Нефтяные войны: зачем Саудовской Аравии понадобился конфликт с Ираном

Под Новый год правительство Саудовской Аравии решило преподнести своим наиболее религиозным подданным своеобразный подарок. В начале 2016-го были казнены более 40 религиозных проповедников шиитов, в том числе Нимра Аль-Нимра, который прославился своими проповедями на востоке Аравии. В них он призывал установить более справедливое общество, где сунниты, которых поддерживает правящая семья, не будут иметь монопольное право на власть.

В ответ на эту казнь Иран разорвал любые дипломатические отношения с Эр-Риядом и заявил, что готовит достойный ответ шейхам. Одновременно дипломатические отношения с Ираном разорвали ОАЭ и Бахрейн. Понятно, что эти страны не строят собственную внешнюю политику, а стараются двигаться в фарватере Аравии, но это также показывает, что регион все больше разделяется на два полюса силы, которые готовы вступить в битву за доминирование на Ближнем Востоке. Пока эти баталии проходят только в дипломатической плоскости, но могут перерасти и в другие форматы противостояния.

Тем более что 2016 год должен стать во многом решающим для Ближнего Востока. Если соглашение по иранской ядерной программе будет подписано и ратифицировано всеми, то санкции, которые ограничивали Тегеран с начала 80-х годов, снимут. И тогда Иран наконец сможет заявить о себе, не как о стране-изгое, а как о глобальном игроке на мировой арене. В первую очередь — нефтяной.

Король Саудовской Аравии Салман Аль-Сауд отлично понимает, что его страна не сможет на равных конкурировать с Ираном без санкций и поддержки США, которые в последнее время все больше отдаляются от своих традиционных союзников в регионе. Потому у него остается не так много времени, чтобы попытаться переломить ситуацию. И дипломатическая конфронтация вполне укладывается в этот план. По мнению Марины Оттавей из аналитического центра Вильсона в США, если сейчас спровоцировать Иран на ответные действия, то переговорный процесс может быть сорван. А еще лучше, если Иран начнет наращивать свою ядерную программу и там к власти опять придут партии исламистов.

Но даже если этого не случится, то главным результатом этого конфликта будет то, что войну в Сирии и продвижение "Исламского государства Ирака и Леванта" (ИГИЛ) будет намного сложнее остановить. Дело в том, что без общей работы Ирана и Аравии невозможно решить ни один значительный конфликт на Ближнем Востоке. А теперь любой компромисс, начиная от Сирии и заканчивая гражданской войной в Йемене, затягивается на неопределенный срок.

Конец изгнания

С начала 2014 года, когда США начали новый этап переговоров с Ираном, лидеры Саудовской Аравии говорили, что это большая ошибка. Но тогда Барак Обама, понимая, что его обвинят в разрастании гражданской войны в Сирии и появлении ИГИЛ, твердо решил оставить после себя достойное внешнеполитическое наследие.

Поначалу Эр-Рияду нечего было беспокоиться. Иран не соглашался даже говорить об ограничении своего ядерного потенциала, постоянно наращивал количество обогатительных центрифуг и получал атомные технологии из России. В Тегеране говорили, что это нужно только для мирных целей и они не хотят создавать атомную бомбу. Но этим заверениям мало кто верил.

"Для этого были веские основания — лидеры Ирана постоянно говорили о желании уничтожить Израиль и начать войну против неверных", — говорит Томас Липман из Middle East Institute. Потому после каждого такого заявления ООН и США вводили против Ирана новые санкции.

И постепенно это дало свой результат. Религиозные лидеры Ирана поняли, что страна, которая, по данным ОПЕК, имеет вторые в мире запасы нефти, продавала ее в 10 раз меньше, чем Саудовская Аравия. Все это, разумеется, давило на экономику. Даже рост цен на нефть не принес Ирану экономического процветания: большинство месторождений были давно законсервированы и чтобы они начали работать, нужны были иностранные инвестиции. А в условиях санкций ни одна компания не хотела иметь дело с Тегераном. Когда же цены на нефть начали стремительно падать, небольшой ручеек валюты, который получали в Тегеране, и вовсе пересох.

По данным The EconomistIntelligence Unit, инфляция в Иране в этом году составит более 15%, а ВВП вырастет только на 2%. Тем более что правительству страны нужно содержать социальную сферу, которая без частного капитала пришла в упадок. Кроме того, у Ирана есть еще одна большая статья расходов — поддержка радикальных движений по всему Ближнему Востоку. От Ливана до Афганистана эта страна платила всем исламистским движениям, которые боролись за интересы шиитов, и укрывала у себя известных террористов. По мнению экспертов, Саудовская Аравия занималась тем же самым, но у нее было куда больше денег и хорошие отношения с Западом. Потому компромисс в ядерном вопросе стал очень нужен Тегерану.

Тогда президент Хасан Рухани, не обращая внимания на призывы правых лидеров, согласился поставить ядерную программу страны под контроль МАГАТЭ в обмен на снятие санкций. Это стало отправной точкой для нового формата международных отношений на Ближнем Востоке. И ослабления Саудовской Аравии.

Новый формат

Дипломатический конфликт между Ираном и Саудовской Аравией, по мнению большинства экспертов, отражает неуверенность, которую испытывает правящий в Эр-Рияде дом.

Во-первых, цены на нефть упали до минимума. Эксперты в этом году не ждут моментального падения цен до $20 за баррель, но в следующем энергоносители должны еще больше подешеветь. Тем более что Саудовская Аравия и не думает снижать нормы добычи, потому вскоре мир столкнется с перепроизводством нефти. Это значит, что важный политический рычаг, которым раньше пользовались в Саудовской Аравии, постепенно исчезает.

Если раньше страны ОПЕК могли надавить на США или ЕС, урезая нормы добычи нефти, то теперь сланцевая революция в Америке обвалила цены на нефть и сделала этот способ давления неосуществимым.

Во-вторых, Саудовская Аравия теряет свое монопольное положение союзника Запада в регионе. Понятно, что Иран сразу не станет большим другом Вашингтона, но США довольно упорно игнорирует призывы Эр-Рияда лишить Тегеран даже возможности получить ядерное оружие. В последние годы Вашингтон и так не демонстрировал никакой внятной политики в отношении Ближнего Востока, а теперь в год выборов президента в США вообще может потерять интерес с этому региону. И в Саудовской Аравии понимают это.

В-третьих, королю Аравии уже 80 лет и потому одним из важных вопросов становится выбор наследника среди многочисленного семейства Саудидов. "Важно найти нового короля в возрасте до 70 лет и с активной политической позицией. Иначе кризис власти там может затянуться", — говорит Мария Оттавей.

Наконец, Саудовская Аравия постепенно теряет статус лидера арабов. Конечно, Эр-Рияд накопил гигантские валютные резервы и тратит их на поддержку нужных ему политических движений везде, где может. Но при населении в 28 млн против 78 у Ирана, делает ее влияние более иллюзорным. Когда экономика Тегерана заработает в полную силу, то и деньги у него появятся.

Для Ближнего Востока это означает, что два главных игрока в международных отношениях не смогут договориться, как закончить гражданскую войну в Сирии и каким образом выступить против ИГИЛ. И пока Тегеран и Эр-Рияд отдаляются все дальше, исламисты продолжают наращивать свои силы.