В скуке счастья нет — новые фильмы недели "Лекарство от счастья", "Красиво уйти", "Папаша моей бывшей"

В скуке счастья нет

"Лекарство от счастья" Гора Вербински оставляет после затянутого просмотра — а фильм неспешно разворачивает свое повествование на протяжении долгих 140 минут — легкое недоумение. Ленту сложно разместить в четкие жанровые рамки: начавшись пасмурной критикой бессмыслицы современного корпоративного бытия, она становится на рельсы медицинского триллера, происходящего в замкнутом пространстве удаленной лечебницы, чтобы в итоге превратиться в современную версию готического романа — с надлежащими ему подземельями, аристократами-воплощеньями зла и юными принцессами, которых необходимо спасать от "драконов".

Сотрудник крупной финансовой компании с Уолл-стрит (Дэйн ДеХаан) отправляется в швейцарские Альпы, чтобы вернуть в Нью-Йорк руководителя, который поехал лечиться водами, пересмотрел свои взгляды на жизнь и решил не возвращаться в бизнес. Сделать это непросто, так как престижный оздоровительный центр имеет репутацию места, из которого просто так не уезжают. Юный "акуленок бизнеса", переживающий проблемы на личном и рабочем фронтах, имеет хроническую усталость и детскую травму и тоже попадает в сети лечения целебной водичкой, однако с американской непосредственностью рвет их, выводя страшные тайны курорта на свет.

В трейлере "Лекарства от счастья" режиссера Гора Вербински называют "визионером". Тем самым, очевидно, апеллируют к выдающимся пластическим свойствам картины, которые в максимально концентрированном виде представлены в двухминутном ролике. В фильме сдержанная цветовая гамма, в которой преобладают оттенки зеленого, неожиданные ракурсы, внимание к сногсшибательной, захватывающей дух природе и не менее пристальный взгляд на человеческое тело, представленное в разных состояниях — как прекрасным, так и уродливым.

Впрочем, в советском толковом словаре русского языка под редакцией Дмитрия Ушакова, выпущенном в годы сталинского террора, визионером называли "человека, страдающего галлюцинациями, которые при мистической настроенности нередко истолковываются, как способность видеть сверхъестественные явления". Это менее лестное определение тоже вполне может подойти фильму Гора Вербински, который, по большому счету, так и не заглядывает за первый, сюжетный, план, оставляя экзистенциальную проблематику (с метафорой корпоративной культуры, иссушающей человека), столь веско заявленную в первых кадрах, нетронутой.

Режиссер предпочитает творить стиль, а не содержание. И делает это с профессиональным размахом. Впрочем, действительно нервничать во время просмотра будут, наверное, лишь в Миргороде и Трускавце, поскольку "Лекарство от счастья" недвусмысленно утверждает, что лечиться водами в наш век — вчерашний день.

Пенсионная партия справедливости

Говоря о комедии Зака Браффа "Красиво уйти", существует соблазн назвать ее американской версией советских "Стариков-разбойников" Эльдара Рязанова. Благодаря весьма отдаленной схожести пенсионно-криминальных комедийных сюжетов: 80-летние герои нового фильма в исполнении лауреатов "Оскара" Майкла Кейна, Моргана Фримена и Алана Аркина решают ограбить банк, который лишил их пенсионных накоплений, четко определив для себя сумму, которую после налета оставят себе, и договорившись, что остаток украденных средств отдадут на благотворительность.

Общим у советской и американской лент также оказывается гуманистический посыл: фильмы говорят о ценности человеческой жизни в любом возрасте и о том, что даже в старости жизнь может достичь удивительной полноты. Целенаправленно доказывать, что пожилые люди способны на многое, режиссер Зак Брафф совершенно не собирается — он просто показывает достоверные бытовые и семейные ситуации, в которых герои, пусть и двигающиеся не быстро и с одышкой, но выгодно — и вместе с тем предельно достоверно — проявляют себя.

Ни Майкл Кейн, ни Морган Фримен, ни Алан Аркин, играющие пенсионеров-работяг, волею судьбы собравшихся на дело, ничего сверхъестественного на экране не создают. Представленные роли у многих поклонников их творчества могут вызвать дежавю — благодаря воссозданию высокопрофессиональных исполнительских штампов в предложенных сценарием обстоятельствах, которым уверенно занимаются актеры. И в этом ощущении — не потерянной ими актерской остроты — тоже оказывается своеобразная прелесть фильма.

Зак Брафф, осознавая сюжетные "пределы" своей комедии, не заставляет зрителей сомневаться в успехе пенсионного предприятия: интрига тут, по большому счету, отходит на второй план, уступая место ярко воссозданным человеческим отношениям. Поэтому телевизионный просмотр пенсионерами шоу "Холостячка", которое они усиленно комментируют, оказывается не менее напряженным, чем само дело. Режиссер концентрируется на том, чтобы выгодно представить талантливых исполнителей, подчеркнув позитивное взаимодействие между ними, не расплескав их обаяние. И это у него выходит исключительно хорошо.

Отцовская любовь

Как и "Красиво уйти", комедия "Папаша моей бывшей" Гэвина Вьесена привлекает в первую очередь актерской работой и той динамикой взаимоотношений, которую на экране рождают Дж. К. Симмонс (он играет решительного отца, разыскивающего свою дочь, не отвечающего на телефонные звонки) и Эмиль Хирш (он исполняет роль ее бывшего парня, до сих пор не преодолевшего горечь разлуки с любимой).

Несколько часов лос-анджелесского дня и ночи герои колесят по городу, встречаясь со знакомыми девушки, с которой потеряли связь, чтобы по крупицам воссоздать ее жизнь последних месяцев. Знакомые — сплошь колоритные персонажи, как и подобает участникам комедийного фильма. А взаимодействие с ними нередко приводит к конфликтам, дракам, преследованиям, в том числе с участием полиции, что тоже для кино не новость. Жизнь же девушки не отличается особой остротой и опасностью, что превращает все предприятие в бессмысленный бег на месте.

Удивляет в этом маленьком фильме, повторюсь, именно то, как Дж. К. Симмонс и Эмиль Хирш талантливо наполняют блеклую интригу теплом жизни. При этом добавляя фильму позитивный кинематографический флер, отсылающий не к комедийным штампам, но к индивидуальным актерским достижениям. Образ Дж. К. Симмонса подмигивает его выдающейся роли тираничного учителя музыки в "Одержимости" (юноша с разбитым сердцем, к слову, тоже играет на музыкальном инструменте — на банджо). Взаимодействие Эмиля Хирша с фигурой отца украинский зритель мог видеть совсем недавно в еще одной ленте с талантливым участием актера — фильме ужасов Андре Овредала "Демон внутри".

"Процесс: Российское государство против Олега Сенцова"

Также в прокате — документальный фильм Аскольда Курова "Процесс: Российское государство против Олега Сенцова". Он посвящен делу украинского кинорежиссера Олега Сенцова из Крыма, которого вопреки его воле сделали гражданином России и осудили российским судом по сфабрикованному обвинению в терроризме на 20 лет лишения свободы.

Кафкианская аллюзия, указанная в названии, — один из немногих художественных приемов, которые Аскольд Куров использует в своем фильме. Он сознательно жертвует образностью в пользу фактов, создавая ленту, в которой есть место и Олегу Сенцову — кинорежиссеру, и Олегу Сенцову — отцу. Но в первую очередь внимание уделено шитому белыми нитками делу, которое "вспарывает" пристальный взгляд документалиста, а также бесправию, творимому российским государством, приговор которому выносит сам Олег Сенцов — гражданин, в своем бескомпромиссном выступлении в суде, что является своеобразным восклицательным знаком фильма.