Многими уважаемыми международными организациями, в том числе Венецианской комиссией, настойчиво рекомендуется не пересматривать правила ведения избирательных кампаний менее чем за год до выборов. Однако мнения иностранных экспертов не пользуются особым авторитетом и популярностью среди правящей элиты – в среде народных избранников считается правилом хорошего тона пересматривать правила своего избрания незадолго до старта очередной избирательной гонки. При этом зачастую изменяется не только процедура выборов, но и ее фундамент – избирательная система. В этом смысле Украина сильно отличается от большинства европейский государств, где избирательные системы не пересматриваются десятки лет и более. Вторым важным отличием является то, что среди всех возможных вариантов избирательных систем (а их около 80 с учетом различных особенностей), Украина уверенно находит наименее популярные в Европе варианты – мажоритарную, смешанную или пропорциональную систему с огромным (450 человек) общенациональным списком. При этом возможные последствия внедрения этих систем политиками осознаются слабо. В результате те системы, которые еще вчера считались панацеей едва ли не от всех болезней украинского политикума (взять хотя бы пропорциональную систему) сегодня рассматриваются как абсолютное зло. В свою очередь, изгонять зло предлагается не чем-то кардинально новым и распространенным во многих европейских странах (например, пропорциональной системой с открытыми списками), а хорошо забытым старым и далеким от совершенства (мажоритарной или смешанной системой).
За относительно короткий период украинской независимости избирательные системы для парламентских выборов менялись три раза. Первые в истории независимой Украины выборы 1994 г. проводились по мажоритарной системе абсолютного большинства – депутаты избирались в 450 округах, при этом избранным считался кандидат, получивший в свою поддержку в первом туре голосования большинство голосов избирателей, но не менее 25% от общего количества зарегистрированных избирателей. Если в первом туре никто из кандидатов не побеждал, организовывался второй тур голосования, к которому допускались два кандидата, получившие наибольшее количество голосов. Избранным, опять-таки, считался кандидат, получивший в свою поддержку большинство голосов избирателей, но не менее 25% от общего числа избирателей соответствующего округа. Законом также устанавливался порог явки избирателей – если голосовать приходило менее половины избирателей округа, выборы в таком округе признавались недействительными. Все эти сложные требования на практике привели к тому, что в 1994 г. из 5 609 кандидатов в депутаты в первом туре было избрано лишь 49 человек, во втором – еще 289, после чего оставшиеся 100 депутатов «доизбирались» аж до 1998 года. Еще одним недостатком системы стало то, что политически разрозненный парламент не мог эффективно работать и обеспечивать поддержку правительства, составы которого менялись, как в калейдоскопе. Соответственно, в 1997 г. народные избранники решили реформировать порочную систему выборов, заменив ее смешанной системой, просуществовавшей до 2006 г.
По новой системе половина депутатов избиралась в едином национальном округе по закрытым спискам партий и блоков, вторая половина – в одномандатных округах по мажоритарной системе. В отличии от выборов 1994 г., победителем в округе признавался «партийный» кандидат или самовыдвиженец, получивший в свою поддержку больше голосов, чем любой из его конкурентов. Из 30 партий и блоков, взявших участие в выборах 1998 г., 4% барьер преодолели лишь 8, при этом ни одна из партий не получила большинства мест в парламенте. Хотя новая система решила часть проблем предыдущей (в частности, по результатам парламентских выборов 1998 и 2002 гг. в парламенте не оставалось вакантных мест), она все же решила не все существовавшие проблемы и породила ряд других. Например, с 1998 по 2002 г. депутаты в общей сложности успели поменять свою фракционную принадлежность около 600 раз (некоторые рекордсмены умудрялись за один созыв сменить 6-8 фракций, естественно – не безвозмездно). Смешанная система привела в парламент значительное количество бизнесменов, которые занимались преимущественно лоббированием своих деловых интересов. Кроме того, эта система усиливала партию власти: в 1998 г. НДП при поддержке 5% избирателей (что соответствовало 17 парламентским мандатам) за счет победы своих кандидатов в мажоритарных округах получила 91 место в парламенте, а в 2002 г. пропрезидентский блок «За Единую Украину!» при поддержке 12 % избирателей получил 39% мест в законодательном органе страны.
Подписывайтесь на Youtube-канал delo.uaВ ходе «конституционных» торгов между президентом Кучмой и парламентскими группами, фракциям левого толка в 2004 г. удалось пролоббировать введение на парламентских выборах пропорциональной системы с голосованием за закрытые списки партий и блоков и 3% избирательным барьером. В декабре 2004 г. в Конституцию были внесены изменения, усилившие роль партий и парламента в принятии политических решений. Результаты не заставили себе долго ждать. По спискам недоразвитых в идеологическом, финансовом и кадровом отношении партий в парламент попали десятки миллионеров и несколько миллиардеров. Императивный мандат, усиленный зависимостью депутатов от партийных боссов и их спонсоров, превратил народных избранников в безропотную массу «кнопкодавов». Что такое «работа депутата с избирателями» многие народные избранники знают лишь понаслышке. В целом, о недостатках «закрытой» пропорциональной системы не говорил разве что ленивый.
С избранием нового Президента о реформе избирательной системы для парламентских выборов активно заговорили вновь. Для подготовки соответствующего закона при Министерстве юстиции была сформирована рабочая группа. Контуры будущего закона о парламентских выборах недавно обозначил и сам Министр юстиции – в 2012 году депутатов будут избирать по смешанной системе; блоки к выборам допускаться не будут; в мажоритарных округах смогут выдвигаться независимые депутаты; избирательный барьер для партий будет поднят с 3 до 5%, и новые партии (т.е. партии, зарегистрированные менее чем за год до выборов) будут допущены к участию в кампании. Примечательно, что возврат к смешанной системе министр обосновывает тем, что «люди смогут избрать своего представителя», именно поэтому вопрос о переходе на пропорциональную систему с открытыми списками кажется министру «не очень актуальным», хотя подобные системы распространены во многих европейских странах. Однако если вспомнить влияние смешанной системы на электоральные результаты партии власти, можно смело предположить, что реальные мотивы инициаторов возврата к ней вряд ли диктуются теплой заботой об избирателях, лишенных своих представителей в парламенте.