В декабре американский президент Дональд Трамп очередной раз в весьма некорректной форме напомнил европейским партнерам об обязательствах увеличить расходы на оборону. В этот раз президент сказал, что недостаточно финансирующие свою оборону страны должны покинуть НАТО. Трамп также подчеркнул, что если какая-то страна НАТО не может выполнить свои обязательства по росту трат на оборону — американцы не готовы за нее втягиваться в мировую войну.
Вопрос повышения трат на оборону европейских стран-участников НАТО не новый. Его поднимали все последние администрации американских президентов, включительно с Бараком Обамой. Трамп же использовал эту тему в качестве одного из главных слоганов по внешней политике во время своей избирательной кампании. Не поменялась ситуация и после прихода Трампа в Белый дом. Так, февральская риторика об "устаревшести" Альянса перешла в ситуативную критику, а госсекретарь Рекс Тиллерсон и глава Пентагона Джеймс Мэттис сглаживают острые твиты президента в личных встречах с союзниками. Но все они, а также часть европейских лидеров, солидарны в одном — Европа должна взять на себя больше обязательств по коллективной обороне, а не зависеть от США.
Кто сколько платит?
В том, что вопрос финансирования обороны внутри стран НАТО подняли именно США — ничего удивительного. В соотношении абсолютных чисел расходов стран НАТО это выглядит так: ⅔ расходов приходятся на США, а еще ⅓ на европейских союзников и Канаду. Это соотношение стало наследием Холодной войны, когда США обеспечивали "зонтик безопасности" для союзников на европейском континенте. Сейчас же между союзниками все больше разногласий по внешней политике, а значит и меньше доверия в действенность прежней схемы.
Подписывайтесь на Youtube-канал delo.uaВ относительных цифрах все тоже говорит в пользу США. Американцы тратят на оборону 3,58% своего ВВП, тогда как среди европейских партнеров наилучший результат у греков — 2,32%.
Да и общий тренд говорит о постепенном сокращении затрат на оборону в Европе после 1991 года.
В 2014 году на саммите в Уэльсе страны НАТО договорились достигнуть двух основных показателей по обороне:
2% от ВВП на военные расходы, а также то, что 20% этих расходов должны идти на военное снаряжение.
С тех пор действительно стал ощутим прогресс, однако его скорость малозаметна в масштабах огромной экономики ЕС. 2015 год стал первым годом за последние пару десятилетий, когда суммарное финансирование обороны в европейских членах НАТО и Канаде выросло. Причем за последние три года ощущается позитивная динамика: если в 2015 рост составил 1,8%, в 2016 — 3,3%, то в 2017 прогнозируют 4,3%.
Однако эти результаты являются мелочью на фоне амбитной задачи, поставленной в Уэльсе.
Сейчас лишь 6 стран выполняют критерий финансирования обороны в больше 2% ВВП — США, Греция, Британия, Эстония, Румыния и Польша. Также можно отметить рост расходов в Литве, Латвии, Болгарии и Канаде (хотя последняя до сих пор остается на медианном для НАТО показателе в 1,31%. Другие же страны не показывают особых стремлений вкладывать в оборону больше. Более того, ряд стран демонстрирует даже падение доли расходов.
Немаловажным также является второй пункт соглашения на Уэльском саммите — доля военных расходов, направленных на вооружение и оборудование. Тут ситуация оптимистичней — ведь большинство стран увеличило этот показатель. Более того, в Румынии этот показатель составляет 46%, в Люксембурге, Литве, Турции, Болгарии и США — около 30%. А среди тех, кто тратит на оборону 2% и больше — лишь Греция существенно отстает от этого показателя.
Но в случае с США интерес вызывает не столько общая динамика в этом вопросе, сколько позиция ключевых европейских игроков. Если Франция выделяет на оборону 1,79% от ВВП, то показатель Германии в 1,22% выглядит почти оскорбительным для чиновников Госдепартамента и Пентагона. Что уж говорить об 1,13% Италии или 0,92% Испании.
Чем ближе к России, тем больше расходов на оборону
Причиной такого неравномерного роста расходов стали внешние факторы. Заявления Трампа (и ранее Обамы) оказались не такими действенными, как угроза со стороны России. Значительный рост расходов в странах Балтии, достижение нормы в Румынии и Польше, а также рост в Болгарии и Черногории демонстрируют практически целый пояс стран, имеющих проблемы с Россией.
Внешняя угроза увеличила не только расходы и существенное обновление техники и снаряжения (опять-таки Румыния, Болгария и Литва среди лидеров) у членов НАТО на восточном фланге, но и усилила внутреннюю кооперацию между этими странами. Учения, увеличение постоянного контингента НАТО в Польше и странах Балтии, а также системы противоракетной обороны в Польше и Румынии — это лишь малый перечень изменений в осознающих российскую угрозу странах. Более того, к странам НАТО подключились внеблоковые Финляндия и Швеция, также усиливающие свою обороноспособность (например, через возобновление всеобщего призыва и увеличение вооруженных сил).
Совсем иная ситуация в южной Европе — тут вопрос российской агрессии выглядит чем-то далеким и неправдоподобным.
В Италии, Франции, Германии и странах Бенилюкса также серьезным аргументом против увеличения военных расходов является закоренелый антиамериканизм.
Крайние правые и левые говорят, что требование увеличить расходы является прямым вмешательством США в их внутреннюю политику, а также провоцируют Россию. Антиамериканисты среди умеренных партий отмечают, что нет прямой корреляции между расходами на оборону и уровнем коллективной безопасности.
Совершенно отдельной историей является фактический лидер ЕС — Германия. Несмотря на бюджетный профицит, эта страна с неохотой говорит о возможном повышении расходов на военный комплекс. Причиной тому комплекс Второй мировой и нежелание брать на себя роль военного лидерства после тяжелого наследия очага милитаризма в Европе. Вместе с тем, Германия неоднократно предлагала формулу, где оценивать необходимо не только расходы на военные нужды, но и на гуманитарные миссии и поддержку демократии. В Вашингтоне с таким подходом не согласны.
PESCO — альтернатива или дополнение?
Несмотря на все вышеперечисленные факторы, даже европейские страны-лидеры согласны с восточными членами НАТО в необходимости как-то реагировать на новые вызовы. Вопрос коллективной обороны актуализировался сразу в нескольких плоскостях: от классической обороны и системы сдерживания, до контроля на границах и противодействия в киберпространстве.
На фоне этих проблем, ЕС все больше интересуется вопросами обороны и безопасности. Наибольшие еврооптимисты и евро-федералисты вообще предлагали варианты армии Евросоюза, способной эффективно решать существующие проблемы, участвовать в миротворческих операциях и посылать четкий сигнал возможным агрессорам. Однако этот проект заведомо бесплоден — на фоне массовой критики Брюсселе в странах ЕС, такое усиление интеграции явно вызовет недовольство на местах и даст лишний козырь популистам.
Другое дело кооперация в вопросах обороны и безопасности. В декабре Евросоюз наконец дал жизнь давно обсуждаемому механизму PESCO(с англ. — "постоянное структурное сотрудничество"). В рамках этого механизма уже запланированы 17 проектов, затрагивающих 25 из 28 стран Евросоюза. PESCO предполагает оптимизацию усилий и расходов отдельных стран ЕС в проектах по обороне и безопасности — чтобы эти страны и общеевропейские органы не дублировали одинаковые функции. И уже известно, что в 4 из 17 направлений лидером будет Германия, а значит проект имеет поддержку "ядра ЕС".
Однако, несмотря на энтузиазм лидеров европейских государств, европейских чиновников и экспертов, все они признают, что любые европейские механизмы не являются альтернативой для НАТО. В лучшем случае это внешнее дополнение Альянса, обеспечивающее дополнительные инструменты для европейских стран. Однако НАТО остается гарантом безопасности на европейском континенте, а США остаются основным действующим лицом Альянса. А значит европейцам придется брать на себя больше ответственности в обороне и повышать свои расходы, как бы они не относились к выходкам Трампа.