Выживут только любовники: о морской драме "В плену стихии"

На яхте в ураган

Лента основана на реальных событиях — истории Тэми Олдхэм (Шейлин Вудли) и Ричарда Шарпа (Сэм Клафлин), которые в 1983 году, путешествуя вдвоем на яхте по Тихому океану, угодили в жуткий ураган и шторм. Последствия столкновения со стихией были неутешительными — изувеченное судно чудом не утонуло, но потеряло маневренность и средства связи с внешним миром, после чего его больше месяца носило по волнам.

Лента стартует сразу после урагана, позволяя зрителям вместе с огорошенной героиней оценить причиненные яхте повреждения. И наблюдать за тем, как Тэми с помощью изоляционной ленты (ее живительные кинематографические свойства отлично известны благодаря "Марсианину" Ридли Скотта) устраняет пробоину в корпусе и решительно приводит судно в минимальный порядок, чтобы отправиться на поиски любимого, выброшенного во время шторма со спасательной шлюпкой за борт.

Между любовью и морем

Исландский режиссер Балтасар Кормакур ритмично — с хирургической эмоциональной точностью — чередует сцены, в которых героиня и ее возлюбленный борются с морской стихией, пытаясь выжить и сохранить туманящийся рассудок, и эпизоды — иллюстрации их идиллической истории любви, зародившейся на фоне райски привлекательных тропических пейзажей острова Таити.

При этом постоянные скачки сюжета в прошлое необходимы не только для формирования чувственного скелета картины, но и для того, чтобы придать ей дополнительную динамику. Зачастую на дрейфующем суденышке ничего не происходит (разве что, для разнообразия, Тэми регулярно обыскивает яхту, радостно обнаруживая все новые ценные запасы), и герои медленно угасают от истощения и полученных ран, вспоминая светлое былое.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: В прокат выходит Oscar Short — подборка номинированных на "Оскар" короткометражек

Кручу, верчу, запутать хочу

События прошлого и настоящего движутся на несовпадающих скоростях. И точка их соприкосновения — масштабная сцена урагана и шторма, рождающих экранные ненастья влюбленных, — возникает на подступах к финалу картины, когда оценить глубину человеческой драмы становится возможным, доподлинно зная, что происходило с героями не только "до", но и "после" буйства стихии.

Сценарный ход метит в самое сердце зрителей. И вполне ожидаем — "слезоточивость" происходящего готовит к нему. "Контрольным" же этот мелодраматичный выстрел делает резвый — практически бесцеремонный — поворот сюжета, настаивающий на кардинальном переосмыслении тех, казалось бы, "доподлинно известных" событий, которые случились с влюбленными после урагана — прямо на экране, у всех на глазах.

Детали масштабного "выверта" до просмотра желательно не знать, чтобы не нарушить эффект художественной атаки на эмоциональную сферу. Пересматривать картину, чтобы найти указания на логическую обоснованность представленных по-новому событий, желание вряд ли возникнет. Однако, робкие намеки на то, что показанное стоит принять со щепоткой критической соли, авторы все же дают. (Рассказывая о влиянии на психику долгого пребывания в океане, к примеру).

Все оттенки красного неба и синего моря

Счастливое прошлое и изматывающее настоящее также отличаются своим пластическим решением, которое оказывается во власти творческой "стихии" выдающегося оператора-постановщика Роберта Ричардсона — штатного соратника Мартина Скорсезе и Квентина Тарантино, лауреата трех премий "Оскар".

Сцены прошлого, происходящие на суше или у самой кромки воды, сняты длинными планами со сложно организованным движением камеры, причем нередко она опускается под воду и тут же выныривает — рядом с героями, которые таким образом становятся частью природы. В эпизодах же, связанных с выживанием, Роберт Ричардсон, наоборот, подчеркивает резкий водораздел между героями и стихией, визуализируя те высокие риски, которые несет в себе бессердечный океан.

В обоих случаях природа, магически запечатленная оператором, становится полноценным действующим лицом малонаселенного фильма. Причем, в большинстве случаев, намного более выразительным, чем герои, сталкивающиеся с ней. Она величественно великолепна и в райских тропических пейзажах, и в оттенках красного заката, и в буйстве волн.

Соло для дуэта

Герои же фильма привлекательны, но сознательно лишены "показательных" достоинств, которые принципиально выделяли бы их из толпы. Подобная обыденность является отличным художественным фундаментом, оттолкнувшись от которого, исполнители получают возможность явить внутреннюю силу влюбленных, стойко противостоящих обстоятельствам непреодолимой силы.

В полной мере воспользоваться этой возможностью удается, впрочем, лишь Шейлин Вудли — прежде всего, по объективным, сюжетным, причинам. Актриса, ставшая одним из продюсеров ленты, исполняет в ней ведущую партию, соединяя в образе Тэми жизненную приземленность, эмоциональную ранимость и недюжинную стойкость характера, максимально усиленную любовью.

А вот Сэм Клафлин предстает бесконечно привлекательным, но часто немощным "вторым голосом", который поможет разве что добрым словом да страстным взором, требуя постоянной заботы взамен (ему не привыкать, он уже был обездвижен в мелодраме "До встречи с тобой" Теа Шэррок). Его трогательное бессилие необходимо картине, позволяя органично соединить жесткую борьбу за выживание и романтичный мелодраматизм, — стихии океана и чувств, в плену которых находятся герои.

Не пропустите самые важные новости и интересную аналитику. Подпишитесь на Delo.ua в Telegram