Домбровский: моя зарплата слишком велика

Винницкую область не зря называют вотчиной Петра Порошенко – кондитерский магнат, будучи родом из этого края, начинал здесь свой бизнес и по сей день имеет в регионе свои интересы. В 2002 году не без помощи Порошенко Домбровский стал мэром, через свою же фракцию «Солидарность» путем финансирования шоколадный барон, как поговаривают виннитчане, контролировал горсовет. А еще в Виннице есть гордость города – новый стадион с футбольным полем, который показывают гостям как достопримечательность. Говорят, средства на этот стадион Винница получила как раз из тех «потерянных» 20 млн. грн. из госбюджета, которые вменялись в вину Порошенко как главе парламентского бюджетного комитета во время скандала в 2003 году. Поэтому откуда деньги – достоверно неизвестно. Но стадион есть.

– Ваше назначение называют квотой Петра Порошенко. Это так?

– Я, честно говоря, никогда не подходил к вопросу своего назначения с позиций какого-либо квотирования. С Петром Порошенко я действительно поддерживанию дружеские отношения. Но для меня дружба - это одно, а власть – совершенно другое. Когда решался вопрос, кому быть главой администрации Винницкой области, думаю, в первую очередь, имела значение позиция президента Украины. Непосредственный разговор по этому поводу у меня был с премьер-министром Украины Тимошенко. Она-то и озвучила позицию президента. Мне поступило предложение президента, и я его принял. А каких-то квот, условий, гарантий не было.

– Когда стоял вопрос о вашей отставке, вы встречались с Ющенко. Насколько сложно было получить аудиенцию у президента? Через кого вы договаривались?

– Мне показалось, это очень просто. У меня был разговор с Кинахом, причем он позвонил и спросил, в чем проблема в Винницкой области. Я сказал, что в области нет никаких проблем по социально-экономическим показателям. «А почему тогда стоит вопрос о снятии?» - поинтересовался он. Я ответил, что мне ничего не известно. Тогда Кинах сказал: «Нужно встретиться с президентом». На следующий день я встретился с президентом, он посмотрел все базовые параметры социально-экономического развития области, и все вопросы были сняты.

– Как обстоит дело с решением проблем экономики региона?

– То, чем я занимаюсь на должности главы администрации, – это экономика в своей основе. Экономика имеет две составляющие. Первая составляющая - инвестиционная. Сегодня мы сформировали инвестиционный портфель, который превышает $500 млн. Причем, это реальные контракты, которые уже начали реализовываться, и те, по которым мы ведем сегодня очень непростые переговорные процессы. К сожалению, политическая ситуация в Украине накаляется, а это отражается на инвестиционном климате. И второй момент, - это формирование модели сельского хозяйства, потому что она для нас является базовой.

– Что именно вы предлагаете?

– В сельском хозяйстве мы пошли на кардинальные меры. В 2005 году начали менять структуру сельскохозяйственного производства. Суть заключается в том, что в аграрный сектор нужно не просто привлекать инвестиции и делать ставку на современные инновационные технологии, нужно четко понимать, что нужно выращивать сегодня, что имеет перспективу и что будет иметь свои рынки завтра. Если правильно выстраивать экономическую модель аграрного бизнеса, он может быть очень и очень рентабельным.

– В чем заключается изменение структуры сельскохозяйственного производства?

– Во-первых, мы пошли на культивирование новых культур. Это рапс, соя, гибридные сорта кукурузы и пшеницы. Почему мы говорим сегодня о рапсе и о сое? Потому что имеем серьезную энергетическую проблему. Это две культуры, которые могут нам на протяжении десятков лет ежегодно давать возобновляемые источники энергии. Из этих культур мы можем делать биодизель так, как это делают сегодня в Германии, Франции. Украина с этой точки зрения привлекает огромное внимание Европейского Союза. Они готовы инвестировать и готовы покупать у нас сою и рапс. Потому что им катастрофически этого не хватает.

– Некоторые эксперты говорят, что альтернативные источники энергии - дело довольно дорогостоящее.

– Если смотреть с точки зрения энергетики, то следует понять несколько простых аксиом. Аксиома первая: нефти и газа становится все меньше и меньше, с каждым годом цена этих энергоносителей будет расти. Аксиома вторая: мы получаем ежегодно возобновляемые источники энергии, которые будут подтягиваться по рентабельности и рано или поздно станут конкурентоспособными. Сегодня по нашим расчетам производство биодизеля из рапса, который мы выращиваем на территории Украины, может быть рентабельным и при поддержке государства достаточно перспективным стратегическим направлением экономики. Это дает возможность распахивать огромные площади, создать новую структуру сельскохозяйственного производства, ежегодно получать энергетическое сырье, производить из него биодизель, а также кормовые добавки, которые очень эффективны для животноводства. И таким образом получить замкнутый цикл, в том числе, энергетический внутри Украины. А это в свою очередь уменьшит нашу энергетическую зависимость от стран-экспортеров.

– Есть ли у вас под расширение посевов предварительные контакты? Куда вы будете сбывать продукцию?

– Сейчас под озимые рапса у нас засеяно приблизительно 30% от всех посевов этой культуры в Украине. Это порядка 45 тыс. га. И расширять посевы этой культуры в 2006 году мы будем однозначно. Европейские инвесторы на корню готовы это все покупать. Причем покупать не сам рапс, а рапсовое масло, которое перерабатывается на наших масложиркомбинатах. Но, естественно, это все равно будет полуфабрикат. Поэтому мы хотим получать конечный продукт в виде биодизеля. Мы просчитали, что для Винницкой области нужно три стотысячных завода по производству биодизеля. Как раз сейчас делегация наших предпринимателей находится во Франции, они посещают заводы, производящие биодизель, чтобы понять, что и как нужно делать, и после этого вести переговоры с инвесторами относительно строительства таких заводов. У нас нет альтернативы. Это дорога непростая. Но чем раньше мы ее протопчем, тем лучше будет не только для Винницкой области в частности, но и для Украины в целом.

– На протяжении последних лет сахарная отрасль находится в стадии выживания. Как решаете этот вопрос?

– Есть несколько ключевых проблем, которые нужно решить государству. Первая проблема, которую мы в прошлом году в какой-то степени решили, – выровняли цену, которая дала возможность рентабельно выращивать сахарную свеклу и иметь рентабельное производство сахара на большинстве сахарных заводов. Вторая проблема – это постоянный ввоз в Украину сахара-сырца, который сбивает уровень цены и дает возможность банкротить заводы. Существует и третья проблема, которая является очень серьезной. Это технологическая отсталость наших сахарных заводов, в целом в Украине. Они строились либо в начале прошлого столетия, либо в конце позапрошлого. И если быть до конца честным и откровенным, мы должны готовиться к тому, что вхождение Украины в ВТО заставит значительную часть наших заводов перепрофилироваться и вместо сахара производить что-то другое. Но есть серьезная проблема – все заводы приватизированы. Там есть реальные собственники. По большому счету, государство не имеет право навязывать им какие-то условия. Уже сегодня мы имеем серьезный социально-политический конфликт там, где заводы, являются нерентабельными. Там есть коллектив и поселок, который всю жизнь жил за счет этого завода. Эти люди остаются без работы. Мы должны найти разумное сочетание, как сохранить рабочие места, зарплату и производство. И политика государства в этой сфере должна быть очень четкой. Мы должны знать, что будем делать в 2007, 2008, 2009 году.

На Виннитчине есть еще одна серьезная проблема – спиртовые заводы.

У нас огромное количество спиртовых заводов, которые не знают, куда сбывать свою продукцию. Россия закрыла рынки. У нас проблема со сбытом спирта. Но есть другой выход из сложившейся ситуации. Практически все спиртовые заводы могут производить этанол - это биологическая добавка, экологически чистая добавка к бензину. В Европе, по закону каждый нефтеперерабатывающий завод добавляет 2-3% этанола в нефтепродукты – это уменьшает выбросы СО2 и повышает экологическую чистоту нефтепродуктов. Если выращивать свою кукурузу, пшеницу, перерабатывать все это на своих спиртовых заводах, производить свой этанол, добавлять этот этанол в свой бензин, который вырабатывается на наших нефтеперерабатывающих заводах, то таким образом уменьшается зависимость от поставок нефти в Украину, поднимается сельское хозяйство, загружается спиртовая отрасль, решаются проблемы экологических выбросов. Винницкая область уже лет семь бьется за то, чтобы внедрить использование этанола на нефтеперерабатывающих заводах Украины. Пока бесполезно. Надеюсь, после «газового» кризиса на эту перспективу посмотрят по-другому.

– Насколько газовая проблема коснется вашей области?

– Если говорить о цене на газ, то этот вопрос для нас менее актуален чем, для промышленных областей, потому что в структуре потребления газа население у нас занимает порядка 80-85%, промышленные потребители - 10-15%. Это небольшая доля. Хотя, проблема, конечно, есть, и мы жестко ставим вопрос об альтернативных источниках, запускаем котельные, работающие не на газу, изучаем вопрос собственного производства биогаза из сельскохозяйственного сырья. Мы должны осознать, что уже реально началась совершенно другая эпоха - эпоха новых энергетических технологий. Тот, кто первый поймет, в какую сторону бежать, кто будет меньше потреблять газа и нефти, заменять их биогазом, биодизелем и другими возобновляемыми источниками энергии, тот через 20-30 лет будет гораздо мощнее всех остальных. Думаю, это суперстратегические прорывные программы.

– На президентских выборах в Виннице популярностью пользовались левые политические силы. Каково положение сейчас и какова позиция админресурса?

– В 2004 году мы пережили такое административное давление, что больше это не повторится. Мы должны покончить с системой ломки через колено и навязывания своей точки зрения. Людям надо дать возможность политического выбора. Поэтому никакого административного ресурса на территории Винницкой области, гарантирую, не будет. Это касается любой политической партии. У нас во власти есть представители и Регионов, и НДП, и других партий, которые профессионально делают свое дело. Что касается рейтингов, социологи показывают, что первое место делят «Наша Украина» и БЮТ, потом – Социалистическая партия. Это три явных лидера.

– В ваш адрес сыплются обвинения в долевом участи в проектах «Киевгорстроя», в асфальтобетонном производстве, говорят о каких-то супермаркетах, медиакорпорации. Чем на самом деле владеете и в чем участвуете, ведь вы 12 лет были в бизнесе?

– Когда меня избрали мэром города, все свои корпоративные права я продал своим партнерам. На сегодняшний день могу гарантировать, что ни у меня, ни у одного из моих родственников до четвертого, даже до десятого колена нет ни одной акции.

– Не жалко было расставаться с бизнесом?

– Жалко. Но другого варианта не было. Я понимал, что иду во власть, и мой бизнес будет мишенью для критики.

– Чем занимается ваш именной семейный фонд? Вообще, что это такое?

– Мы с женой давно помогаем тем, кто к нам обращается. Дело в том, что ни в городе, ни в области нет специального фонда для того, чтобы решить, к примеру, вопрос оплаты операции ребенка или лекарств. Поэтому, как правило, делаю это из собственных денег. А учитывая то, что губернаторам подняли заработную плату и подняли ее непропорционально по сравнению с остальными, считаю это социально несправедливым. Поэтому на семейном совете мы приняли решение: всю ту сумму, на которую повышена зарплата, выделять на помощь. Это материальная помощь в больницы, помощь ветеранам, на издательство книжек для детей. На многие вещи, о которых мы не всегда говорим, потому что делаем это не для пиара. Губернаторская зарплата сейчас порядка 12 тыс. грн. Это большие деньги, которых вполне достаточно для того, чтобы оказывать помощь многим людям.

– В 37 лет, закончив к тому времени уже и аспирантуру, и докторантуру, вы пошли опять учиться, причем не куда-нибудь, а в суперпрестижный Институт международных отношений. Зачем?

– Честно говоря, больше всего, что я люблю – это учеба. Это внутреннее состояние. Большего кайфа не знаю. Считаю, если человек хочет расти, интеллектуально развиваться, он должен постоянно учиться. Лет после 30 я почувствовал, что начинаю иссякать, что с учетом изменения экономической, политической ситуации мне не хватает системных знаний, знаний в сфере менеджмента, маркетинга, стратегического управления. И в 2000 году, когда сын поступал в университет им. Шевченко, я очень переживал за него. И тогда я сказал: «Господи, если ты дашь ребенку поступить, то я пойду учиться тоже». Как только сын получил пятерку по второму экзамену, и мы знали, что он уже поступил, я взял свои документы (они у меня лежали в машине), пошел в соседний корпус, где принимали документы в Институт международных отношений, сдал их и поступил вместе с сыном. Первые три года, когда я учился, мы снимали комнату вместе с сыном, спали практически на одном диване и работали за одним столом. Институт международных отношений я закончил с красным дипломом и очень благодарен тому, что так в моей жизни случилось.

– Для чтения свободное время находите?

– В последнее время читаю специальную литературу – экономику, политику. Иногда заставляю себя перечитывать небольшие выдержки из Есенина, Цветаевой. Несмотря на то, что не являюсь большим любителем поэзии, заставляю себя читать для того, чтобы заставлять мозги работать в разных сегментах. Иногда читаю какие-нибудь детективы. В последнее время перечитал Дэна Брауна, потому что это легкое чтиво. Времени не хватает просто физически.

– А когда его все-таки находите, что для вас является отдушиной?

– Вы знаете, люблю копаться в огороде, в саду. Но это бывает очень редко. Раньше этим увлекался - выращивал тюльпаны, розы, гладиолусы. Собственного дома нет – уже 10 лет мы живем в квартире, а часто ездить к отцу в Калиновку у меня нет возможности.