Семенюк-Самсоненко: Половину приватизированных в Украине предприятий уничтожили

Валентина Петровна, как вы в целом оцениваете приватизацию в Украине?

Ее можно разделить на два этапа. Первый этап, разгосударствления, начинался с самой страшной, на мой взгляд, ошибки – когда на законодательном уровне сделали руководителей предприятий зависимыми от трудовых коллективов. В результате руководители стали выпускать ту продукцию, которая была более выгодна. Зная зависимость руководителя, люди начали диктовать уровень оплаты труда, а самое главное, в результате этого сильные руководители отошли от предприятий. Украина, став независимой, эту норму отменила, но ущерб был нанесен огромный.

К негативам я отношу и период декретотворчества. В 1992 году Верховная Рада предоставила право премьер-министру Леониду Кучме выдавать декреты, которые имели силу закона. И на основании таких декретов началось разгосударствление – сначала массовая аренда, а потом и приватизация. При этом, начиная с первого дня независимости Украины до 2005 года, не было проведено самое главное - инвентаризация государственной собственности.

То есть инвентаризация была проведена только в 2005-м?

Да. И это случилось по моему распоряжению. Был создан реестр государственной собственности как по отраслевым, так и по территориальным принципам. Но это была уже инвентаризация остатков того, что осталось. Фактически приватизация была поделена на два этапа. Первый этап - это была ваучерная приватизация. Она проводилась путем шулерства и вхождения в доверие.

«Шулерство» было, когда на 20 млрд. долларов выпустили приватизационные сертификаты, при этом даже не подсчитали общий баланс имущества. А потом начали у людей скупать, и кто скупил эти ваучеры, стал хозяином заводов-пароходов, кто продал – потерял все.
Из 20 млрд. долларов, на которые были выпущены приватизационные сертификаты и компенсационные жилищные чеки, только 4 млрд. было вложено в производство. Все остальное было скуплено на базаре, и они должны были выйти через Закон об электронном учете ценных бумаг на внешний рынок. Только мне одной известно, сколько всего пришлось пережить, чтоб не прошел их вариант. А сопротивление было сильное – если учесть, что собирались подписи под отставку спикера для того, чтобы провести законопроект. Но «югославский вариант» был сорван.

А что за вариант?

Как было в Югославии: пришли к власти правые, запустили приватизационные сертификаты, ценные бумаги, через электронную систему выбросили их на внешний рынок. Международные транснациональные корпорации все их скупили, и государству нужно по этим акциям платить по международным обязательствам.

И чем это закончилось?

Людям стало плохо жить, приходят левые к власти, а у них счет. Левые отказались, в результате шла бомбежка. Вот и все. Просто нужно понимать: в Украине с 1991 года шли военные действия. Только в период войны стреляют пушки и танки, а в Украине в это время были другие инструменты в виде ваучеров, ОВГЗ, приватизационных, компенсационных чеков, при помощи которых уничтожались предприятия, которые могли стать конкурентом на внешнем рынке. А самой большой аферой был Указ о распределении земли по земельным сертификатам.

Шла и внутренняя война. Уничтожались предприятия, которые могли составить конкуренцию предприятиям олигархов. Цифры говорят сами за себя: 49% всех предприятий после приватизации вообще остановлены и не работают. Фактически они уничтожены. Уничтожены в нарушение п.1 Закона Украины «О приватизации государственного имущества», принятого еще в 1992 году, согласно которому собственники приобретали объекты «…з метою підвищення соціально-економічної ефективності виробництва». Таким образом, все остановленные предприятия, даже те, которые продавались за ваучеры, без инвестобязательств, могут быть возвращены в госсобственность, так как собственник нарушил п.1 вышеупомянутого Закона.

Но была еще и денежная приватизация?

Денежная приватизация была после принятия программы приватизации в 2000 году. Главный ее смысл: прибыльные предприятия - «дяде», а все, что хуже, оставить государству. А потом через процедуру банкротства забрать все. Для государства она тоже ничего хорошего не принесла.

К примеру, если взять приватизацию энергетики, то это фактически приватизация кассовых аппаратов и рубильников. Потому что инвестиционные обязательства при этом выписывались всего на шесть месяцев. Это очень важно, поскольку государство контролирует приватизацию только на срок выполнения инвестобязательств. Если срок закончился и сняли с контроля, то уже государство практически не имеет влияния на предприятие. И что получилось? До приватизации цена на электроэнергию была 4,7 копейки, после приватизации – 16-23 копейки. И владельцы неустанно твердят об убыточности тарифа. Но обратите внимание: энергетика приватизирована – произошла ли замена проводов, столбов? Сейчас проблема – некоторые руководители, главы администраций обращаются и говорят: «До села некому отремонтировать электропровод». А в обязательствах ничего этого нет.

Более того, когда мы начали проводить инвентаризацию, увидели: покупали заводы, но забывали за них деньги заплатить.

Приведите пример.

Так произошло с Ильичевской птицефабрикой в Одесской области. Ее купил брат народного депутата Юрия Кармазина, но «забыл» уплатить в бюджет 3,5 млн. грн. Сейчас эта птицефабрика возращена государству. Но были и другие способы увода госсобственности. В частности путем создания совместных предприятий.

Также незаметно в свое время в частных руках оказалось 18% крупнейшего предприятия - «Укртатнафты». И только решением Страсбургского суда в 2009 году этот 18%-ный пакет акций возвращен государству.

Не менее скандальная история сложилась и по «Ориане». Указом президента было создано СП «Ориана». Государство должно было внести в уставный фонд имущественный комплекс, который оценили в 662 млн. грн. В свою очередь российская компания, принадлежащая Аликперову, должна была внести деньги - 662 млн. грн. Но они заплатили только 100 млн. А на 562 млн. выпустили какие-то ценные бумаги, не зарегистрированные ни в Комиссии по ценным бумагам Украины, ни в Комиссии по ценным бумагам Российской Федерации. Когда мы начали проверять, то уставный фонд фирмочки, которая зарегистрирована в квартире, составил 20 тыс. долларов.

Но на этом проделки Аликперова не заканчиваются. Его компания в 2000 году получает кредит под гарантию правительства Украины в размере 170 млн. евро. В 2001-м получает вторую гарантию правительства на кредит в размере 20 млн. немецких марок. В результате Аликперов деньги прикарманил, а Украина выплачивает его кредиты. Но самое главное другое – путем дополнительной эмиссии у государства осталось 48% «Орианы».
Итого: кредит повесили на государство, деньги не заплатили, завод увели.

Можно ли было избежать ошибок при проведении приватизации?

Можно было избежать ошибок, если бы при продаже предприятия (неважно, за какую цену) четко прописывались социальные и инвестиционные обязательства. Это давало бы возможность контролировать предприятия как Фондом госимущества, так и органами местного самоуправления. Более активную позицию должны были занять профсоюзы.
Но в этом никто не был заинтересован. Обратите внимание – программа приватизации принята в 2000 году. В первой ее статье указано, что она действует три года. А в переходных положениях написано: «до принятия новой». Уже 11 лет действует старая программа приватизации, и ничего не вносится. Ни одного изменения. Несмотря на то что программу все критикуют. А почему не вносится? Потому что хочется, чтобы была мутная вода. Каждый капиталист меряет на себя кафтанчик имущественный, и смотрит: что хапнул, а что - не успел. И никого не волнуют государственные интересы.

В 1994 году, выступая с трибуны Верховной Рады, я говорила: уважаемые, перед тем как идти на приватизацию, давайте мы сядем, посчитаем имущество. Для обеспечения экономической безопасности мы напишем перечень казенного имущества, которое обеспечивает экономическую, энергетическую безопасность государства. Посмотрим, что в рамках отрасли оставить в руках государства, что передать в коммунальную собственность? И тогда уже выработаем соответствующие механизмы. Даже тогда, когда я все это предлагала, ничего не было сделано.