Прозрачность тендеров крупных госкомпаний можно обеспечить до конца года — Нефьодов

Министерство экономического развития на прошлой неделе оказалось втянуто в кадровый скандал — озвученный, но в итоге не назначенный замминистра (официально работавший два месяца в статусе советника) Саша Боровик покинул свой пост "громко хлопнув дверью". Свой уход он объяснил существенными разногласиями с Арсением Яценюком, а министерство, в котором работал, в одном из интервью обвинил в слишком медленном внедрении реформ. Незадолго до этого скандала delo.ua встречалось с другим заместителем Айвараса Абромавичуса — Максимом Нефьодовым, у которого и спросили, что все же было сделано после прихода новых людей и почему не удается двигаться быстрее.

Максим Нефьодов — один из самых молодых представителей команды правительства, пост замминистра экономического развития он занял в 30 лет. Тем не менее, в чиновники Нефьодов пришел уже имея 9 лет управленческого опыта — в инвесткомпании Dragon Capital, потом — в крупном инвестфонде Icon Private Equity.

Еще год назад мало кто мог внятно ответить на вопрос, чем занимается Министерство и зачем оно вообще нужно. Нефьодов уверяет — все неспешно, но меняется — количество работников министерства сокращается, задачи становятся четче, а процессы — эффективнее.

Госзакупки

Среди последних ваших "побед" — два принятых закона: по защите прав инвесторов и по государственным инвестпроектам. Какой следующий шаг?

Сложно назвать это победами — это просто то, что давно пора было сделать, потому что это нужно стране. Но это quick wins, это правда. Просто многие представляют реформы, как что-то глобальное, что надо за раз сделать, и сразу все поедет само. А на самом деле реформы состоят из огромного количества мелких шажков, которые надо делать каждый день. Каждый принятый закон — это маленький кирпичик, который что-то улучшает, упрощает, убирает лишнее регулирование.

Сейчас усилия брошены на реформирование госзакупок, на выходе постановление об экспериментальном режиме для Минобороны. Минобороны и так является самым активным участником нашей пилотной системы электронных тендеров, но теперь они смогут увеличить объемы. Как и другие ведомства, они используют допороговые торги. Мы в пилотном режиме распространяем практику на надпороговые закупки, чтобы их можно было осуществлять в большем объеме и на большие суммы. Ведь примерно половина всех госзакупок проходит именно в таком режиме.

Что обычно закупается через допороговые торги?

Есть порог 100 тыс. грн по товарам и 1,2 млн — по услугам. Это суммы, до которых госзаказчики не обязаны проводить тендер. Карандаши, например. Вода. Бумага.

А теперь что будет закупаться?

Бензин, машины, например. Сейчас действует пилот — мы предлагаем всем, кто хочет, участвовать в электронных закупках. Для добропорядочного госзаказчика это выгодно и удобно, нет никакой мотивации этого не делать.

Уже есть какие-то результаты?

У нас в системе почти на полмиллиарда гривень тендеров, средние суммы экономии — порядка 15%, по некоторым позициям — до 30%, это дает поводы для оптимизма. Учитывая, что общий уровень госзакупок в стране за прошлый год составил 129 млрд гривень — это, согласитесь, весьма пристойные деньги. Кроме того, я хотел бы подчеркнуть — речь не идет только о борьбе с коррупцией. Это просто удобный инструмент. Инструмент госзакупок должен быть удобен всем — и госзаказчикам, и поставщикам. Если за счет расширения конкуренции еще и удается снизить цену — вообще супер. Я думаю, не надо объяснять, почему это лучше, чем носить какие-то бумаги, делать копии, хранить документацию, представлять ее прокуратуре на проверку и т.д. Гораздо легче, когда все поставщики вводят свои предложения на одном сайте, сайт определяет победителя по цене, после этого проверяется, соответствует ли он квалификационным требованиям, и с ним подписывается договор.

Когда электронная система госзакупок станет обязательной?

Сейчас мы опробуем систему в виде пилотов на базе нескольких министерств. Возможно, расширим его еще на несколько ведомств. Например, очень хочет присоединиться Министерство инфраструктуры и его подведомственные компании. Мы хотели бы собрать отзывы, "набить шишки", потому что, как в любой масштабной реформе, нельзя просто взять и сразу получить идеальный вариант. Жизнь вносит свои коррективы.

Параллельно мы ведем работу над законопроектом "Об электронных закупках". Было бы идеально, чтобы в конце лета — начале осени Верховная Рада его приняла и, таким образом, к концу года мы могли бы их запустить. Каким будет режим разворачивания этого всего на страну — пока вопрос, на который у меня нет готового ответа. Потому что обязать всех с 1 января 2016 года обязательно перейти на электронные закупки — не реально. Есть государственные органы, где и компьютеров-то не видели, не говоря уже о том, чтобы их использовать. Необходимо идти параллельно с программой электронизации и обучения государственных закупщиков. Но, как правило, коррупционные скандалы связаны с государственными заказчиками, на которых приходится основная масса закупок в денежном выражении, а это крупные компании, центральные органы власти, которые "грешат" покупками золотых унитазов, "Мерседесов", мебели по завышенным в 3 раза ценам. И с ними, думаю, вполне реально что-то сделать уже к концу года.

Пилотный проект по расширению тоже базируется на платформе "Prozorro"?

Да. Сейчас мы используем "Prozorro", но это не значит, что эта система будет единственной. Мы исходим из концепции единой базы данных, которая должна быть государственной, хорошо защищенной. Мы отказались от концепции мультиплатформенности. Украина — не такая большая страна, и распыление между разными площадками вряд ли даст нормальный результат. В то же время мы не хотели бы ограничиваться одной системой, которая работала бы в одном виде. То есть, Back-end, модуль транзакций — безусловно, должен быть единым. Но Front-end — сайтов, через которые вы можете получать к нему доступ, может быть много. Мы были бы рады, если бы сформировалась открытая экосистема, предприниматели создавали бы свой доступ — наверняка они справятся с этим лучше, чем государство, и смогут предложить какие-то инновационные услуги.

Министерство

Когда электронизация дойдет до самого министерства?

Уже есть электронный документооборот на iPad. Все достаточно технологично.

То есть, с папочкой уже не нужно ходить?

С папочкой ходят сотрудники, у которых проблемы с использованием компьютеров — такие есть, и их надо постепенно переучивать. Документы можно завизировать, подписать, завернуть, можно написать комментарий, можно увидеть, кто и когда с ними работал.

Проблема решается. Здесь нет какого-то одного масштабного действия, после которого мы могли бы начать "жить по-новому". Это ряд последовательных улучшений. Наш IT-директор много времени и сил потратил на развитие этой системы, но это не значит, что мы уже все сделали. Дальше предстоит работа по интеграции всего этого с другими министерствами, с Национальным банком. Электронный документооборот у всех находится на разной стадии — необходимо всех подтянуть к одному уровню, потом всех интегрировать.

ИТ-интеграция позволит уменьшить количество персонала министерства?

Мы уже провели первую волну сокращений в министерстве — это 31% сотрудников. Также у нас произошло укрупнение функционала, несколько департаментов собираются в один.

Сколько сейчас людей осталось?

Сейчас — около 950 человек. Но сокращать людей — это не главное. Все думают, что у нас много чиновников, которые непонятно чем занимаются. Пройдете по Кабмину ночью — увидите, что люди здесь вкалывают до полуночи. Вопрос в том, что государственная система перегружена функционалом.

Например?

Например, ответы на обращения граждан. Стоит ли государственным органам работать в качестве справочника? Каждый месяц приходят десятки сообщений, и человек, который принимает документы, не уполномочен решать, действительно ли это важный документ, который надо куда-то запустить. Понятно, что написанное от руки с явными грамматическими ошибками заявление на изобретение вечного двигателя (поверьте, такие регулярно приходят), конечно, отсеиваются на низовом уровне. Но есть огромное количество обращений и вопросов, на которые тратится много времени. Польза от этого крайне сомнительна.

Кстати, это одно из свидетельств, что у нас люди очень любят жаловаться, но не сильно разбираются кому. Часто они просто не понимают, какой функционал имеет тот или иной госорган. Поэтому бывает, у людей не светит лампочка в подъезде, а они пишут в Администрацию президента, Кабинет министров и Верховную Раду. И все эти госорганы начинают лихорадочно обмениваться письмами, хотя понятно, что этот вопрос не в компетенции любого из них. У нас по-прежнему у части общества есть патерналистская вера в "доброго царя": ты представитель власти — значит отвечаешь за все. Особенно в Министерстве экономики, которое, как считается, отвечает за всю экономику.

С переписками о лампочках и вечных двигателях понятно, от каких функций еще можно отказаться?

Есть множество функций, которые уже атрофировались, но продолжают выполняться. То есть, в Министерстве нет ни полномочий, ни компетенции, ни персонала, чтобы выполнять эту функцию качественно, а она все еще есть. Например, мониторинг государственных закупок. Предположительно, в МЭРТ есть целые подразделения, которые должны контролировать закупки, выявлять нарушения и принимать какие-то меры. На практике, в Украине существует порядка 20 тыс. тендерных комитетов разного уровня — от "Энергоатома" до сельской школы. Что, 5 или 15 человек в Министерстве могут это все проверить? Смешно. Не говоря уже о том, что эти люди проверяют лишь то, насколько качественно предоставлены бумаги, а не суть, и не имеют реальных полномочий для того, чтобы затребовать какую-либо информацию. Это не оперативно-розыскная работа правоохранительных органов. Каждый день приходит несколько депутатских обращений, что в такой-то школе украли на закупках питания в стиле "ну-ка, немедленно проверьте". Функция вроде бы есть, а результат — крайне сомнительный. Это не несет никакой пользы для государства, но безумно загружает людей.

Вы как-то это меняете?

Мы это пересматриваем, сокращаем, но процесс идет не так быстро, как хотелось бы обществу и как хотелось бы нам, потому что все эти функции закреплены в законах, постановлениях, каких-то приложениях. Есть закон, в котором функция мониторинга возложена на департамент госзакупок Министерства экономики. Что, Максим Нефьодов своим личным волюнтаристским решением скажет: "Плохой закон, мы следовать ему не будем"? Согласитесь, так можно далеко зайти на этом пути праведных изменений. Отменить постановление — это недели, закон — месяцы. Есть регламент, необходимость согласования с разными органами, эти органы часто занимают антагонистическую позицию.

Но не сократив функционал государственных органов, никогда не будет времени заниматься по-настоящему важными вещами. Например, украинский бизнес сейчас остро нуждается в поддержке экспорта.

Экспорт

Почему вообще государство должно заниматься поддержкой экспорта?

Вот представьте, вы делаете лучшие табуретки в мире. Как вам продать их в Швейцарию?

Поехать на выставку, найти клиента и подписать контракт.

Вы же понимаете, что это огромный, грубо говоря, налог. Это то же самое, что ходить по людям и предлагать табуретки. Кто-нибудь купит, но, наверно, для этого придуманы супермаркеты, мебельные промо-выставки, рекламные каталоги, целая индустрия, которая помогает вам в этом. То же самое с экспортом. По вашей логике, любой производитель табуреток обязан иметь в штате англо-, а лучше немецко- и франкоговорящих людей, которые могут поехать на выставку. Он должен быть способен оплатить эти расходы, сам где-то узнать, как сертифицировать свою продукцию, если это надо вообще в Швейцарии, сам думать о том, как ему делать внешнеторговые расчеты и т д. Во многом государство хотело бы обеспечивать поддержку, но сейчас наши ресурсы очень ограничены. Нам приходится обходится тем, что есть и искать возможности поддержки экспортером в рамках существующих реалий.

У нас век интернета, коммуникаций. Любой предприниматель вкладывает что-то в свой бизнес, в поиск партнеров. Иностранных тоже туда можно отнести.

Безусловно, можно всем сказать — плывите, как хотите и делайте, что хотите. Но мы заинтересованы в том, чтобы наша страна развивалась быстрее, чем естественным темпом. Если ребенка оставить расти как трава, и он тоже вырастет, но если его учить — он все-таки вырастет лучше, быстрее и более подготовленным. Так и с бизнесом. Да, мы можем говорить, что каждый производитель должен сам нести эти расходы, должен сам крутиться, но в реалиях мира, который быстро глобализируется, где Украина уж точно не является сильным игроком, система государственного продвижения экспорта важна, и у нас есть отдельный замминистра-торговый представитель, который как раз занимается этими вопросами.

Более того, есть огромные проекты, которые в любом случае не могут обойтись без участия государства: самолетостроение, кораблестроение. Это масштабные отрасли, которые во всем мире работают только тогда, когда у них есть государственная поддержка, когда контракты санкционируются первыми лицами страны.

Но если говорить не о крупных, а о средних производителях, об успешных историях экспорта, они, в основном, сделали это не благодаря поддержке государства, а вопреки.

А вы представляете, что можно было бы сделать, если бы у них была поддержка?

Было много чиновников, которые вроде бы занимались поддержкой экспорта, а толку от этого было — ноль.

Конечно. Это превратилось в комфортную, но формальную должность. Классно быть торговыми представителями где-нибудь в Берлине. В Германии, кстати, где экспортеры на порядок сильнее, чем наши, есть мощнейшее кредитное экспортное агентство "Гермес", которое с 50-х годов предоставляет льготные займы. Это одна из причин, почему немецкая техника пользуется таким спросом — вы можете купить ее в кредит. Посмотрите, сколько всего делает то же американское посольство для поддержки своих компаний здесь — любой американский бизнесмен, который вдруг захочет вести бизнес в Украине, может позвонить в посольство и ему предоставят данные о рынке, дадут объяснения, переводы законодательства. Да, можно сказать ему — "гугли сам". Но если мы заинтересованы в том, чтобы экспорт работал — это одна из основных задач, на которых Министерство должно сконцентрироваться в будущем, когда уберем лишнее и исправим то, что горит прямо сейчас.

Беседовала Мария Стасенко

Продолжение интервью с Максимом Нефьодовым читайте в следующий понедельник, 25 мая