- Тип
- Эксклюзив
- Категория
- Энергетика
- Дата публикации
Как китайские миллиарды могут обогреть дома украинцев
В 2012 году Украина в лице НАК "Нафтогаз Украины" договорилась с Государственным банком развития Китайской Народной Республики (БРК, China Development Bank Corporation) о привлечении кредита под государственные гарантии на общую сумму $3,656 млрд. Большую часть денег тогда планировалось потратить на строительство заводов по газификации угля. Но ситуация в стране и в украинской энергетике вынудила отказаться от них, средства заморозили. В начале 2014 года замминистра энергетики и угольной промышленности Юрий Зюков даже заявил, что Украина в ближайшее время не намерена возвращаться к кредиту.
Однако осенью 2015 года КГГА и "Нафтогаз" объявили о намерениях построить дополнительные угольные мощности на базе ТЭЦ-6 в Киеве именно за счет средств БРК. Как выяснилось, для этого еще нужно зарегистрировать новые инвестпредложения и убедить китайскую сторону в состоятельности намерений.
Delo.UA поговорило о судьбе "замороженного китайского кредита" c гендиректором дочернего предприятия НАК "Нафтогаз Украины" "Углесинтезгаз Украины" Андреем Супруном и главным советником председателя правления "Нафтогаза" Сергеем Алексеенко.
Впервые о китайском кредите стало известно в 2012 году. Тогда его планировали направить на строительство заводов по газификации угля. Почему "Нафтогаз" решил менять назначение кредита?
Алексеенко: В стране произошли серьезные события — революция, начался конфликт в Донбассе. Три из предварительно согласованных для инвестирования объектов находятся как раз на востоке (в Северодонецке и Горловке). Четвертым объектом завуалированно обозначался Одесский припортовый завод. Он тоже сейчас неактуален, потому что идет под приватизацию. В Кабмине есть четкая позиция, что все объекты, которые идут под приватизацию, мы не рассматриваем.
Предыдущее руководство страны пыталось достигнуть каких-то политических целей. Они были сформулированы, исходя из имевшейся на тот момент целостности, самодостаточности украинской энергетической системы. Также предусматривалось приоритетное использование средств в регионах, которые прошлое политическое руководство хотело косвенно дотировать и дополнительно субсидировать.
Кредит предполагал два целевых направления: газификация угля (строительство заводов по газификации угля) и реконструкция теплоэлектростанций для их перехода с газа на уголь. У нового руководства нет однозначного понимания целесообразности проектов по газификации угля.
Супрун: И их реалистичности — три проекта в зоне боевых действий или в непосредственной близости к ней, а цена на природный газ существенно снизилась по сравнению с 2013 годом.
Алексеенко: Реализовывать их опасно. При этом есть проекты, на которые сейчас не хватает средств, хотя они важнее в условиях изменения стратегических целей украинской энергосистемы.
Супрун: Но договор подписан, и не так просто убедить китайскую сторону изменить перечень ранее согласованных проектов, что влечет расширение его целевого назначения. Китайская сторона относится к этому кредиту как к стратегически важному для развития двусторонних отношений между Украиной и Китаем, поэтому очень внимательно оценивает все, что с ним связано.
В том числе важному для развития экспорта из Китая?
Алексеенко: И косвенному повышению своего экспорта.
Китайская сторона не относится к этому кредиту как к спекулятивному: сменилось политическое руководство — меняем целевое назначение. Много времени ушло на убеждение, что изменилась стратегическая ситуация в Украине, и есть принципиальная необходимость пересмотра. С украинской стороны в диалоге участвовали и президент, и правительство, и другие высшие чины.
Почему китайская сторона все же согласилась рассматривать новые проекты?
Алексеенко: Сработал ряд факторов: "Нафтогаз", как заемщик и как компания, отвечающая за кредит, заняла активную позицию, шел диалог с китайцами — с БРК, с Министерством коммерции Китая. Плюс была поддержка Минэнерго, подключилось МЭРТ, которое у нас отвечает в целом за все украинско-китайские экономические отношения и проекты.
Супрун: Первый раз формально китайская сторона подтвердила принципиальное согласие на изменение проектов в феврале этого года, когда официальная делегация Минэнерго, "Нафтогаза" и ДП "Углесинтезгаз Украины" была в Китае.
Алексеенко: В октябре формальное подтверждение также дополнительно зафиксировали в протоколе официального заседания подкомиссии с участием китайского Министерства коммерции и украинского МЭРТа.
Супрун: Мы надеемся, что на следующем заседании межправительственной украинско-китайской комиссии, которое должно состояться в скором времени, китайская сторона даст нам окончательный позитивный ответ относительно новых проектов.
На какие цели, в итоге могут быть направлены эти деньги?
Алексеенко:"Нафтогаз" с Минэнерго пришли к нескольким направлениям использования средств. Первое — проекты, связанные с увеличение добычи природного газа в Украине на мощностях государственных компаний (прежде всего "Укргазвыдобування"). Второе — решение проблемы газозамещения и дефицита в Украине углей антрацитной группы и использование других углей для генерации электроэнергии (для ТЭЦ). И третье — проекты для сокращения использования газа в быту.
Что конкретно может быть профинансировано?
Алексеенко: Первый проект — приобретение современного бурового оборудования для "Укргазвыдобування" (УГВ) с целью увеличения добычи на существующих месторождениях. Приобретение станков, вспомогательного бурового оборудования, оборудования по ремонту скважин, интенсификации добычи. Возможно, в список также войдет геофизическое оборудование для разведки и доразведки.
Второй проект — модернизация теплоэлектростанций в Киеве и Львове.
Супрун: Государственные ТЭЦ шли под приватизацию и на уровне Кабмина их решили не предлагать в рамках китайского кредита. Остались три ТЭЦ коммунальной собственности: во Львове — ТЭЦ -2 "Північна", в Киеве — СТ-2 (старая станция на Подоле) и ТЭЦ-6.
В случае ТЭЦ-6 и львовской "Північной" речь может идти о строительстве "over the fence" (через забор) на прилегающей территории новых угольных блоков, работающих в режиме когенерации (генерации электроэнергии и тепла). А СТ-2 — старая станция, которую необходимо сносить и строить заново. 90% сооружений, вероятно, пойдут под снос.
Алексеенко: Третий проект — замена в частных домах старых бытовых котлов отопления на современные с более высоким КПД. Этот проект предполагает наибольшее сокращение использования газа и быструю окупаемость.
Кто может претендовать на замену котла?
Супрун: В третьем проекте целевая аудитория — субсидианты (те, кто получают субсидию на оплату газа). Это так называемые "энергетически бедные люди", которым государство оплачивает до 97% стоимости газа через субсидирование и они, естественно, не могут позволить себе установить новое оборудование.
Алексеенко: По последним данным в Украине порядка 4,5 млн семей претендуют на субсидию. Замена котлов должна покрыть около 3,5 млн семей. Люди неэффективно используют газ, но должны платить за него по повышенным тарифам. Поскольку они не смогут за него заплатить, получают субсидию. Наша идея — за счет более эффективного использования газа (путем использования нового экономичного оборудования) снизить объем потребления. А за счет сэкономленной субсидии вернуть кредит.
Как это будет выглядеть на практике?
Супрун: Берется домовладение с оформленной субсидией. Государство говорит: "Вы согласились на субсидию, дайте нам возможность поменять котел или другое отопительное газовое оборудование с КПД 70%, 50%, в некоторых случаях — 40% на современные с КПД 90-95%". По сути, происходит сокращение потребления газа. Государство сэкономит на субсидиях и добьется снижения потребления газа.
Как средства будут распределены между проектами?
Супрун: Общая сумма кредита в рамках договора с Банком развития КНР останется прежней — $3,656 млрд. Для проектов ТЭЦ кредитные средства составят около $1,4 млрд. На проект по замене отопительного оборудования — $1,8 млрд. Порядка $400 млн — на закупку бурового и прочего оборудования. НАК еще должен вложить собственные средства в размере 15% от общей стоимости проектов, что составляет около $650 млн. Сюда входит и стоимость подготовки проектной документации.
При этом суммы могут быть незначительно пересмотрены по итогам проведенных ТЭО, которые должны пройти согласование, как в Украине, так и в Банке.
Сохраняется ли обязательство подписать около 50% договоров с подрядчиками до подписания кредитных соглашений по проектам с китайской стороной? На каком этапе этот процесс?
Супрун: Есть обязательство со стороны НАКа иметь заключенные договора с поставщиками товаров/услуг под проект на сумму не менее 50% от стоимости проекта после утверждения его банком, но до заключения индивидуального кредитного соглашения под такой проект. Банк таким образом страхуется и получает подтверждение, что 1) "Нафтогаз" состоятелен (в большинстве случаев заказ оборудования авансируется); 2) намерения серьезны; 3) выполнятся обязательство не менее 60% китайского контента.
При этом у банка есть до полугода на рассмотрение с момента подачи заявки "Нафтогаза" на индивидуальный кредит под тот, или иной проект. Когда проект получит статус "approved" (подтвержденный). Когда будут предоставлены все документы, включая заключенные договора с подрядчиками, вся проектная документация, все требуемые в Украине согласования. Только тогда у банка возникает обязательство выделить и перечислить сумму кредита.
Алексеенко: Хочу добавить, что китайские поставщики — это не значит, что качество будет хуже. Многие международные компании производят свое оборудование либо на мощностях, либо по лицензии в Китае.
Мы должны следить, чтобы поставщиками были китайские госкорпорации с большим международным опытом реализации проектов в той области, которая касается наших договоренностей.
Среди потенциальных подрядчиков есть компания, которая специализируется на строительстве энергетических объектов. Среди ее международных проектов — строительство теплоэлектростанции в Турции. Один из потенциальных поставщиков бурового оборудования продает его по всему миру.
На кого еще, кроме обязательных в договоре китайских участников, рассчитываете?
Алексеенко: Условия контракта таковы, что закупки возможны и в Украине.
Супрун: Однозначно часть компонентов оборудования и подрядных работ могут и должны выполнять украинские компании. Но нужно будет учитывать мнение генподрядчика, он вправе выбирать, — и мы не сможем на него влиять. Генподрядчик отвечает за реализацию проекта, и хотя мы можем ему что-то посоветовать, окончательное решение, скорее всего, будет за ним. Но будем договариваться и отстаивать свою позицию, тем более что опыт белорусских проектов за счет аналогичных китайских кредитов говорит, что это возможно.
Может ли в таком случае 60% проекта превратиться в 100% китайский проект?
Алексеенко: Нет, они не имеют право требовать, чтобы мы закупали 100% продукции в Китае.
Как будут проходить деньги от китайской стороны в Украину?
Супрун: В договоре прописан механизм прохождения кредитных денег, которые поступают на счет "Нафтогаза" в банке, согласованном с кредитором. Потом средства уже могут быть перечислены на операционные счета "Нафтогаза" или его дочерней компании. Еще договором предусмотрено открытие "Нафтогазом" счета в Банке развития КНР за границей.
Алексеенко: Заемщиком является "Нафтогаз" и только 100% дочерние компании могут выполнять перераспределение средств. Кредит идет под госгарантии, поэтому наличие частных компаний, через которые будут проходить средства, просто невозможно.
Поэтому "дочка" НАКа "Углесинтезгаз" координирует все работы по кредиту. Китайская сторона считает, что раз это государственный проект, у него могут быть только государственные контрагенты.
Супрун: В договоре есть понятие "Project company", т.е. компания, которая должна реализовывать проект и быть собственником такого проекта. Если китайский банк подтвердит возможность финансирования новых проектов, "Нафтогаз" совместно с Банком будут решать, останутся ли они на балансе одной компании, или нужно будет под какие-то проекты (проект) создавать новые дочерние компании (компанию).
На момент подписания договора, БРК потребовал сразу создать дочернюю компанию специально для этого кредита. Это стандартный принцип проектного финансирования: один проект, или подобные проекты — одна компания (SPV company, special purpose vehicle — компания, созданная специально для реализации одного проекта, или подобных проектов). Таким образом, кредитор контролирует операционную деятельность и прохождение денежных средств, с одной стороны, а с другой — диверсифицирует риски от разных проектов.
Право собственности на проекты будет у "Нафтогаза"?
Супрун: Требования договора — право собственности, управление и развитие проекта должно осуществляться 100% дочерним предприятием/предприятиями "Нафтогаза". А "Нафтогаз", в свою очередь, должен оставаться 100% собственником такого дочернего предприятия.
ТЭЦ-6 эксплуатирует "Киевэнерго", как они отреагировали на Ваше предложение?
Супрун: Позитивно. У нас пока есть понимание и со стороны "Киевэнерго", и со стороны "ДТЭК". Сейчас сложилась непростая ситуация с развитием генерирующих мощностей, поэтому в реализации проектов должны быть заинтересованы все энергетики. Кроме того, дополнительным интересом для этой группы может быть как поставка угля собственной добычи на будущие станции, так и возможность претендовать на конкурсной основе на роль оператора этих станций в будущем.
Почему "Нафтогаз" занялся котлами, это ведь не его функция?
Алексеенко: Котлами должны заниматься облгазы, но они не заинтересованы сокращать поставки газа населению. Для них больше газа используется, тем лучше. В Минрегионе далеки от котлов, их больше интересуют другие макропроекты, например, по термомодернизации зданий. В итоге, "Нафтогаз" и его команда ввиду "высокой политической сознательности" должны заниматься не совсем свойственными им функциями.