Директор ЗТМК Владимир Сивак: "Государство проявляет себя как плохой акционер и партнер"

Мы договорились с Владимиром Сиваком об интервью накануне собрания акционеров Запорожского титано-магниевого комбината, которое, как мы узнали, было неожиданно назначено ФГИ на 30 апреля. Обещав дать ответы всего на три вопроса, директор ЗТМК не на шутку разговорился. И наговорил много интересного.

Владимир Сивак оказался прост в общении: не ощущаешь, что он управляет промышленным гигантом с миллионными оборотами и многотысячным коллективом. В его рассказе целая летопись промышленной отрасли в лице ЗТМК, который является эксклюзивным производителем титановой губки в Европе. 

В результате интервью у нас сложилось впечатление, что это — далеко не советский директор, а скорее управленец новой волны: грамотен, современен и, самое главное, уверен в том, что делает. В нем нет снобизма, характерного для "красных директоров".

Подписывайтесь на Telegram-канал delo.ua

По говору Владимир Сивак — чистый днепропетровец. В юности занимался единоборствами. Вероятно, поэтому хорошо держит удар. Так, как он сегодня сражается с государственной машиной, не сражается никто. 

О корпоративных войнах, уголовных делах и собрании акционеров нам удалось эксклюзивно поговорить прямо на ступеньках Фонда госимущества. Из-за карантина — без утреннего кофе, но в масках. Это первое столь откровенное интервью директора ЗТМК.

Сегодня должно состояться собрание акционеров ООО "ЗТМК". Один из вопросов повестки дня — смена директора. Вы готовы уступить место?

- Как только я в марте узнал о таких планах Фонда госимущества, тут же обратился к своим адвокатам.

Последние шесть лет я постоянно нахожусь под давлением различных силовых структур. В этот раз тоже решил дать отпор необоснованным действиям, которые они планируют.

Собрание, может быть, и состоится, но рассматривать вопрос о смене директора акционеры не имеют права.

Почему?

- Потому что есть соответствующее решение суда, запрещающее это делать. И я потребую от них его выполнять. 

О каком решении идет речь?

- Это решение Жовтневого районного суда города Днепра. Днепр — место моей прописки, мой родной город.

Почему вы выиграли суд? Какие были ваши аргументы?

- Пока приняты только обеспечительные меры. Это суд первой инстанции. Они сделали все с нарушением. Абсолютно все! И нарушили все, что можно. Я обратился в суд, поскольку не согласен с тем, как поступают представители государства. 

Можно более конкретно раскрыть ваши аргументы?

- Во-первых, они хотели нарушить КЗоТ Украины, пытаясь меня уволить. Во-вторых, нарушили постановление правительства, которое регламентирует процедуру назначения новых руководителей на предприятиях, где у государства крупный пакет. Это, если я не ошибаюсь, постановление правительства №777 от 3 сентября 2008 года. Необходимо провести конкурс, существует четкий порядок его проведения. Это не просто сесть в кабинете и назначить распоряжением какого-то человека. 

Кроме того, есть много других юридических нюансов. Например, собрание должно проходить не в помещении ФГИ, а на ЗТМК. Если участники не договорились о месте проведения собрания, его проводят на предприятии. 

Важная причина того, почему мои адвокаты подали иск: я не доверяю тем загадочным людям, которых они хотят поставить руководить ЗТМК. Есть колоссальный риск некомпетентного управления. 

Это попытка подковерного назначения. Но предприятие такого масштаба — это не игрушка и не инструмент для экспериментов. Здесь работают тысячи людей. И цена ошибок будет слишком большой. Пока я не понимаю, что ФГИ как представитель государства собирается делать с комбинатом.

У инвестора Tolexis Trading Limited 49%, у государства 51%. Они, в моем понимании, должны договориться о стратегии и развитии предприятия. Компания Tolexis Trading готова, а вот государство пытается играть с закрытыми картами. Пока видно только желание захватить власть. Но то, как они пытаются провести это назначение, — показатель некомпетентности.  

Как руководитель, который здесь проработал много лет, я не вижу четкой прозрачной позиции ФГИ. Уверен, что у них нет стратегии.

Те, кого хотят поставить руководить комбинатом, не имеют ни малейшего представления, как управлять таким большим промышленным предприятием. Все это напоминает назначение по блату, без конкурса, без соблюдения элементарных правил. 

Вы готовы посадить акционеров за стол переговоров?

- Я, безусловно, за такие переговоры. Я наемный менеджер, который назначен на должность решением двух акционеров — участников ООО. Я за развитие предприятия, за гармонию во взаимоотношениях акционеров. Любые конфликты акционеров будут тормозить развитие комбината, будут беспокоить поставщиков и покупателей продукции комбината.  Я переживаю за судьбу предприятия, поэтому и обратился в суд, чтобы это дело приостановили. То, что происходит, — попытка захватить власть нахрапом. Я не держусь за власть, но допустить профанов на должность будет ошибкой. В суде я пока защищаю свои интересы. Суть решения суда — ФГИ запрещено увольнять, отстранять и ограничивать мои полномочия как директора предприятия на период этого спора. 

Это первая судебная инстанция?

- Да. Бой только начинается.

Расскажите, как вы пришли на это предприятие. Как происходит ваше взаимодействие с государством?

- Я пришел на комбинат почти десять лет назад и даже не мог представить масштаб существующей катастрофы. 

Что это была за катастрофа?

- Первое — это нерешенные проблемы с колоссальными долгами за электроэнергию. Электроэнергия в себестоимости продукции ЗТМК занимает от 35 до 40% в зависимости от объемов производства. Производство титановой губки — энергоемкое производство. Второе — задолженность по зарплате. Третье, и самое главное, — предприятие было физически и морально устаревшим. Износ оборудования составлял 70-80%. 

Здесь вообще не было программы развития. Представляете, работает комбинат, а куда едет этот "паровоз", никто не знает. Ни стратегии, ни тактики, ни маркетингового плана, ни стратегии продаж. Полный ноль.

Качество производимой продукции было абсолютно неприемлемым. Большое количество низкосортного товара отгружалось покупателям. Даже к той продукции, которую сам комбинат считал высокосортной, было много претензий от контрагентов.  На предприятии была плохо налажена система управления качеством. Сегодня соблюдение определенных стандартов качества — требование аэрокосмической отрасли. Но этим, увы, никто не занимался. Поэтому для комбината были закрыты многие возможности продавать на мировых рынках.

Внедрение аэрокосмических стандартов качества и модернизация стали приоритетом новой команды Владимира Сивака

Сертификация по аэрокосмическим стандартам дает доступ на внешние рынки? 

- Да, вы совершенно верно. Забегая вперед, скажу, что мы такую сертификацию в области менеджмента качества прошли, получив подтверждение компании "Бюро Веритас". 

Это все проблемы, с которыми вы столкнулись?

- Нет, конечно. Отсутствовали более глубокие переделы продукции, и это сдерживало развитие комбината. Например, не было вакуумно-дуговых печей. Не было обрабатывающих мощностей для подготовки этих слитков. Предприятие не расширяло ассортимент продукции, выпускало только один продукт — губчатый титан. Но проблема состояла в том, что на тот момент мировой рынок губчатого титана был профицитным. Был его избыток, поэтому не пользовался большим спросом. И дальше сидеть на одной губке было просто невозможно. Нужно было менять стратегию. Но стратегии не было, равно как и программы реконструкции, и источников финансирования на модернизацию. 

Говорят, до вас в разные времена предприятием управляли те, кого назначали по политическим или чиновничьим квотам. 

- Я не сторонник того, чтобы критиковать предшественников. Критика предшественников — это удел слабаков. Я за то, чтобы засучив рукава двигаться вперед. 

Извините, но вы не ответили на вопрос.

- Отвечу, если вы так настаиваете. Да, были временщики, которых назначали по политическим квотам, они не понимали, что делать с комбинатом, как его развивать. Их задача была заносить чемоданчик на нужный этаж на Грушевского. Предприятие катилось по наклонной. 

Это была этакая дойная корова для чиновников?

- Да, конечно. Чиновники годами кормились из этой кормушки — от высоких чинов в силовых органах до министров, и это притом что на предприятии был дефицит оборотных средств. Не хватало средство для ведения хозяйственной деятельности. Дефицит средств и непогашение долгов приводили к еще большему росту дебиторской задолженности. Из-за этого были перебои с подставками сырья. Знаете, иногда зарплата не выплачивалась по полгода. 

 

До прихода команды Владимира Сивака на ЗТМК на предприятии не было внятной стратегии

Проблемы со сбытом продукции долго продолжались?

- Это отдельная история. Когда мировой рынок губки шел на подъем, вся продукция была востребована. Когда рынок стабилизируется, можно загрузить порядка 70% мощностей и конкурировать. Но есть один важный сдерживающий фактор — себестоимость нашей продукции. Из-за высокой себестоимости, которая образуется из-за высокой цены на электроэнергию, теряется конкурентоспособность. 

На сегодня цена на электроэнергию в Украине значительно обогнала стоимость электроэнергии в странах, где работают предприятия, аналогичные ЗТМК. Мы систематически на протяжении длительного периода обращались к органам власти, чтобы были приняты решения, которые бы позволили предприятию работать стабильно и в то же время без задержек рассчитываться за потребляемую электроэнергию. Электроэнергия всегда была вопросом номер один для нас.

Но не только высокие цены на электроэнергию были проблемой. Причиной того, что предприятие работало неэффективно, были устаревшие технологии, что давало высокую долю электроэнергии в себестоимости готовой продукции. По многим переделам на предприятиях в мире все уже ушли намного дальше и показатели получили намного лучше. Например, производительность электролизера, который используется у нас, в три раза ниже, чем на аналогичных предприятиях в мире, а потребление электроэнергии — на одну треть выше. 

Только реконструкция может обеспечить снижение потребления электроэнергии? 

- Есть два пути, которыми нужно идти одновременно. Первый — получение спецтарифа. Предприятию нужен доступ к дешевой атомной энергии. У государства есть возможность дать приемлемые цены на электроэнергию. Второй — модернизация и снижение затрат на всех переделах. Оба направления должны развиваться одновременно, только одна модернизация не спасет ситуацию.

Спецтариф на электроэнергию — это же вопрос госрегулирования?

- Да. Это госрегулирование. Промышленная политика, если хотите. Если Кабмин не вмешается, ничего не поедет. Ведь ЗТМК — это экспортно ориентированное производство и 40% в себестоимости продукции занимает электроэнергия. Когда экспортируется титановая губка, то фактически происходит скрытый экспорт украинской электроэнергии. Условно губка — это переделка электроэнергии и переделка исходного сырья — титанового концентрата. Такая большая доля электроэнергии в себестоимости есть только у нас и у ферросплавных предприятий (у них она даже выше).  

Забыл вам сказать, а это важно. С чем еще мы столкнулись, когда пришли на предприятие, это хищения готовой продукции. Решение вопросов по предотвращению краж, стабилизации качества, пополнению оборотных средств и других увязывались в одну красную линию. Когда мы все проанализировали, то поняли, что это следствие неэффективного управления предприятия государством. 

Государство, похоже, не занималось предприятием?

- Да. Предприятие переходило из рук в руки различных кланов, но системного подхода к развитию комбината не было. 

Расскажете, кто из кланов?

- Это были ставленники разных премьеров, высоких чиновников. Я не играю в политику и не хочу комментировать политические вопросы, поэтому фамилии называть не буду. Мы анализировали действия всех предшественников и каждый раз убеждались в неэффективном управлении государством. 

Решать проблемы нужно было достаточно быстро. Необходимо было просто сформировать команду, которая сможет разработать пути выведения предприятия из кризиса. Команду, которая превратит ЗТМК в прибыльное современное предприятие, которое начнет выпускать продукцию аэрокосмического качества. Нужна была команда, которая сможет запустить следующие переделы на предприятии — продукцию с более высокой маржинальностью. Построить коммерческие цепочки, которые позволили бы усилить позиции предприятия на международных рынках. 

Вы, вероятно, говорите о создании вертикально интегрированного предприятия?

- Да. О создании вертикально интегрированного предприятия в титановой отрасли. Мы разработали программу развития предприятия. Это широкомасштабная полная реконструкция с модернизацией производства, со строительством следующего передела — плавки титановых слитков. Эта программа совместно с Институтом титана и рядом других НИИ была представлена в 2011 году на научно-техническом комитете Министерства промышленной политики. Ее утвердили. После этого было подготовлено письмо в Министерство промышленной политики с просьбой о формировании государственной поддержки — финансирования для проведения реконструкции предприятия. 

Каким был ответ?

- У государства средств на это нет. Здравые чиновники уже тогда поняли, что государство не может дальше развивать предприятие в рамках предложенной программы развития. Поэтому был запущен механизм реорганизации предприятия из "казенного" в "государственное".

Что давал этот новый статус?

- C казенным предприятием юридически вообще ничего делать нельзя. Нельзя было привлечь инвестора и деньги. Форма предприятия "казенное" появилась у ЗТМК из-за того, что у него постоянно возникали долги из-за электроэнергии, ему дали такой статус, чтобы сохранить от банкротства в том числе. Казенное предприятие — это государственная монополия, но это и большая головная боль государства. Казенное предприятие не может привлечь деньги коммерческих банков. Нечего взять в залог. Оно ограничено в своих возможностях. Чтобы с этим предприятием можно было что-то сделать, найти финансирование, его нужно было сделать сначала государственным. 

Когда оно стало государственным, параллельно, отдельными законами и нормативными актами, правительство приняло решение о списании части долгов за электроэнергию. Сумма была в полмиллиарда. Был написан даже соответствующий закон, который должен был решить эту задачу. Но, к сожалению, из-за очень сильного энергетического лобби возникло серьезное сопротивление на уровне Министерства энергетики. На словах все поддерживали, но ничего не делали. Долги списали только частично. И дальше предприятие потащило этот груз задолженности на себе. Понятно, что на эту задолженность начислялись штрафы, и сумма продолжала расти. Положение предприятия еще больше ухудшилось. Со всеми этими проблемами, активами и пассивами, ЗТМК пришел в 2012 год. Его передали ФГИ для поиска инвестора. То, что происходило со стороны государства по отношению к ЗТМК, сложно назвать поддержкой.

И потом, как я понимаю, 49% предприятия продали на конкурсе?

- Да, после проведения конкурса в 2013 году выиграла компания Tolexis Holding Limited, которая входит в титановый бизнес Group DF Дмитрия Фирташа. Тогда же были оформлены действующие документы. В 2013 году было создано ООО "ЗТМК" и началась новая история предприятия. Его реорганизовали в общество с ограниченной ответственностью, при этом оно стало правопреемником государственного предприятия и получило в наследство всю задолженность. 

Владимир Сивак с главным инвестором ЗТМК Дмитрием Фирташем

Получило все активы и пассивы взамен на будущие инвестиции?

- Да. Предприятие было должно за поставку сырья, за электроэнергию, были банковские долги по кредитам госбанков и других банков. Кредиты брались на пополнение оборотных средств. Государство внесло в ООО имущественный комплекс, а инвестор — свои средства в уставный фонд, в том числе и средства для реконструкции. Это совпало с тем, что в 2014 году в Украине произошли политические и геополитические изменения, приведшие к возникновению напряженных взаимоотношений с Россией. Началась война.

На тот момент была утверждена инвестиционная программа развития предприятия. Согласно ей, на первом этапе мы планировали нарастить объемы производства титанового шлака, который тогда был очень востребованным. Мы приступили к выполнению этой программы. Но боевые действия на востоке страны в 2014 году заставили нас всерьез задуваться о кардинальном пересмотре выполнения инвестпрограммы. 

Почему? Чем это было вызвано?

- Потому что большая часть технологического оборудования, которое мы планировали закупить, необходимо было заказывать именно в Российской Федерации. Это оборудование достаточно дорогое, с длительными сроками изготовления. Часть оборудования планировалось заказывать на предприятиях Донецкой и Луганской областей, а они оказались на территории боевых действий.  

Вы хотите сказать, что после революции сложились предпосылки для пересмотра инвестиционной программы и ее невыполнения?

- Мы увидели колоссальные риски. Это риски того, что, приступив к выполнению этой программы, мы получим в будущем ряд проблем с поставками, логистикой, со сбытом. Были геополитические и санкционные риски. Поэтому мы предложили ФГИ как владельцу 51% внести корректировки в инвестпрограмму. 

Какие изменения вы предложили?

- Изначально инвестпрограмма состояла из двух частей. Первая — это капвложения и увеличение производства титанового шлака до 150 тысяч тонн в год.  А вторая — вложения и увеличение производства губчатого титана и магния до 20 тыс. тонн в год. Все это на новых мощностях. Мы предложили и предоставили в ФГИ обоснование для утверждения нового плана на общем собрании. Мы предложили поменять два этапа местами, то есть внести изменения в программу и приступить сначала к реконструкции и модернизации производства губчатого титана и металлического магния.

Осенью прошлого года мы отправили документы в ФГИ, их изучили специалисты Фонда и попросили нас подготовить экспертные заключения. Эти заключения были подготовлены и предоставлены. Их составляли достаточно серьезные организации.

Мы предложили Фонду провести общее собрание акционеров с внесением вопроса о смене инвестиционного плана в повестку. К сожалению, эта программа так и не была принята. Поменялось несколько руководителей в ФГИ, но ни на одном из собраний этот вопрос не был рассмотрен. По нему отказывались голосовать представители Фонда. Одни не хотели брать ответственность, а другие умышленно не голосовали. Вероятно, по политическим причинам. Если вы помните, при правительстве Арсения Яценюка политическая травля предприятий Group DF и политическое давление со стороны функционеров "Народного фронта" были нормальным явлением. Почитайте официальные сообщения Group DF того периода. 

В связи с тем, что ФГИ не хотел согласовывать новый план, возникала проблема. Реконструкция на предприятии проводилась, но не в тех объемах. Реконструкция требовала финансирования. Проводить ее по существующей программе было нецелесообразно, потому что в тот период рынок титанового шлака начал проседать. Наши опасения подтвердились. Спустя время цена на шлак катастрофически упала и инвестиционная программа, если бы мы ее реализовали, просто стала бы неокупаемой. Это были бы деньги, выброшенные на ветер. Инвестировать в расширение производства титанового шлака стало невыгодно для ЗТМК. С точки зрения экономики. 

ГП "ЗТМК" уже ликвидировано?

- Да, в 2015 году. Осталось ООО "ЗТМК" со всеми долгами предшественника. В период реорганизации пришлось решать вопросы по погашению долгов этого ГП. Для того чтобы законными методами завершить реорганизацию предприятия, ООО "ЗТМК" гасило долги, которые были ранее накоплены ГП.

В 2016 году, после того как это все было завершено, НАБУ возбудило против меня уголовное дело. Меня обвинили в том, что я незаконно гасил долги ГП "ЗТМК". Мы это делали потому, что кредиторы могли применить дополнительные штрафные санкции, вплоть до банкротства. Различные разбирательства вокруг ГП не давали нам возможность завершить реорганизацию, поэтому мы тратили ресурсы, чтобы погашать старые долги ГП. 

Чем закончилось уголовное дело НАБУ в 2016 году?

- По нему есть решение первой инстанции, где я признан невиновным. Дело сейчас рассматривается в Высшем антикоррупционном апелляционном суде. 

Что еще было сделано на предприятии?

- Предприятие проводило реконструкцию, были достигнуты определенные успехи в проведении сертификации, в стандартизации, в области качества.

Самое главное, что должно было бы заинтересовать в первую очередь государство, это то, что мы полноценно выплачивали дивиденды. Так, с начала образования ООО нами было выплачено в госбюджет дивидендов на 135,6 млн грн. Если говорить о налогах — 693,09 млн грн.

Все обязательства были выполнены?

- Они не могли быть выполнены все и в полном объеме, потому что эти деньги находятся на счету предприятия. 175 млн грн, которые должны быть направлены на развитие, на сегодняшний день находится на счету предприятия, и эта сумма имеет целевое назначение — на реконструкцию. Остальные средства, которые поступили от инвестора, пошли на дополнение оборотных средств. Эти деньги были внесены в уставный фонд. То, что вносится в уставный фонд, становится оборотными средствами предприятия. 

Также были разработаны и испытаны прототипы нового оборудования для производства губчатого титана. Сегодня они находятся в опытно-промышленной эксплуатации.

Мы за этот период пришли к четкому пониманию всех необходимых проектных решений. Я говорю о решениях, которые дадут возможность проводить дальнейшую реконструкцию предприятия и позволят увеличить мощности по производству губчатого титана, магния-восстановителя. 

Только 6 стран в мире способны производить титановую губку в промышленных масштабах

А по производству тетрахлорида титана есть планы? Вы же торгуете и таким продуктом.

- По тетрахлориду титана у нас также есть четкое понимание, что делать. Первый высокопроизводительный хлоратор мы уже построили. Он отличается от всего, что было до этого.  По мощности. Для того чтобы двигаться дальше, необходимы решения, корректирующие программу развития предприятия. У нас два акционера. Они должны прийти на собрание и проголосовать. Но Фонду сейчас не до этого. 

В СМИ пишут, что цены на электроэнергию все равно растут из-за монополий.

- Стоимость электроэнергии растет с 2014 года. Это неприемлемые и сложно понимаемые для нас вещи. При том что в Украине есть атомная энергия, угольные мощности, гидроэнергетика, цена на электроэнергию выросла в два раза. И это уже привело к тому, что себестоимость нашей продукции существенно увеличилась: мы постепенно из прибыльного предприятия, которым были до 2018 года, превратились в убыточное. В итоге за этот промежуток времени у нас начал накапливаться долг за электроэнергию. Это уже новый долг. 

Как собираетесь решать проблему с этими долгами?

- В 2018 году мы предложили пути решения вопроса энергопоставляющей компании. Мы обращались за поддержкой к правительству, Фонду и предложили реструктуризировать задолженность, подписав мировое соглашение. Это не попытка списать долги, а конвертация долга на нормальных справедливых условиях. Мы предложили условия, исходя из тех финансовых возможностей, которые у нас были. Наше предложение отклонили. 

В марте 2018 года предприятию ограничили объем поставляемой электроэнергии до уровня экологической брони. Последствия этих действий — снижение объемов производства и еще большая убыточность предприятия. В итоге 2018 год комбинат закончил с убытками в 740 млн грн. С 2019 года мы ведем переговоры по поводу этих долгов. Мы бы могли этот вопрос решить, поднять объемы производства, стать безубыточными и погасить часть задолженности. 

С чьей стороны должно быть решение?

- Cо стороны энергетиков и ФГИ. ФГИ является управляющим органом для Запорожьеоблэнерго. Мы обращались с просьбой о поддержке в Кабмин, к президенту, даже в Академию наук Украины, потому что не видели другого механизма и выхода для решения вопроса. Мировое соглашение позволило бы нам увеличить объемы производства, реализации и выручку. Мы могли бы стабильно работать, покрывать свои потребности и выделять средства на погашение задолженности. Все наши предложения выслушали, но ничего сделано не было. 

Говорят, что в 2019 году Запорожьеоблэнерго даже уже соглашалось на конвертацию долгов и реструктуризацию. Это правда?

- Да. В июле 2019 года мы даже достигли принципиальных договоренностей с облэнерго о реструктуризации долгов. Это была договоренность о справедливой конвертации долга. В июле 2019 года проект этого мирового соглашения был предложен в качестве одного из пунктов проведения общего собрания ООО "ЗТМК". Тогда на повестке дня было много вопросов: о внесении изменений в инвестпрограмму, конвертации долга, мировом соглашении и еще около 20 вопросов, которые накопились с 2014 по 2016 год и требовали оперативного решения общего собрания. Но ни один из них не был решен, так как Фонд не пришел на собрание. Не было кому голосовать. В стране прошли выборы, все были заняты политикой. Госчиновникам опять оказалось не до нас. Государство в который раз подтвердило, что оно плохой партнер.

В сентябре произошли кадровые изменения в ФГИ, и мы обратились уже к новому руководству с просьбой выслушать наши старые доводы. Мы провели целый ряд встреч с замглавы ФГИ Сергеем Игнатовским. По его просьбе предоставили все необходимые материалы, которые подтверждают нашу правоту. Мы надеялись на позитивное решение и поддержку. В Запорожье приезжал премьер-министр Гончарук, была встреча с бизнесом. С премьером у нас состоялся нормальный диалог.

Мы публично попросили о содействии. Нас вроде как услышали. Со слов премьер-министра, были даны соответствующие распоряжения. Мы письменно обратились в ФГИ, проинформировав их об этом. Нас поддержала Запорожская ОГА, они нас в большинстве случаев поддерживают, ведь они, как никто, заинтересованы в работающем предприятии. Но, к сожалению, воз и ныне там.

Правда ли, что 51% ЗТМК на короткий период государство передавало ОГХК?

- Да было и такое время. Это не секрет. С 2014 по 2016 год. Потом ФГИ обратно забрал пакет. В январе-феврале 2020 года мы не получали новой информации из ФГИ. 

В марте мы услышали, о том, что ФГИ издал новое постановление. С подачи ФГИ был утвержден исполняющий обязанности директора ЗТМК господин Лубенников. Юридически основания для появления такого документа не было. Сейчас новый премьер. Мы ожидаем профессионализма от этой команды. 

К каким последствиям для бизнеса привело это незаконное распоряжение правительства о назначении и.о.?

- Юридических последствий никаких, потому что это незаконное распоряжение, написанное на коленке. Но такое распоряжение бьет по бизнесу. 

Как именно?

- К нам начали обращаться наши иностранные клиенты, партнеры, поставщики с одним вопросом: что происходит? Мы дали официальное разъяснение. Все успокоились. Иностранцы любят спокойные нормальные отношения. Они не любят экстрима и непредсказуемости в бизнесе. 

От ФГИ и Кабмина не было внятных разъяснений того, что происходит. На телефонные звонки они не отвечали. Спустя время мы поняли, что задумал Фонд: провести 30 апреля общее собрание, цель которого — смена руководителя предприятия. Без конкурсов, без соблюдения процедуры. Других вопросов, более важных, в повестке не было. Такое впечатление, что единственный, кто мешает развитию комбината, это директор. Они с нами даже не разговаривали. 

Конечно, наша служба безопасности изучила человека, которого предлагали в качестве нового директора. Мы собрали информацию и пришли к выводу, что смена руководства может привести к полной остановке предприятия через какое-то время.  Очень вероятно, что комбинат после остановки оправят на порезку, в металлолом. По схеме Запорожского алюминиевого комбината. Тот человек, которого хотят поставить руководителем предприятия, не имеет опыта в управлении подобными промышленными и экологически опасными предприятиями. У нас сейчас вообще нет понимания того, что у него есть команда, которая может всем этим управлять. 

У них нет средств для финансирования ЗТМК, пополнения оборотных средств и нет ресурсов, для того, чтобы решать вопросы, которые накопились. 

Я понимаю, чем все может закончиться, сделал определенные выводы и решил сопротивляться с целью сохранения ЗТМК. 

Как вы думаете, Фонд госимущества может выставить на приватизацию 51% ЗТМК?

- По закону до конца года они этого сделать не могут.  Программа приватизации на этот год уже утверждена. Планы по приватизации утверждаются в октябре-ноябре года, предшествующего году, в котором хотят провести приватизацию объектов. На 2020 год комбинат не внесен в перечень объектов на приватизацию. Это первое. Второе, они по закону все равно обязаны предложить выкупить пакет сначала второму акционеру.

А кто может быть заказчиком на эти 51%. Называют, например, Glencore?

- Скорее всего, заказчиков нет. Есть, конечно, понимание, что компания Glencore может смотреть в эту сторону. Уже поменяли руководство на ОГХК, и там вроде бы есть интерес Glencore. Но мне непонятно, зачем заходить таким серьезным игрокам в эту нишу. Glencore — это солидные трейдеры, но они не совсем стратегические инвесторы. ОГХК осталось жить три года. У них иссякают запасы. А ЗТМК будет жить два-три месяца, если в него никто не будет вливать денежные средства.

Мы сегодня работаем за счет тех средств, которые получаем от реализации продукции. Но мы убыточные, деньги постепенно вымываются из оборота.  

Вы думаете, что тем, кто хочет зайти на предприятие, просто нужен доступ к деньгам предприятия — тем, которые лежат на счету?

- Могу с вами согласиться. Вполне вероятно, что есть просто заинтересованность в том, чтобы забрать деньги, которые лежат на счетах. Это 175 млн грн. Плюс после остановки предприятия его порежут на металлолом. Поверьте, тут есть что продать, много цветных металлов. 

Вы пытались наладить контакт с новым премьером?

- Это в наших планах. Но управление 51%-ным пакетом ЗТМК — это сегодня дело ФГИ. 

Помогло ли вам как директору государство? Учавствовало государство хоть раз в жизни комбината? 

- Я как директор вообще не ощущаю, что ЗТМК в принципе необходимо государству. Ни один чиновник не помогает решить вопросы предприятия. Как это происходит в других странах. Пока только разговоры. Поймите, ЗТМК — это единственный в Европе завод такого рода. И Украина могла бы иметь реальное преимущество перед другими производителями, например, из России, Казахстана, Японии. Но что получается? Когда предприятию нужно решить, куда ему идти — влево или вправо, государство не приходит на собрание. Оно самоустраняется от принятия важных решений. 

Сейчас новая фаза. Вместо того чтобы помогать, решили снять директора. 

Признайтесь, боитесь увольнения?

- Нет. Просто сделайте все по закону. Поймите, я был вынужден пойти в суд не потому, что держусь за должность. За мной 3,5 тысяч сотрудников. Они со мной с первого дня работы компании.

А сейчас хотят поставить неопытного человека. Кота в мешке.  Хотя нетрудно найти информацию о том, эти люди в свое время успешно распилили ЗАЛК. В прямом смысле. Алюминиевого завода в Запорожье уже нет. Сейчас допиливают его забор.

Если вы хотите, чтобы также распилили ЗТМК, — пожалуйста. Но я буду до последнего бороться за людей. Второе, я вам хочу задать встречный вопрос: где открытый конкурс на эту должность? 

Пока его нет, насколько я знаю.

- Да, его нет. Я тоже мог бы принять участие в нем. Как человек, которому не безразлична судьба предприятия, который больше всего знает в этой теме. Интересы трудового коллектива и завода — приоритет для меня. Это мотивация. Я сейчас пошел в суд и выиграл. Мы получили обеспечение. Как дальше будут развиваться события, увидим позже. Мы не хотим отдавать предприятие в управление профанам. 

Но вы же понимаете, что против вас будут и дальше " шить" бесконечное число уголовных дел. Сколько их, кстати?

Владимир Сивак: "Все дела — исключительно заказные. Это понятно уже всем. Это такая устоявшаяся форма давления и вымогательства"

- Понимаю прекрасно. Уже сбился со счета, уголовных дел больше десяти. Это хит-конвейер. Все исключительно заказные дела. Это понятно уже всем. Это такая устоявшаяся форма давления и вымогательства. Это и уголовные дела от милиции, и от прокуратуры города, и от СБУ. Сейчас самое громкое дело — от НАБУ. У СБУ есть дело о государственной измене. Это только те, что на слуху. Обвиняют в чем угодно! Даже в экологическом геноциде. 

Именно так государство помогает управлять! Сегодня НАБУ судит меня за то, что отдал долги. СБУ — за то, что не погасил долги. Эти наезды взаимоисключающие, они абсурдные. Это такой бесконечный репрессивный каток. Цель — сбить с ног. Создать проблему и потом помочь ее решить. Получается, когда директору нужно заниматься заводом, он вынужден ходить на допросы. Я уже ходил на допросы больше 150 раз. Вдумайтесь! 150 раз! Скоро можно будет целую книгу написать. 

Я каждый день ощущаю этот пресс. Попытка сменить директора — это всего лишь цветочки. Этот карательный каток давит на меня каждый день. В течение трех лет. Он давит и на завод. Он давит на весь инвестиционный климат страны. Понимаете, если не будет уважения к отечественному инвестору, не будет честного партнерства, внешние инвесторы никогда не рискнут вкладывать деньги в Украину. 

К сожалению, государство пока проявляет себя не просто как плохой партнер. Это хуже, чем плохой. Любой украинский актив, актив, в котором государство имеет долю, становится в понимании инвестиционных кругов "отравленным" активом.

Беседовал Дмитрий Филипенко