В новой игре с Россией и Китаем США не могут себе позволить слабость — The Economist

Целый континент отделяет залитые кровью поля сражений Сирии от рифов и отмелей, которыми полно Южно-Китайское море. Но каждое в своей манере, оба места переживают наиболее значительный сдвиг в отношениях крупнейших держав со времен развала Советского Союза
Забезпечте стрімке зростання та масштабування компанії у 2024-му! Отримайте алгоритм дій на Business Wisdom Summit.
10 квітня управлінці Арсенал Страхування, Uklon, TERWIN, Епіцентр та інших великих компаній поділяться перевіреними бізнес-рішеннями, які сприяють розвитку бізнесу під час війни.
Забронировать участие

В Сирии, впервые со времен Холодной войны, Россия развернула свои военные силы вдали от дома с целью подавить революцию и поддержать режим, которому благоприятствует. В водах между Вьетнамом и Филиппинами Америка вскоре даст понять, что не признает территориальные претензии Китая на отмели и рифы, воспользовавшись правом плавать в морской границе в 12 миль, которая находится под контролем суверенного государства, пишет The Economist.

В последние 25 лет Америка целиком доминировала в высокой международной политике. Но мир, в котором она живет, становится все более спорным. Новая игра с Россией и Китаем в Сирии и Южно-Китайском море — первые шаги грядущей борьбы.

Прикладные факты

Как и раньше, такого рода борьба частично ведется с помощью грубой силы. Владимир Путин вторгся в Сирию чтобы подавить волну джихада и укрепить свою репутацию в собственной стране. Но он также пытается продемонстрировать, что в отличие от Америки, России можно доверять решение проблем на Ближнем Востоке; он также хочет заполучить друзей, предложив, например, Ираку альтернативу Соединенным Штатам. На случай, если кто-то решил согласиться с американским сенатором Джоном Маккейном, что Россия — только "заправка, замаскированная под страну", Путин намерен доказать, что Россия обладает решительностью, а также отличными войсками и крылатыми ракетами.

Борьба разворачивается и вокруг темы законности. Путин хочет дискредитировать роль Америки как стратегического управляющего международным порядком. Америка заявляет, что народное восстание и нарушение сирийским режимом прав человека лишают легитимности пребывание президента Башара Асада у власти. Путин хочет пренебречь правами человека, которые он рассматривает как лицензию Запада на вмешательство в дела суверенных государств, включая саму Россию, если ему когда-нибудь понадобится самому пойти на жестокие методы разгона протестующих.

В Южно-Китайском море вопросы власти и законности важны не меньше, поскольку речь идет о коридоре для большей части мировых торговых потоков. Многие острова, рифы и отмели стали предметом взаимных претензий. Китай настаивает, что его претензии должны учитываться в первую очередь, эти заявления он реализует посредством создания искусственных островов, взлетно-посадочных полос и баз.

Частично это попытка утвердить быстро растущую морскую мощь: Китай создает острова, потому что может это сделать. Тот факт, что он занимает эти острова, вписывается в стратегию доминирования на море далеко за пределами побережья страны. Двадцать лет назад американские военные корабли безнаказанно плавали в этих водах; сейчас они оказываются в водах потенциально враждебных. Но ставят также на принцип. Америка не сосредотачивается на том, кто именно будет владеть островами, она настаивает, что Китай должен заявить о своих притязаниях путем переговоров или международного арбитража. Китай утверждает, что это его регион, а потому в вопросе спорных островов и в других вопросах именно он теперь устанавливает правила.

Не стоит удивляться, что превосходство Америки сейчас оспаривается. После развала Советского Союза абсолютное глобальное превосходство Соединенных Штатов иногда начинало казаться естественным. На самом деле, ее доминирование достигло таких высот только по той причине, что Россия находилась в шатком положении, а Китай все еще выбирался из хаоса и грабежа, которые привели к утрате его позиций в 20-м столетии. Даже сейчас Америка остается единственной страной, способной реализовывать право силы по всему миру (как мы недавно писали, ее влияние на финансовую систему по-прежнему растет).

Тем не менее, существует и повод для беспокойства. Возврат России к практике реализации силы предполагает проблемы. Это уже привело к аннексии Крыма и вторжению в Восточную Украину — речь идет о нарушениях тех норм международного права, которых Путин, по его словам, придерживается в Сирии. Президент Америки Барак Обама хорошо себя чувствует с учетом слабости российской экономики и эмиграции ряда лучших людей России. Но идущая на спад бывшая супердержава с ядерным потенциалом может причинить много вреда.

Отношения Китая и Америки более важны— и с ними труднее справиться. Ради мира и процветания эти страны должны уметь сотрудничать. Однако их отношения неизбежно страдают от соперничества и недоверия. Любое взаимодействие может стать проверкой того, кто займет главенствующую позицию, потому антагонизм всегда остается близко к поверхности.

Американская внешняя политика все еще не приспособилась к конкурентному миру. При трех последних президентах политика в основном заключалась в экспорте американских ценностей — хотя страны, которые принимали эти ценности, иногда рассматривали процесс как навязывание. Идея заключалась в том, что эти страны неизбежно будут стремиться к демократии, рыночной экономике и соблюдению прав человека. Оптимисты считали, что даже Китай идет в этом направлении.

Тем не менее, оно того стоит

Эта точка зрения оказалась неверной, в первую очередь в Ираке и Афганистане, а теперь на более обширных территориях Ближнего Востока. Освобождение не принесло стабильности. Демократия не укоренилась. Кажется, Обама посчитал, что Америке стоит отступить. В Ливии он действовал из-за кулис, в Сирии он воздержался. В результате он уступил России инициативу на Ближнем Востоке впервые с 1970-х гг.

Все, кто все еще считают демократию и рыночную экономику путем к миру и процветанию (как это издание), надеются, что Америка с большей охотой будет занимать ведущее положение. Желание Обамы, чтобы другие страны тоже брали на себя ответственность за систему международного права и права человека, сработает только в том случае, если его собственная страна организует повестку дня и возьмет инициативу на себя — как произошло с иранской ядерной программой. Новая игра будет включать тяжелую дипломатию и периодическое обоснованное применение силы.

У Америки все еще есть ресурсы, которых нет у других стран. Прежде всего, речь идет о сети альянсов, включая НАТО. Хотя периодически Обама ведет себя так, будто эти альянсы действуют на базе компромисса, но им нужна жесткая основа. Военной мощи Америки нет равных, но ей мешает политика лоббирования частных интересов и мандат Конгресса на урезание средств. Все это следствия самого большого тормоза в американском руководстве - дисфункциональной политики Вашингтона. Это не просто плохая реклама демократии, это также заводит в тупик американские интересы. В рамках новой игры США и остальной мир не могут себе такого позволить.