Время собирать банки

Повышенный интерес к украинским банкам со стороны зарубежных банковских холдингов постепенно воплощается в реальные сделки

Бум слияний и поглощений в украинском банковском секторе, который эксперты непрерывно предсказывали на протяжении последних двух-трех лет, наконец начался: за минувшие три месяца количество информации о подобных сделках на финансовом рынке увеличилось в несколько раз. И, по мнению экспертов, это далеко не предел: тенденция к консолидации банковской отрасли в ближайший год будет только усиливаться, а к украинским банкам будут проявлять все больший интерес инвесторы из Европы и Америки. Такой прогноз озвучивают сегодня практически все банкиры, так или иначе сталкивающиеся с процессами слияний и поглощений в финансовом секторе.

О перспективах украинского рынка слияний и поглощений (M&A), факторах, которые способствуют активизации данных процессов в Украине, а также о совершенных сделках нам рассказал эксперт, начальник отдела аналитики управления финансовых активов АБ "ИНГ Банк Украина", член Украинского общества финансовых аналитиков АЛЕКСАНДР ВАЛЬЧИШИН.

— В каком состоянии находится национальный рынок M&A?

— Если рассматривать историю банковского сектора, то сделок было не так уж много, в основном они происходили по мелким банкам. Необходимо провести разграничение между внутренними сделками по слиянию и поглощению банков и международными (так называемыми cross-border) сделками. Громких примеров, когда отечественный банк поглощает иностранный, не было, в основном мы наблюдаем обратный процесс.

— Сегодня уже можно констатировать, что страна переживает своеобразный бум слияний и поглощений именно в банковском секторе. Почему именно сейчас?

— Нами были проанализированы основные причины этого процесса. Его нужно рассматривать с двух сторон — со стороны продавцов и со стороны покупателей. Во-первых, почему собственники наших банков хотят их продать? На мой взгляд, они принимают во внимание сегодняшнюю конъюнктуру мировых фондовых рынков, где банковские акции стоят дорого. Это можно проследить по динамике коэффициента, который рассчитывается как соотношение рыночной капитализации банка к его капиталу. Например, в Польше, на Варшавской фондовой бирже среднее значение данного показателя на 30 сентября 2004 года составляло 2,9, в 2003 году его значение было на уровне 1,6, то есть динамика этого коэффициента восходящая.

Учитывая развитость фондового рынка Польши, тенденции данного коэффициента можно рассматривать как индикатор конъюнктуры фондового рынка по отношению к банковскому бизнесу в странах Центральной и Восточной Европы. С другой стороны, необходимо объяснить спрос на акции украинских банков со стороны крупнейших банковских холдингов Европы. Они оценивают украинский банковский бизнес на таком уровне, который имеет значительный рост в будущем.

— Тем самым получается, что наши нынешние акционеры полагают, что сейчас наиболее удобный момент для выгодной продажи своих акций, а иностранные инвесторы, со своей стороны, считают, что эти акции еще недооценены?

— Дело в том, что сегодняшние акционеры отечественных банков смотрят на этот процесс с личной точки зрения. Возможно, они находят, что материальное вознаграждение за истраченное время и силы на создание того или иного банковского бизнеса является достойным.

— Что еще может влиять на активность нерезидентов?

— На мой взгляд, их желание еще может базироваться и на оценках, согласно которым банковский бизнес в Украине будет расти. Например, сейчас отношение совокупных активов банковской системы Украины к ВВП страны составляет около 40%, в то время как в Польше данный показатель составляет порядка 70%. К тому же сейчас банковский бизнес в Украине, по западным меркам, работает в условиях, характеризуемых "высокими процентными ставками по кредитам".

— Сконцентрируемся на конкретном примере поглощения одного кредитно-финансового учреждения другим. Речь идет о покупке банка "Аваль" австрийским банковским холдингом. Как вы считаете, Raiffeisen International переплатил за этот актив или нет?

— Цена сделки не разглашается. Я не видел ни одного публичного заявления, где бы говорилось о сумме сделки…

— Вместе с тем на рынке существует множество оценочных мнений по этому поводу. Все они ограничиваются ценовым коридором $0,8 — $1,2 млрд. Какова на самом деле справедливая цена "Аваля"?

— При подготовке одного из докладов и сборе информации о том, как оцениваются банковские акции в странах Центральной и Восточной Европы, при вычислении показателя, о котором говорилось ранее, расчеты показали, что совокупный показатель может составлять 2,95. Если его применить к расчету рыночной капитализации банка "Аваль", то цена, согласно данному коэффициенту, составила бы около $800 млн.

— Можно ли утверждать, что если Raiffeisen заплатил больше этой суммы, значит, немножко переплатил?

— Здесь нужно принять во внимание, что приобретение контрольного пакета акций предоставляет новому собственнику право на управление бизнесом. Соответственно, такой собственник имеет больше возможностей по управлению бизнесом по сравнению с мелкими собственниками акций. Поэтому крупный пакет акций такой покупатель должен приобретать с премией к рыночной цене, по которой покупают или продают акции розничные или институциональные инвесторы. По нашей оценке, мы использовали именно рыночные цены, которые публикуются фондовыми биржами. Поэтому, применяя данный коэффициент к оценке стоимости банковского бизнеса, нужно сделать еще некоторую надбавку.

— Еще одна крупная сделка, которая может завершиться к концу этого года, — покупка французским Societe Generale УкрСиббанка. Если коэффициент тот же, я думаю, посчитать несложно…

— Как оценку в первом приближении использовать можно, это нетрудно проанализировать…

— Какие позитивные и негативные стороны этой сделки можно выделить?

— Позитивом является прежде всего то, что после выхода на украинский рынок одного из крупнейших банковских холдингов, которым является Raiffeisen, появление другого крупного игрока на рынке банковских услуг лишь усилит конкуренцию не только с крупными украинскими банковскими учреждениями, но и конкуренцию двух зарубежных аналогов. Это, в свою очередь, принесет немалую выгоду потребителям. Что касается негативных моментов, рисков для Societe Generale, то я думаю, что тот процесс оценки и проверки банковского бизнеса, который был проделан, позволил взвесить все риски покупки, включая и политические, и экономические.

— Во время своего летнего пребывания в Австрии президент Украины встречался с руководством австрийского Erste Bank, где, кроме всего прочего, обсуждался и вопрос по Ощадбанку. О желании Erste выйти на украинский рынок может свидетельствовать и то, с каким "рвением" они вмешались в процесс "торгов" по "Авалю". Какова вероятность того, что Ощадбанк продадут австрийцам?

— Ощадбанк — это крупный отечественный банк с развитой филиальной сетью, хорошими традициями по работе с широкими массами населения. Но он является государственным банком, поэтому мне трудно судить, пойдет ли Фонд госимущества или правительство на такой шаг при нерешенном вопросе с вкладами советского Сбербанка…

— Но задолженность по Сбербанку можно выплачивать и через другой государственный банк — Укрэксимбанк…

— Если такое решение будет принято, то возможно, что правительство пойдет на приватизацию банка, работающего с широкими массами населения.

— Если вернуться к намерениям Erste Bank … Судя по заявлениям, акционеры ПриватБанка пока продавать свой банк не планируют. "Аваль", Укрсоцбанк и УкрСиббанк уже проданы или в процессе предпродажной подготовки. Продажа Укрэксимбанка — маловероятна. Исключаем и Ощадбанк. На кого может "посмотреть" Erste ?

— По той информации, с которой я знаком, Erste входил на рынки стран Центральной и Восточной Европы именно через приобретение государственных сберегательных банков. Или непосредственно через участие в приватизации, или в покупке пакетов акций, которые были на рынке. То есть, возможно, они следуют своему стилю работы и акцентируют внимание на специализированных сбербанках…

— Насколько сложны подобные сделки в администрировании и сколько это может стоить?

— Трудно оценить стоимость администрирования. Возвращаясь к польскому опыту, можно сказать, что все затраты по такому широкомасштабному проекту, как размещение 40%-ного пакета акций польского сберегательного банка (PKO BP S.A.), себестоимость всего процесса (при том, что одна акция была продана по цене около 20 злотых за акцию) составила не более 0,5%. Хотелось бы добавить, что размещение данного пакета принесло в казну Польши несколько миллиардов долларов. Если сравнивать с предстоящей продажей более чем 90% акций "Криворожстали", в Польше выручили около $2,35 млрд., не утратив при этом контроля над банком.

—Насколько хорошо такие сделки прописаны в наших законах?

— Отечественное законодательство не несет в себе каких-либо ограничений для покупателей, не связывает его дополнительными обязательствами. Главная опасность для индустрии фондового рынка заключается в возможном исчезновении с публичного фондового рынка акций того или иного банка, поглощенного иностранным банковским учреждением. В ряде стран центральные банки для более высокой прозрачности и стабильности банковской системы создают стимулы для крупных банков, чтобы их акции присутствовали в листинге местной фондовой биржи. В Польше такие банки, как "Ситибанк" и ING, продали портфельным инвесторам небольшие пакеты акций в размере около 1-2% в своих польских подразделениях. У нас такой практики еще нет.

— А нужно ли?

— Как профессиональный участник рынка ценных бумаг считаю, что создание таких условий необходимо для фондового рынка.

— Каковы отличительные черты слияний и поглощений в ЦВЕ и Западной Европе?

— Главное отличие состоит в том, что банковский бизнес на рынках, которые находятся в стадии развития, в том числе и на украинском рынке, имеет огромный потенциал для роста и наличие больших прибылей, чего на Западе уже давно не наблюдается.