"Российский" набор санкций почти бессилен против Китая — Foreign Policy

С падением рубля и упадком российской экономики соотечественники Владимира Путина могут с легкостью посчитать стоимость его территориальных амбиций. Москва зависит от других стран в финансировании, инвестициях капитала и экспортных рынках. Стоит разозлить эти страны — и столпы российской экономики начнут рушиться. Но обуздать Китай, у которого есть собственные территориальные претензии, будет гораздо трудней, — пишет Дэниел Альтман для Foreign Policy.

Если бы Россия не до такой степени зависела от остальной глобальной экономики, тогда потери, понесенные вследствие ее действий в Украине, были бы намного менее сильными. Ограничения международной активности российских банков, транзакций с российскими энергетическими компаниями, экспорта продуктов энергетической сферы в Россию, финансирования в поддержку российской торговли, перемещения российских управленцев и чиновников — вот некоторые из санкций, введенных США, Европейским Союзом, Японией, Австралией, Канадой, Швейцарией и Норвегией. Результатом стал массивный отток зарубежного капитала из России, обвал рубля, и возможность — еще недавно невообразимая — очередного российского дефолта.

Китай, конечно, тоже подвержен международному влиянию. Его экспорт в 2013 году был эквивалентен примерно 26% его ВВП, это похоже на российский показатель в 28%. Зарубежные портфельные инвестиции в Китае в 2013 году достигли $775 млрд, это 8.4% ВВП, против $206 млрд, или 9.8% ВВП в России.

Отток этих миллиардов станет проблемой для юаня, как это произошло с рублем в России. Десятки миллиардов долларов уже покинули Китай в прошлом году, скорее всего по причине боязни пузыря в местном секторе недвижимости и на финансовом рынке, и по причине долгосрочной политической неопределенности. Стремление инвестировать за рубежом в этом году продолжится, а нелегальный отток в целом может оказаться намного больше официальных показателей.

Но Пекин во многом находится в лучшем положении, чем Москва, чтобы выдержать аналогичный набор санкций, и эта устойчивость может расти.

Для начала, у Народного банка Китая более $4 трлн валютных резервов, это в пять раз превышает уровень зарубежных портфельных инвестиций. В конце 2013 года у центрального банка России было $456 млрд валютных резервов, это почти в два раза больше, чем зарубежных активов. К концу ноября (этим месяцем доступны самые последние данные), эта сумма снизилась до $374 млрд в результате вывода денег из страны, и сегодня центральный банк практически не способен поддерживать рубль.

Для Китая последствия вряд ли будут настолько трудными. Скажем так: общее падение объема российских резервов стало результатом вывода зарубежных активов в размере около 40% от общей суммы. Если отток в аналогичных объемах произойдет в Китае, у его центрального банка все еще останется около $4 трлн валютных резервов, и это более чем достаточно, чтобы бороться со спекуляциями юаня.

Торговля Китая также менее уязвима, чем российская. У стран, налагающих санкции на Москву, задача была сравнительно простой, поскольку настолько большой объем российской экономики зависит от энергетики; придавите энергетические компании и банки, которые обеспечивают их финансирование, и четверть российской экономики пострадает. Санкции против российской энергетики были особенно удобными, с учетом одновременного падения цен на нефть, это нивелировало всю добавочную стоимость выхода российской нефти на рынок.

В Китае, напротив, нет одной отрасли, составляющей настолько большую долю в национальном производстве и торговле, как энергетика в России. Более того, пока нефть остается заменяемым товаром, чье производство растет по всему миру, существует малое количество аналогичных по цене и мгновенно доступных альтернатив китайскому дешевому производству. С каждой новой отраслью в наборе санкций против Китая, в странах, вводящих санкции, у импортеров и потребителей будет возникать все больше трудностей.

Несмотря на интеграцию Китая в глобальную экономику, в грядущие годы, скорее всего, ослабеют рычаги влияния, которые могут использовать против него другие страны. Явная политика Китая предполагает отход его экономики от состояния зависимости от экспорта, в пользу внутреннего потребления — то есть приобретений собственными потребителями. Ему все еще придется импортировать сырье и прочие товары из других стран, но его собственный экспорт больше не будет критическим источником занятости и роста.

Как результат, Китай может быть способен действовать с большей безнаказанностью, нацелившись на части суши и моря, которые его правительство считает своими. От индийских штатов на западных границах, до островов Сенкаку\Дяоюйдао на восточном побережье — не говоря уже о Тайване — эти претензии многочисленны и противоречивы. В некоторых случаях, региональные запугивания со стороны Китая рискуют вызвать военный ответ со стороны его соседей и их союзников. Если дойдет до этого, а экономический ответ Вашингтона окажется беспомощным, избежать насилия будет еще трудней.