Мелкому и среднему бизнесу нужна помощь и защита государства, от крупного бизнеса, наоборот, нужно защищать государство — экс-замминистра инфраструктуры

Відкрийте нові горизонти для вашого бізнесу: стратегії зростання від ПриватБанку, Atmosfera, ALVIVA GROUP, Bunny Academy та понад 90 лідерів галузі.

12 грудня на GET Business Festival дізнайтесь, як оптимізувати комунікації, впроваджувати ІТ-рішення та залучати інвестиції для зростання бізнесу.

Забронировать участие

Как вы считаете, сегодня большой бизнес страны по-прежнему сконцентрирован в промышленности, или капитал перемещается в другие сферы?

Я думаю, что основной фокус для отечественного большого бизнеса до сих пор в промышленности. Но в то же время мы видим растущий интерес к сельскому хозяйству и связанной с ним переработке. Например, МХП ("Мироновский хлебопродукт") — с одной стороны, это производство курятины, с другой — это вертикально интегрированная компания, которая выращивает все, начиная со своего зерна и подсолнечника до птицы, а также производит и продает продукцию с большой добавленной стоимостью и в Украине, и за рубежом.

Насколько важны для Украины промышленные группы?

Однозначно важны, но не более, чем средний и мелкий бизнес. Для государства же разница между ними очень большая: мелкому и среднему бизнесу нужна помощь и защита государства, а вот от крупного бизнеса, наоборот, нужно защищать государство. Крупный бизнес умеет сильно влиять на государство, причем настолько сильно, что порой оно идет на поводу у крупного бизнеса вопреки национальным интересам.

Какая репутация сложилась у компаний, представляющих большой бизнес?

Репутация, в зависимости от финансово-промышленной группы, сложилась разная, поскольку группы ставили перед собой разные задачи. Например, бизнес Рината Ахметова довольно долго выстраивался как прозрачный, готовый в любой момент выходить на биржу либо привлекать внешнее финансирование. Схожим образом выстраивали свой бизнес и в группе EastOne, и в Group DF.

В то же время группа "Приват", вероятно, ставила перед собой иные цели и задачи. Поэтому у нее репутация неоднозначная (интервью состоялось задолго до истории с национализацией ПриватБанка — Delo.UA).

Следят ли за своей репутацией крупные украинские компании?

СКМ и EastOne точно следят за репутацией, Group DF, вероятно, относится к ней нейтрально. А имидж "Привата" напрямую связан с имиджем ключевого владельца — Игоря Коломойского.

Чем может обернуться плохая репутация для украинского бизнеса? И наоборот, какую выгоду украинский бизнес может извлечь из своей хорошей репутации?

Плохая репутация чревата невозможностью заключения договоров на более привлекательных условиях. Например, компании с плохой репутацией довольно сложно работать без предоплаты. Также у такой компании снижаются возможности привлекать внешнее финансирование и устанавливать взаимовыгодные отношения с новыми партнерами.

Что определяет репутацию крупного бизнеса? Исходя из каких показателей можно сказать, что у компании хорошая репутация?

Это комплексный и многослойный процесс. Это общение в деловых кругах, это та информация, которую мы получаем из СМИ о компаниях, и то портфолио достижений, о которых нам становится известно.

Немаловажный момент — взаимодействие государства с бизнесом. Здесь информация часто появляется вопреки желанию бизнеса, когда мы видим, как государство принимает решение в пользу какого-либо бизнеса и как это отражается на госбюджете, экономике страны и благосостоянии простых граждан. Все это влияет на репутацию компании.

Также на репутацию влияет надежность/ненадежность в работе с партнерами, отсутствие ответственности за принимаемые решения.

Влияет ли напрямую репутация собственника на репутацию компании?

Репутация собственника всегда влияет на репутацию компаний. Даже если собственник дистанцировался от управления бизнесом. Осуждаемые обществом поступки владельца плохо отражаются на репутации, хорошие — играют на пользу репутации его бизнеса. Эти вещи сильно взаимосвязаны. Например, международные компании очень сильно следят за своей доброй репутацией, и если контрагент подозревается в каких-то не совсем легитимных действиях, то многие компании отказываются даже от очень выгодных для себя сделок.

Если собственник дистанцируется от прямого управления компанией, решит уйти на покой, будет ли его репутация влиять на бизнес?

Я не знаю ни одного случая у нас в стране, чтобы собственник на 100% устранился от управления компанией. Взаимодействие между менеджментом и владельцем почти всегда будет.

Какой должна быть компания, чтобы она воспринималась как национальный бренд, которым страна может гордиться?

Все будет зависеть от товаров, которые она производит. Это может быть товар с историческими особенностями. Вот, например, самолет-гигант Ан-225 "Мрия". Его спроектировали и произвели 30 лет назад в другой стране, но им до сих пор гордятся у нас в стране. Или это может быть какой-то эксклюзивный товар — товар, который присутствует на многих рынках и который обязательно B2С, а не B2B. Вот, например, та же "Азовсталь" производит рельсы, но большинству простых людей продукция завода не понятна.

Потеря какой бизнес-группы будет наиболее ощутимой для страны?

Потеря для страны будет исчисляться исключительно количеством рабочих мест и размером налогов, которые платит компания. Чем больше у компании работников и выше сумма уплачиваемых налогов, тем ощутимее потеря.

Менеджмент промышленных предприятий часто считают достаточно консервативным, с устаревшими, не прогрессивными подходами, есть даже такой устоявшийся образ — "красный директор". Согласны с таким утверждением?

"Красный директор" — навязанный шаблон. Я знаю много примеров среди людей старшего возраста — адекватных и прогрессивных, следящих за всеми технологическими новинками. Например, директор Крюковского вагоностроительного завода Владимир Приходько: он со всеми гаджетами на "ты", следит за всеми современными разработками и всем интересуется. Именно благодаря его прогрессивности и управленческому опыту появился первый украинский скоростной электропоезд ЭКр1 "Тарпан", способный развивать скорость 200 км/ч.