Какие риски несет "безвизовый" закон об аресте коррупционного имущества

Економічна відповідальність: Топ платників податків 2024

Якщо ваша компанія входить до топ-10 підприємств своєї галузі, якщо вона свідомо будуєте “білий бізнес” та чесно платить податки задля підтримки держави — запрошуємо взяти участь у проєкті “Економічна відповідальність: Топ платники податків 2024”

Заповнити анкету

10 ноября среди "безвизовых законов" народные депутаты приняли закон о внесении изменений в УПК относительно отдельных вопросов наложения ареста на имущество с целью устранения коррупционных рисков при его применении.

Одной из главных целей принятия этого закона его авторы (специалисты Минюста и МИД) называли усовершенствование механизма наложения ареста на имущество, полученное в результате совершения коррупционных действий, спецконфискации, специального досудебного расследования, обеспечение неотвратимости наказания виновных лиц, повышения эффективности досудебного расследования. Как следует из пояснительной записки к законопроекту № 2540а, практика применения действующего Уголовного процессуального кодекса показывает, что необходимо бороться с попытками коррупционеров переоформить имущество на других лиц.

"Минусы" первой редакции законопроекта

Законопроект в его первоначальной редакции, предполагал существенно расширить перечень имущества, на которое может быть наложен арест, сделав этот список открытым, а не исчерпывающим, как это предусмотрено действующей редакцией закона. Кроме того, законопроектом предусматривалось право арестовывать имущество любого физ- или юрлица, "если существуют достаточные основания считать, что оно (имущество) связано с уголовным правонарушением или лицом, которое подозревается, обвиняется в его совершении".

Фактически предлагалось закрепить законодательно норму, позволяющую накладывать арест на имущество любого третьего лица, в том числе и так называемого "добросовестного приобретателя". При этом предполагалось упростить процесс доказывания принадлежности соответствующего имущества, включив в перечень доказательств помимо документов, подтверждающих право собственности, "другие сведения, которые свидетельствуют о наличии такого имущества во владении, пользовании или распоряжении лица".

Предложенные изменения в УПК могли привести к существенному нарушению прав лиц, которые владеют имуществом, ранее добытым в результате коррупционных деяний, но перешедшим к этим лицам на законных основаниях. Фактически в такой редакции законодательные новшества могли поставить под угрозу нерушимость права собственности, не учитывали положения ст. 8 и 41 Конституции Украины, которые гарантируют защиту законных интересов и прав граждан.

Также предлагалось разрешить арест имущества, относительно которого "существуют достаточные основания считать, что оно связано с уголовным правонарушением или лицом, которое подозревается, обвиняется в его совершении". Использованное в законопроекте понятие "достаточные основания" является, по сути, оценочным суждением, что также дает повод опасаться возможных нарушений прав и свобод граждан, в том числе, никак не связанных с коррупционными деяниями, но во владении которых оказалось имущество, каким-либо образом связанное либо с преступлением, либо с подозреваемым в преступлении.

Еще одним серьезным моментом является предложение рассматривать арест с целью обеспечения специальной конфискации. Особенно с учетом того, что другим антикоррупционным законопроектом ( №2541а) одновременно предлагалось распространить применение специальной конфискации ко всем умышленным преступлениям. Сам по себе институт специальной конфискации не является новшеством для украинского законодательства, ведь Уголовный кодекс Украины был дополнен cоответствующими статьями, в частности, 961, 962 , регулирующими вопросы применения специальной конфискации, еще законом от 18 апреля 2013. Действующая редакция также относительно не нова — действует с 4 июня 2014.

Следовательно, принятие законопроектов № 2540а и № 2541а должны были продолжить начатую работу и усовершенствовать уже имеющиеся нормы. Так, ныне действующее законодательство предусматривает возможность применения специальной конфискации только судом и только при вынесении решения, которым заканчивается судебное следствие — приговора, в частности, которым установлена вина в совершении коррупционного преступления. При этом суд обязан установить — знало ли или должно было знать данное третье лицо, что имущество было получено именно вследствие преступления.

Кстати, специальная конфискация как метод борьбы с коррупцией и изъятия криминальных доходов предусмотрен Директивой Европейского Парламента и Совета от 3 апреля 2014 № 2014/42/ЕС "О замораживании и конфискации средств совершения преступлений и доходов от преступной деятельности в Европейском Союзе". Однако применение института спецконфискации в Украине усложнено, во-первых, наличием коррупционных элементов в правоохранительной и судебной системе. То есть открывает возможности для злоупотреблений как на стадии следствия, так и в суде. Ведь при определенной степени "желания" допустить, что тот или иной собственник не только "знал", но "или обязан был знать" о преступном способе получения имущества, достаточно просто. И специальная конфискация в нечистых руках может запросто превратиться в инструмент перераспределения имущества.

Другая сторона медали — добросовестно исполняющие свои обязанности следователи и судьи фактически лишены возможности для эффективного изъятия коррупционных доходов у третьих лиц по той же причине. Крайне сложно доказать, что жена, любовница, родители супруги достоверно знали об источниках происхождения имущества.

Собственно говоря, именно этими причинами (несовершенством действующего законодательства, трактовками, допускающими двоякое и иногда просто оценочное суждение) и была вызвана необходимость разработки и принятия законопроектов № 2450а и № 2451а.

Что изменилось ко второму чтению

В ходе подготовки законопроекта к слушанию и рассмотрению в первом, а затем и во втором чтении Комитет по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности коренным образом изменил его текст, рассмотрев более 300 поправок.

В результате жесткого противостояния народных депутатов и инициаторов антикоррупционных "безвизовых" законов в сессионный зал на рассмотрение был представлен компромиссный вариант. В частности, была оставлена норма, позволяющая накладывать арест на имущество третьих лиц, но при этом внесены уточнения о том, что они должны были получить или приобрести у подозреваемого/обвиняемого имущество бесплатно или в обмен на сумму, значительно меньшую рыночной стоимости, и при этом знали, либо должны были знать, что целью такой передачи является получение дохода от имущества, добытого преступным путем.

Фактически, проблема возможности двояких трактовок и проблема усложненного доказательного процесса не была решена. После работы профильного комитета над законопроектами несовершенство института специальной конфискации устранено не было.

Кроме того, оставлена норма, позволяющая в исключительных случаях применение предварительного ареста имущества (на 48 часов) по решению Директора Национального антикоррупционного бюро Украины, согласованному с прокурором.

Такая компромиссная редакция законопроекта все же оставляет больше вопросов, чем ответов. Формально, лица, не имеющие отношения к коррупционной деятельности, остались под некоей защитой закона и презумпции невиновности. Ведь арест и временное изъятие у таких третьих лиц так и остался в ведении суда, а не следственных органов. Но практически возможности для сокрытия коррупционных доходов какими были, такими и остались. Как говорится, воз и ныне там. Вроде бы и приняли какой-то закон для либерализации визового режима, но в том-то и дело, что "какой-то".