Спровоцируй или умри

На днях одна крупная киевская компания собралась "пошалить". Рекламный бюджет позволял. Напомнить о себе обществу решили необычным способом: провести акцию с участием обнаженных женщин под стенами своего родного офиса.

Ярко, экспрессивно, провокативно — а главное, запомнится надолго. "Мы заставим о себе говорить!" — сказал директор.

Суть "обнаженного" протеста сводилась собственно к протесту. Демонстрантки формально боролись за равноправие полов, которое якобы нарушалось в компании. По замыслу, руководство должно было публично опровергнуть все вражеские наветы и даже продемонстрировать, что c равноправием все "ок". Разбитое фасадное стекло на первом этаже офиса и пострадавшая от нашествия протестантов охрана — прекрасная иллюстрация инфоповода, который, без сомнения, подхватят СМИ.

Провокацию как стратегию продвижения товара давно активно используют на Западе. У нас со времен Оранжевой революции работа с сознанием потребителей (политического или коммерческого продукта) также активно ведется. Провокация занимает свою особую нишу. В чем-то украинские "креаторы" уже переплюнули своих западных коллег. Недавние отечественные новинки, вроде женского движения Femen, бьют все рекорды популярности и пользуются успехом в Европе. Их коллеги из соседней России Pussy Riot (поговаривают, что идею панк-группы подсказали из Киева) засветились в ведущих европейских таблоидах и, возможно, через пару лет получат Нобелевскую премию мира. Успех полный!

Очевидно, что провокация сегодня способна успешно выполнять главную маркетинговую задачу — достучаться до сознания потребителя и оставить там некий образ, месседж, необходимый заказчикам, или просто "застолбить" себе место в перегруженном новостями сознании потребителя. Очевидно и другое: время жизни (и эффективности) провокации сравнительно коротко. Необходимо будоражить сознание потребителя внезапно, но не постоянно, чтобы не было эффекта привыкания.

Для политических партий, которые сегодня все больше и больше напоминают бизнес-структуры, таким "моментом внезапности" являются грядущие выборы. Провокативность тех или иных движений политических персон имеет свою градацию: чем меньше у партий шансов войти в парламент, чем более она маргинальна — тем сильнее склонна к провокативным способам общения с обществом. На грани провокации находится серия плакатов КПУ на русском языке. Антиоолигархизм и подчеркнутая советская стилистика делают их узнаваемыми и максимально понятными для избирателя. Воинственные кличи и акции с вилами наперерез, вымышленное "убийство" животного, пострадавшего при съемках промо-видео — все это характерно для Радикальной партии и ее лидера. В последнее время медиа-эфир наводняют новости о сожженных тиражах газет, убитых или избитых нардепах той или иной партии. Проверить эти факты на подлинность рядовой человек не может, но "провокативность", заложенная в них, оказывает свое магическое действие…

Украина, на мой взгляд, уже перешла некую черту. Увлечение провокативным маркетингом набирает обороты. В ближайшее время будет интересно следить за тем, как отреагируют СМИ и общество на повышение градуса провокативности. Не захлестнет ли СМИ шквал оплаченных и не очень "фактов" в стиле "разрыв мозга"? Как изменится отношение украинцев к СМИ, если это случится? Одним словом, нас ждет интересный и насыщенный период — интересный в первую очередь для маркетологов, политтехнологов и аналитиков.