Среди физлиц хороших заемщиков по-прежнему много — предправления Правэкс-Банка

Недавно появилась стратегия развития банковской системы до 2020 года. Как вы ее оцениваете?

Представленная стратегия — это огромный шаг вперед для развития банковской системы. Она дает возможность решить текущие проблемы, накопленные в течение многих лет работы банковской системы, а также подготовить банки к тем сложностям, которые могут их ожидать в будущем. С моей точки зрения, стратегия является достаточно качественным документом, но также необходимы практические инструменты ее реализации — нас должно интересовать то, как эта стратегия будет внедряться. Очень хочется верить, что НБУ и остальные организации, задействованные в реализации стратегии, будут уделять достаточное внимание мониторингу ее внедрения.

Что и как можно улучшить в этой связи?

Как известно, дьявол находится в деталях, и здесь важной деталью является вопрос защиты прав кредиторов, которому должно быть уделено необходимое внимание. К сожалению, мы не понаслышке знаем о тех проблемах, которые связаны с коррупцией в банковской, судебной системах и в исполнительной власти. Поэтому нужно, чтобы эти вопросы достигли не только своего включения в стратегию в надлежащем размере, но и чтобы их реализация была как можно более оперативной и эффективной. Банки готовы предоставить конкретные предложения и участвовать в реализации. Хорошо, если к внедрению этой важнейшей задачи подключится еще и парламент, тогда шансы на качественное осуществление стратегии значительно увеличиваются.

Какие важные вопросы поможет решить эта стратегия?

Особое внимание хотелось бы уделить вопросу снижения доли наличных в обороте, поскольку их излишек очень дорого обходится экономике страны. На сегодняшний день Украина — одна из стран, которая лидирует по доле наличных средств в обороте, и это не только теневой оборот, но и те расходы, которые могут идти безналичным путем. Например, не секрет, что многие физические лица получают зарплаты на счета в одном банке, а гасят свои кредиты или другие обязательства в других банках. И что же получается? Для того, чтобы выполнить эту транзакцию, они в банкоматах снимают заработную плату, потом едут в другой банк, чтобы заплатить кредит — это лишние риски и расходы, материальные временные затраты как для клиентов, так и для банков. На сегодняшний день мы имеем шанс сделать Украину страной со значительно меньшим уровнем наличных в обороте. Для этого стоит прислушаться к европейским рекомендациям и требованиям — ведь в Европе этот показатель значительно меньше. Для этого надо сделать безналичные расчеты удобными и более дешевыми, чем расчеты наличными. С другой стороны, нужно ввести ограничения на использование наличных как средства платежа. В результате этих действий наша экономика станет не только более прозрачной, но и начнется существенный рост остатков на счетах банковских учреждений, что в свою очередь позволит дать правильный толчок развитию кредитования и снижению кредитных ставок.

В Европе наработана хорошая практика регулирования. Нужно перенимать правильные, готовые и понятные международным инвесторам концепции и внедрять их в Украине. Тем более что международная помощь Украине на сегодняшний момент настолько велика, что ее можно использовать для внедрения изменений в законодательстве не только с целью решения проблем прошлого, но и для создания платформы для инвестиций в будущее.

Что могут дать системе длинные деньги?

Длинные деньги банковской системе даст серьезное реформирование экономики, пенсионной системы, страховой отрасли, которые однозначно нужны. С помощью этих денег можно делать ипотечные продукты, финансировать более долгосрочные проекты.

Сейчас у банковской системы кризисный период. Какой отток или приток вкладов с начала года в Правэксе?

Если говорить о мае, то это первый период за последние несколько месяцев, когда у нас есть приток гривни более чем на 20% и около 1,5% в иностранной валюте по сравнению с предыдущими месяцами. Правэкс-Банк существенно улучшил ситуацию, и уже в апреле по срочным вкладам 14 регионов показали прирост (+16,4 млн грн), тогда как еще в марте прирост в гривне был только в 4 регионах. По вкладам населения в валюте (в долларовом эквиваленте) мы также можем наблюдать сокращение оттока почти в 2 раза. В марте отток составлял около 6%, в апреле и мае эта цифра уже составила немногим более 3%.

Радует, что население возвращает деньги в банки. Сейчас, те, кто приносит гривню, превалируют над теми, кто ее снимает. Это хороший знак.

Как вы думаете, с чем это связано?

С ростом доверия к банковской системе и пониманием того, что банки стабильно работают. И действительно, мы увидели, что массовых неплатежей в банковской системе не произошло. Считаю, что в этом огромная заслуга НБУ. Например, наш банк не менял ставки в период кризиса, т.е. с февраля месяца не задирал их, никаких специальных кампаний не проводил. Однако в сравнении со всей системой стоимость привлечения ресурсов как в национальной валюте, так и в иностранной по Правэксу в среднем с начала года ниже на 0,5%.

Как поменяются ставки в этом году?

Хотелось, чтобы мы поскорее перешли к таргетированию инфляции и, как следствие, насытили экономику достаточным количеством денег, что позволит существенно снизить ставки. Думаю, что в течение нескольких лет мы увидим существенное снижение ставок.

Ваш прогноз к концу года?

Я думаю, на 2-3%, а то и 5% ставки будут ниже тех, которые есть сейчас.

За последний год сильно изменилась длина депозита?

Вы же видите, что происходит в стране. Конечно, она сократилась. Сейчас выросла доля текущих средств до востребования. Так, с начала года этот рост составил +7% в гривне или +19% в иностранной валюте. Наши клиенты немного укоротились, но остались на уровне месяцев пяти-шести. Но на самом деле, это не настолько важно, потому что даже если мы смотрим на остатки на текущих счетах, они не просто стабильны — они растут. Если мы посмотрим на реальную дюрацию средств на пластиковых картах и счетах до востребования, она серьезно превышает один год. Мы видим поведение клиентов — они достаточно стабильно смотрят на гривню.

Банк с начала года получал рефинансирование?

Нет потребности — мы чрезвычайно ликвидный банк, у нас колоссальная избыточная ликвидность.

Какое у вас соотношение валютных и гривневых вкладов?

Доля валютных вкладов падала и продолжает снижаться, доля же гривни растет. Почему? Потому что люди видят, что ставки в гривне намного превосходят ставки в валюте, что покупка валюты становится все дороже. Вспомните, какое-то время назад разница между курсами покупки и продажи составляла несколько копеек. Сейчас же разница — десятки копеек, доходила до гривни в какие-то дни. Безусловно, люди понимают, что не нужно покупать сегодня, чтобы через три дня продать . Плюс клиент должен еще заплатить дополнительные взносы в Пенсионный фонд за купленную валюту. Вот я сегодня покупал $100 — заплатил около 5 грн в Пенсионный фонд. Тоже немало.

Любопытно, зачем глава правления банка покупает доллары?

(Смеется) На самом деле мне просто необходимо было пополнить свой валютный счет на карточке Правэкса Visa Virtuon для того, чтобы расплатиться по интернету за товар из Китая.

Какие сейчас у вас ставки по валютным депозитам?

7-9%. Там разные сроки, в зависимости от продукта. Сейчас, например, хорошие условия мы даем на текущий счет Правэкс-Рекорд, который позволяет получать еженедельное начисление дохода с его ежемесячной капитализацией. Просто мы увидели, что люди боятся моратория на депозиты, и сказали: "Окей. Все равно мы знаем, что вы деньги не будете снимать, все равно вы текущим счетом в долларах не пользуетесь для расчетов. Все равно эти деньги будут лежать на нем. Поэтому у нас на этом счету ставка 8% в долларах США и 7% в евро". И это — хороший продукт, ведь средства можно как снять, так и пополнять в любое время в любом отделении Правэкса.

Вы говорите, у вас чрезмерная ликвидность. Можете мотивы назвать? Это ресурсная база для активизации кредитования или "подушка безопасности" во время кризиса?

У нас около миллиарда избыточной гривни. Прежде всего, это подушка безопасности. Не имея запаса ликвидности, тяжело спокойно спать, потому что для меня самое важное — знать, из каких денег я верну депозиты физлицам, если вдруг они того захотят. Поэтому, безусловно, достаточный уровень ликвидности должен быть, однако мы и продолжаем кредитовать. Да, мы очень избирательны и требовательны к заемщикам. Безусловно, мы откорректировали профиль риска. Но мы получили 18%-ную долю рынка по автокредитам, и по результатам мая входим в ТОП-3 в этом сегменте кредитов. Мы выдаем кредиты по ставкам существенно ниже, чем другие банки принимают депозиты.

"Существенно ниже" — это сколько?

В зависимости от того, с каким банком сравнивать. На один-пять процентов.

Куда вы эту временную ликвидность вкладываете?

Вкладываем в высоколиквидные и короткие финансовые инструменты, например, покупаем депозитные сертификаты Нацбанка. Вот, в начале июня мы купили несколько сот миллионов депозитных сертификатов.

Сейчас многие банкиры говорят, что рынок кредитования практически замер, и даже замирает рынок потребкредитования. Как вы видите эту тенденцию?

Мы кредитуем хороших заемщиков. Мы очень избирательны, но если у вас "белая" зарплата, хорошая работа — приходите к нам, и вы получите лучшие условия по потребительскому кредиту, по кредиту на авто.

Ваш рынок по сравнению с прошлым годом сократился?

Конечно, если у нас становится меньше людей со стабильными условиями труда, то, наверное, наш рынок сокращается. С другой стороны, нам не нужны миллионы заемщиков.

А кредитный портфель?

Кредитный портфель стал меньше, но не намного — на -3%, и это не критично. Однако это связано с тем, что мы очень взвешенно относимся к рискам. Нам не нужны миллионы заемщиков. На сегодняшний день в Украине предостаточно хороших заемщиков, и если вы благонадежный клиент, тогда можете получить для себя лучшие условия и не переплачивать по кредитам, а оформить кредит по гораздо более выгодным условиям. Благонадежный заемщик должен пользоваться своим кредитным рейтингом и статусом для оформления кредитов по сниженным ставкам, что мы и предлагаем.

Как вы считаете, есть ли дефицит хорошего заемщика в стране среди юрлиц?

Безусловно, есть большой дефицит хорошего корпзаемщика.

С чем это связано?

Если говорить о юрлицах, то мне хотелось бы, чтобы они профессионализировали свою работу со своими финансовыми подразделениями. Очень много хороших небольших и средних компаний не дают себе труда структурировать свои денежные потоки, правильно вести свой бухучет. Поэтому они лишают себя будущего. Они вынуждены побираться, ходить по рынку, получать кредиты по бешеным ставкам, закладывать автомобили директоров в ломбард, чтобы выплатить зарплату. Это бред. Можно воспользоваться овердрафтом, еще каким-то продуктом. Это вопрос финансовой грамотности, стратегии и развития бизнеса.

Если говорить о крупных корпорациях, то, безусловно, у них все хорошо с учетом, с отчетностью. Вопрос — чтобы они не были перегружены долгами.

Какие рынки после этого кризиса к 2015 могут подняться?

Я бы смотрел на сельское хозяйство: этот рынок на подъеме и есть развитие, с/х предприятия все лучше работают. Каждый серьезный фермер за прошлый год заработал свой миллион долларов.

После девальвации 2008 года мы проанализировали, какие сектора экономики укрепились и усилились, в которых импорт уменьшился, а внутреннее производство выросло. Мы увидели, что есть достаточно большое количество секторов, где после девальвации внутреннее производство существенно нарастилось; более того, оно росло десятками процентов каждый год. Например, производство свинины, агротехнические машины и механизмы. Это все росло, меньше импортировалось и больше производилось. Обогревающее оборудование, оборудование для обработки мяса, одежда, обувь, мебель — все это растет в течение пятилетки и более.

Есть ли у вас какая-то отраслевая структура кредитования?

Мы сбалансированно работаем. Более внимательно смотрим, конечно, на сельское хозяйство, на экспорт, на импортозамещение. У нас нет перекосов в ту или иную сторону, мы не являемся, например, только банком агротрейдеров или машиностроителей, такого нет. Но структура, безусловно, должна подстраиваться под здоровые секторы экономики.

Клиент, который будет подходить вашему банку. Каким критериям он должен соответствовать?

Самый основной критерий — быть понятным для банка. Нужно быть прозрачным. Нужно вести открытый диалог с банком.

Что вы подразумеваете под "быть понятным"?

"Быть понятным" — это говорить о своей ситуации, правильно вести учет и планирование. Говорить о своих проектах. Говорить, как ты используешь деньги или как планируешь их использовать. Говорить о своих сложностях.

Сейчас вы ориентируетесь больше на потреб- или автокредитование?

Автокредиты. Потребы — не то что бы ушли, но заметно уменьшились.

В чем сложность работы на рынке кэшевых потребкредитов?

Есть такая концепция в финансовом бизнесе, как risk-based pricing, когда цена кредита зависит от риска заемщика. Наш рынок — это заемщики с низким риском, которым мы даем низкую цену. На этом рынке работает немного банков, и Правэксу достаточно легко работать. Конечно, на рынке потребкредитов более высокого риска очень большая конкуренция: мы видим колоссальные маркетинговые бюджеты, видим, сколько банки тратят на привлечение клиентов. Если заемщик не проходит через сито Правэкс-Банка, это не значит еще, что он плохой. Просто у нас свои критерии, есть банки с другими критериями, мы с удовольствием профинансируем вас с помощью наших партнеров.

Вы говорите, что можете кредитовать гораздо дешевле. Соответственно, где вы берете такую дешевую ресурсную базу?

Там же, где и все. Наши ставки по депозитам не настолько ниже, просто у нас достаточно большая сеть отделений и достаточно большое количество клиентов, которые уже годами вместе с Правэксом. Конечно же, мы работаем над привлечением новых клиентов, что дает свои результаты.

Насчет сети отделений. Она как-то менялась за последние 2-3 года?

За 2-3 года мы закрыли 89 отделений, и то основное количество пришлось на 2012 год. В текущем же году были закрыты лишь отделения в Крыму в связи со сложившейся там ситуацией. Основной драйвер закрытия — это финансовая нерентабельность отделения. Мы убрали, где могли, кассы, сделали больше open space под европейские стандарты. Новые отделения мы открываем в максимально удобных для клиентов местах.

Удается ли клиентов перевести в онлайн? Как идет этот процесс?

Знаете, хотелось бы, чтобы мы это делали лучше и быстрее, но пока мы как банк не предоставляем клиентам все виды онлайн-услуг. У нас нет интернет-банкинга для физлиц, но мы над этим работаем. Думаю, в ближайшем будущем мы должны выйти на рынок.

Как сказалась на работе банка ситуация с Крымом?

У нас не было большого бизнеса в Крыму. Мы выплатили всем клиентам, пожелавшим забрать свои деньги. Многие забрали, многие оставили. У нас было шесть отделений. Мы выполнили 260-е Постановление, сделали, что надлежит, с этими отделениями, но, к сожалению, клиенты потеряли возможность обслуживаться в нашем банке.

А ситуация на Востоке как-то отображается?

Мы предпринимаем достаточные меры безопасности. Там, где наиболее сложная ситуация, закрываемся. Потому что приоритет — безопасность и сотрудников, и клиентов.

Вы уже считали свои потери в связи с конфликтом?

Потери? Немедленные — это если бы сегодня вы пришли и заплатили комиссионные за какие-то платежи и переводы, однако вы этого не сможете сделать. Безусловно, сегодня — это уже потери. А стратегические потери мы увидим чуть позже — я имею в виду, ухудшится ли платежеспособность заемщика, корпораций.

Многие годы на банковском рынке существует проблема защиты прав кредиторов. Как вы думаете, что-то сдвинется в этом вопросе? Что для этого нужно сделать?

Очень бы хотелось. Потому что риски по кредитам закладываются и для хороших, и для плохих заемщиков. Поэтому защита прав кредиторов, как это ни парадоксально, выгодна самим заемщикам. Для этого нужно трансформировать судебную, юридическую систему, чтобы она была эффективной и работала как следует. Мы очень разочарованы некоторым количеством решений судов, которые явно не позволяют судить о том, что система функционирует нормально. Также, безусловно, расстраивает слишком высокая себестоимость процесса судебного взыскания.

В чем трудность?

Есть процедура взыскания, и она занимает слишком много времени, стоит слишком много денег, и в результате теряет и банк, и заемщик. Потому что когда, например, квартира заемщика продается по заниженной цене со слишком большими комиссиями, это не очень хорошо: банк не получает и заемщик теряет.

Сейчас активно обсуждается тема конвертации валютных кредитов в гривню. Как вы относитесь к этой идее и какой должна быть модель конвертации?

Построенная модель достаточно хорошо работает. Заемщик, у которого валютный кредит, обращается в банк и просит поменять валюту кредита. И банк ему выдает гривню по сегодняшнему курсу. В течение последних трех-четырех лет мы помогали заемщикам, переводили их в 14-15% в гривне. Многие клиенты отказывались: мол, это нужно еще 1000 грн нотариусу заплатить, дорого. Но мы сделали все возможное, и много заемщиков перевели свои кредиты еще до девальвации гривни.

Опять же, когда мы говорим о стоимости кредитов, наверное, можно говорить о том, почему люди брали валютный кредит? Потому что ставка была существенно ниже. Однако они также принимали риски, связанные с этим. Я, например, свой первый ипотечный кредит взял при курсе пять с чем-то, сейчас курс сами видите какой. Но с другой стороны, я все эти годы плачу ставку 9-9,5%. А если бы тогда я брал в гривне, то это было бы 17%. То есть, если бы мне сейчас пришлось поменять по какому-то льготному курсу, то, наверное, меня нужно попросить доплатить все ставки.

Скажите, что должен сделать регулятор, чтобы кредиты стали более доступными?

Это достаточно просто. Чтобы кредиты были более доступными, прежде всего мы как система, как банки вместе с регулятором, со всеми, кто потребляет банковские услуги, должны работать над снижением ставок. Конечно, будут не очень довольны те, кто размещает депозиты, но тем не менее. Ставки в экономике должны снижаться, для этого нужно поработать. Одним из самых простых методов, как мне кажется, является сокращение доли наличных в обороте. Наличные сегодня не очень нужны — везде принимаются пластиковые карточки, везде можно сделать платежи с помощью интернет-банкинга.

В последние месяцы ситуация ухудшилась, люди начали переходить с безналичных на наличные.

Я не думаю, что это как-то системно повлияло. Скорее мы все равно увидим рост доли безналичных. Но мне хотелось бы, чтобы мы быстрее шли. Если сократим на 10% наличные в обороте, то банковская система получит около 30 млрд гривень, которые придут в финансовую систему и, как следствие, начнут снижать стоимость денег в экономике. Кредиты станут дешевле, ипотека и автокредиты — доступнее. Во-вторых, в экономике уменьшится количество теневых денег. Мы можем сделать рывок в этом направлении, и население в абсолютном своем большинстве это поддерживает, т.к. большинство все-таки имеет честные доходы и им нечего скрывать. Если при этом будут недовольны какие-то судьи-взяточники — что ж, так тому и быть.

Как вы относитесь к банкам, которые начали взвинчивать ставки по депозитам?

Древнеримское правило говорит о том, что покупатель должен быть внимателен. Если он невнимателен и хочет больше барышей, то можно, например, пойти поиграть в казино [на эти деньги]. То есть, я думаю, нам нужно сформировать систему таким образом, чтобы люди понимали, что на депозитах не нужно спекулировать, а взвешенно подходить к этому. Извините, в каком бизнесе вы можете зарабатывать 20-25% годовых?.. Ставки по депозитам, где тебе не приходится работать, должны быть существенно ниже. Тогда те, кто занимается бизнесом и производством, получат деньги по сниженной ставке и смогут что-то производить.

Относительно налогообложения депозитов. Как вы относитесь к самой концепции?

Мне кажется, что таких налоговых гаваней в экономике быть не должно. Конечно, нужно облагать доходы, полученные от депозитов, но это должны быть разумные налоги. Так происходит во всех странах.

С точки зрения социально справедливости те, кто зарабатывает намного больше, должны платить больше. Однако разброс между этими ставками должен быть справедливый, чтобы не получалось, что кто-то платит ноль, а кто-то — 40%. Поэтому в принципе те уровни ставок, которые сегодня предложены, соответствуют правильной модели экономики. Конечно, с точки зрения администрирования будет какой-то период, когда будут какие-то сбои. Но нужно упростить, где можно, и делать тренинги по финансовой грамотности, объяснять людям, как и что нужно делать, чтобы не иметь проблем с налогами и государством.

Скажите, на что вкладчик должен смотреть при выборе банка? На какие показатели нужно обращать внимание?

На надежность. Он должен изучить, кому банк принадлежит. Если банк принадлежит крупным международным банковским группам, государству или прозрачным группам, это большая вероятность того, что в банке лучше организованы процессы. Для меня, например, важно, чтобы банк имел прозрачную структуру собственности и управления. Также нужно обращать внимание на то, как вел себя банк в кризисные годы. Например, Правэкс-Банк независимо от того, кто его акционеры, всегда выполнял свои обязательства перед клиентами, поэтому клиенты нам доверяют, а мы дорожим этим доверием.

А как же банк "Форум"? Крупный банк был, с западным капиталом, имел признанную систему, а в результате все равно стал банкротом…

Я не хочу обсуждать деятельность другого банка, но чисто по-человечески людей, которые размещали там деньги, мне жаль. Наверное, кроме всего прочего нужно было посмотреть на баланс банка, с кем он работает, где его риски. Покупатель должен быть внимателен. Разве можем мы себе позволить не глядя размещать деньги?

Сейчас многие банки проводят сокращение кадров. В Правэксе тоже сокращения?

У нас нет самоцели сократить людей. И, безусловно, это очень болезненная, неприятная процедура. Наша задача — просто иметь безубыточные и финансово рентабельные операции. Лишь в Крыму мы вынуждены были закрыть отделения по известным всем причинам. Зарплаты платим стабильно и в том же размере.