Они для нас

- Представляешь, а тут парень идет, и по-русски мне в спину: "О, гляди, какой урод!"

Мой приятель смеется. Он несколько лет учился в Великобритании, привык к таким вещам.

- Ну, я оборачиваюсь и говорю на понятном: "Слышь ты, сам урод!"

Он опять заливисто смеется. "Наших девочек в лондонском метро знаешь, как видно? Она стоит в углу с книжкой, может и английской, а потом вдруг не удержалась, летит через весь вагон, может воскликнуть по-английски, но обязательно скажет одними губами "вот, б…". Он снова закуривает и продолжает жаловаться: "Мы их разводили, когда студентами были. В поезде контролер идет проверять билеты подряд из вагона в вагон. Слышишь его в предыдущем, спрячешься в туалете, он проходит, ты возвращаешься и все. Едь себе дальше безбилетный. Тупые же".

Не знаю, насколько его истории правдивы. Но я слышу в них это откровенно кошмарное "они". Почему кошмарное? Потому что "они" — это те, которые "не мы", это те, которые "чужие". А чужие — это те, которые вне системы наших координат, вне наших условий, ценностей, вне нашей меры вещей. С ними можно делать все что угодно, на них не распространяются наши правила общежития. Это те самые "они", которых древние тексты разрешали обманывать, в отличие от "нас". Это те "они", против которых можно было воевать. Потому что они другие.

Но, по-хорошему, без этого не было бы "нас". Чтобы существовала одна противоположность, обязана быть и другая. Благодаря тому, что есть в мире какие-то другие, чужие, понятие "мы" становится сильнее и полноправнее. Любой внешний враг, найденный или тщательно сконструированный, служит только для того, чтобы у "нас" были силы стать группой сплоченной и активной. "Они" — залог существования "нас". Эта мысль давно обкатана всевозможными статьями и трактатами, но все еще "блондинки против брюнеток", "собаки против кошек", "умные против красивых", "русские против мира".

Откуда бы появилась такая идея об исключительности одной группы, если бы она не противопоставляла себя какой-то другой группе, называя ее относительно себя недостойной? Дело также в том, что в группе личность теряется. Группа по сути надличностна. Она дает человеку возможность спрятаться, избавиться от личной ответственности. Группа дает дополнительную силу и прикрытие. А если эта группа сильна благодаря противопоставлению какой-то другой группе, она во много раз сильнее и сплоченнее. Соответственно, принадлежащий к группе человек чувствует себя намного сильнее. И это при условии отсутствия побочки в виде личной ответственности.

На одном из недавних семинаров тренер по коммуникативным техникам слушала, как участники тренируются вести интервью, и задумчиво заметила: "Когда же мы избавимся от этого советского груза, — искать только чужие ошибки и просчеты?!" По ее мнению, весь советский и нынешний стиль нашего школьного образования делает ставку на "поиск того, где ученик неправ". "Помните, как это было в школе? Кто-то ответил урок, а потом учитель спрашивает у класса: кто скажет, где он ошибся?". До сих пор можно заметить, — говорила она, — как на международных конференциях выходит иностранный докладчик и начинает свой доклад с объяснения, в чем согласен с предыдущим выступающим. Когда же выходит отечественный докладчик, он начинает со слов: "А вот с этими предположениями моего коллеги я не согласен, и вот почему".

Советское прошлое построено на поиске различий и разъединяющих черт. Оно в основе своей формировалось на идее "мы" против "них". Рабочие против буржуазии, коммунизм против империализма, бедные против богатых, государственная собственность против частной. Продолжать можно до бесконечности. Этот юношеский максимализм, неспособность воспринимать мир вне рамок "черное-белое", "хорошее-дурное", неспособность видеть полутона и объединять противоположности, — серьезное препятствие к развитию.

"Они" против "нас". Крупный бизнес против малого. Чиновник против рыночной торговки. Депутат против журналиста. Блондинка за рулем спортивного автомобиля против растрепанной мадам с коляской, задумчиво бредущей через пешеходный переход. Не было бы одной стороны, у второй не появилось столько силы быть "лучше" или "выше". Но страна, выстроенная на целенаправленном поиске различий, заканчивает коллапсом и перерождением в совершенно иные, более жизнеспособные формы. Частица и античастица аннигилируют. Стоит об этом помнить всякий раз, когда мы находим "их", чтобы поддерживать "наше" существование.