Гинекологическое кресло в спальном районе я не могу назвать клиникой

– Борис, одной фразой можно описать состояние рынка платной медицины?

– Полное его отсутствие.

– Но на рынке же присутствует большое количество игроков...

– Это зачаточное состояние. Потому что в стране нет закона о медицинском страховании. То есть сегодня весь рынок платных медицинских услуг (тот, который «правильный», легальный) заключается только в пациенте, который платит наличными деньгами. Ведь страховой рынок не развит. Я считаю, что рынка как такового не может существовать, пока нет рынка страховой медицины.

– А каковы перспективы создания рынка страховой медицины?

– На моей памяти я уже пять парламентов видел, которые перед выборами говорят «первое, что мы сделаем, — примем закон». Заходят в парламент, и у них появляются более денежные законы, которые интереснее принимать и лоббировать, чем закон о медицинском страховании.

Если будет принят хотя бы один из тех четырех законопроектов, которые рассматривались в пятом парламенте, то это вообще уничтожит медицину в целом в стране. Разработки всех этих законопроектов сводятся к одному — кто собирает деньги и кто их делит. У нас ни один закон не думает о том, как собрать деньги и правильно их разделить. Вопрос только в одном, какая фракция, какая сила будет владеть этими деньгами.

– Вы как-то лоббируете свою позицию?

– Всем известно, сколько стоит сегодня лоббирование закона. Частной медицине просто нерентабельно проталкивать такие законы. А так как мы их не лоббируем, то в законе никто не собирается допускать в Фонд обязательного медицинского страхования частные компании. Ошибка в том, услугами каких лечебных заведений будет пользоваться этот фонд, куда допускаются только госучреждения. Что говорить о конкуренции между лечащими учреждениями, о том, что у пациента нет права выбора.

Но самое главное — до принятия закона об обязательном медицинском страховании нужно изменить структуру бюджета здравоохранения. У нас на сегодняшний день в Украине деньги получает медучреждение не за количество вылеченных больных, а за количество коек. До тех пор, пока это будет, все остальные законы просто смешны.

Лига страховых организаций Украины зимой проводила конференцию в Яремче, где состоялись консультации с операторами рынка. Но это были только разговоры. Каждый тянет на себя одеяло: у «Регионов» — свой проект, у «Нашей Украины» — свой, у коммунистов — свой.

– Если говорить о самом рынке платной медицины, то как на нем распределились силы между игроками?

– В Киеве 5-6 полноценных игроков — гинекологическое кресло в спальном районе я не могу назвать клиникой. Но такому городу подобных игроков нужно 20-30. Потому что емкость рынка очень большая — намного больше чем 1 миллиард гривен — и насыщение еще не наступило. В последние два года рынок растет на 15-25% в год.

75-76% столичного рынка занимает клиника «Борис». Это данные конкурса, аудитором которого выступает Price Waterhouse Coopers. Остальную долю делят «Биофармтех», «Медиком» и другие.

– В каком направлении предполагается развитие клиники «Борис»?

– Например, в направлении открытия собственных филиалов в регионах. Мы будем выстраивать свою сеть. Когда мы только в Киеве, а реклама идет на всю страну, нам очень сложно реагировать на просьбы пациентов. Начав выходить в регионы, мы будем расширять спектр своих услуг и свое влияние на рынке. Франчайзингового сотрудничества с местными клиниками не будет принципиально. У нас был горький опыт на Западной Украине, когда нашим тренерам, нашим врачам говорили: «Ми галичани. Ми краще в партизани підемо, ніж нас хтось вчити буде». Поэтому в регионах это будет изначально на сто процентов собственные клиники. Если на Востоке еще можно как-то командовать персоналом и говорить — надо делать так, то на Западной Украине амбиции не позволяют воспринимать какие-то технологии, которые мы навязываем, потому что считаем, что они правильные.