- Категория
- Энергетика
- Дата публикации
Карел Хирман: случай с "Днепразотом" показал изъяны расчета тарифа на транспортировку газа
На прошлой неделе АО "Днепразот" опубликовал открытое обращение к руководству государства (к Президенту, премьер-министру, АМКУ, НКРЭКУ, правоохранительным органам). Важнейшее для Украины предприятие, обеспечивающее, помимо удобрений, страну хлором (необходимым для обеззараживания питьевой воды), предупредило об угрозе остановки — из-за повышения стоимости распределения природного газа со стороны АО "Днепропетровскгаз". Вскоре после публикации упомянутого открытого обращения свою позицию в интервью УНИАН сообщил коммерческий директор АО "Днепразот" Андрей Пустовойт.
Однако, остались вопросы, которые требуют неупрежденного анализа и объективной оценки ситуации. Принимая во внимание стратегический статус АО "Днепразот", мы обратились с просьбой прокомментировать ситуацию Карела Хирмана.
Карел Хирман в прошлом — председатель наблюдательного совета компании Transpetrol (Словакия, оператор участка международного нефтепровода "Дружба"), экс-советник по энергетическим вопросам премьер-министра Словакии. В 2016-2019 годах — эксперт по энергетике Стратегической группы советников по поддержке реформ при Кабинете министров Украины, был членом рабочей группы по созданию Фонда энергоэффективности Украины и анбандлинга "Нафтогаза".
Господин Хирман, вы более чем в полной мере владеете информацией, касающейся всего комплекса вопросов энергетического обеспечения в глобальных масштабах. Расскажите, пожалуйста, какова практика построения алгоритма расчетов тарифов на доставку природного газа в странах ЕС.
К. Х. В первую очередь нужно сказать, что в Европейском Союзе ключевым фактором работы энергетического рынка, в том числе тарификации распределения газа и электроэнергии, являетса принцип анбандлинга (от англ. unbundling). В случае с региональными газораспределительными компаниями (в Украине их аналогом являются облгазы) принцип анбандлинга предполагает отделение деятельности по распределению природного газа от добычи, транспортировки и продажи природного газа.
Это означает, что одно и то же юрлицо не имеет права осуществлять прямую продажу природного газа и одновременно заниматься его транспортировкой или распределением. Очень чувствительной также является ситуация, когда есть прямой или косвенный контроль над предприятием по производству или поставке, а также над оператором распределительной или газотранспортной системы, или самой распределительной и газотранспортной системой, или наоборот.
Опуская некоторые специфические детали, скажу, что в странах ЕС принцип анбандлинга связан с учетом основного капитала и имущества компании при расчете тарифа на транспортировку (распределение) газа. При этом в определенной степени учитываются объемы потребления газа тем или иным предприятием и равномерность потребления газа в течение некоего протяженного временного периода (года).
Если мы говорим о крупном потребителе (пример в Украине — АО "Днепразот"), который равномерно потребляет газ в течение всего года, нужно понимать, что он балансирует, стабилизирует всю распределительную систему и частично и газотранспортную систему. Такой потребитель прогнозирует работу газотранспортной и прежде всего — распределительной системы (облгаза). Поэтому, по логике, регулятор (НКРЭКУ — Национальная комиссия, осуществляющая государственное регулирование в сферах энергетики и коммунальных услуг) должен снижать тариф на транспортировку единицы газа для крупных потребителей газа с равномерным графиком потребления газа. В частности, это учитывается и в регуляции в ЕС.
Экономическое обоснование такой методики простое: расходы на обслуживание потребителя (дистрибуцию и поставку газа), который получает газ в небольших объемах и для которого характерны резкие скачки потребления, существенно выше, чем в случае с одним крупным предприятием, которое готово гарантировать большие объемы потребления на протяжении всего года. Это элементарная логика, которая работает для любого энергоносителя — как для газа, так и для электроэнергии.
А насколько ситуация в Украине соответствует практике европейских стран?
К. Х. В Украине превалирует принцип, в основе которого — расчет тарифов на транспортировку газа на основе затрат и рентабельности.
Что это за принцип? Берутся плановые годовые расходы облгаза (возьмем в качестве примера тот же "Днепропетровскгаз"), к ним добавляется рентабельность, и вся эта сумма, условно говоря, делится на объем транспортируемого газа. В итоге получается некий средний универсальный тариф, независимо от того, где находится предприятие или любой потребитель газа в Днепропетровской области.
Описанная схема — это один из самых распространённых компромиссных способов рассчитать, каким должен быть тариф. При этом эта схема имеет ряд недостатков, и поэтому в ЕС уже практически не используется.
В случае с "Днепразотом" тариф на транспортировку природного газа как раз и рассчитывается по этому принципу…
К. Х. Такое предприятие является системным суперкрупным потребителем, которое покрывает главную долю затратной части "Днепропетровскгаза".
В этом смысле случай с "Днепразотом" очень показателен — он демонстрирует в очень гиперболизированной форме все изъяны методики расчета тарифа на транспортировку газа на основе затрат и рентабельности.
Когда мы в Словакии пользовались похожей методикой расчета тарифов несколько лет назад, уже тогда начинал применяться тот принцип, о котором я говорю: кто больше потребляет газа и кто имеет более-менее устойчивый график потребления в течение всего года, тот и получает преференции. Но и в таких случаях самые большие потребители не были довольны. Если газораспределительная компания будет только перекладывать расходы поровну на всех потребителей, то у такой газораспределительной компании не будет стимулов эффективно управлять сетями или осуществлять их модернизацию в зависимости от тенденций реального потребления. Но я понимаю, что такая ситуация политически чувствительна — в таком случае именно население будет больше платить за распределение газа.
Все ли верно я понимаю: в развитых странах к таким предприятиям применяется принцип, при котором крупные предприятия, обеспечивающие равномерное потребление газа в течение длительного периода, фактически балансируют, стабилизируют всю газотранспортную систему региона (и отчасти страны), прогнозируют рынок и в определенной степени выступают его гарантом? Соответственно, к ним применяется некая бонификация.
К. Х. Да, можно так сказать! Такие предприятия, как "Днепразот", в странах ЕС, других развитых странах получают тариф ниже, чем небольшие потребители со слабо прогнозируемым объемом потребления. Речь идет о тарифах из расчета на кубометр.
Собственник большинства облгазов в Украине — это крупный бизнесмен Дмитрий Фирташ. Одновременно он является собственником нескольких крупных предприятий, производящих удобрения (из сырья — природного газа), объединенных в группу Ostchem. Общеизвестно, что заводы группы являются конкурентами "Днепразота" на рынке удобрений. Для одного из предприятий Ostchem — черкасского ПАО "Азот" — тариф на транспортировку газа в несколько раз ниже, чем для АО "Днепразот". Существующая в Украине система позволила сформировать тарифы на распределение природного газа для прямых конкурентов Ostchem на существенно отличающемся не в пользу "Днепразот" уровне. Это все делается для того, чтобы получить преференции на рынке удобрений. Как бы Вы могли оценить такую ситуацию?
К. Х. Тариф устанавливает региональная газораспределительная компания по согласованию с регулятором в лице НКРЭКУ. Дмитрий Фирташ лично ведь не устанавливает тариф, и это не вопрос даже бизнеса как такового. Но, конечно же, есть реальная жизнь. В энергетике мы видим похожую картину с предприятиями Рината Ахметова — он одновременно контролирует и распределительные компании (облэнерго), и является собственником электростанций и угольных шахт. Получается замкнутый круг. Для Украины это действительно большая проблема — фактически, это может вести к монополизации рынка. Это вопрос не только к НКРЭКУ, но прежде всего — к Антимонопольному комитету.
Но какое может быть практическое решение этого проблемного вопроса?
К. Х. Скажу так: как бы ни был велик соблазн обвинить собственников бизнеса, юридически этот вопрос не к бизнесменам. Этот вопрос — к регулятору и антимонопольному комитету. Но у меня складывается впечатление, что АМКУ вообще последние годы неэффективно выполняет свои прямые функции, возложенные на него законодательством. Я не заметил каких-то выдающихся результатов его работы, и это касается не только вопросов энергетики.
Регулятор и АМКУ имеют массу инструментов для проведения расследований, участия в публичных слушаниях и т.п. И имея выводы этих ведомств, уже можно инициировать судебные процессы, но до того момента, пока суд, регулятор или АМКУ не скажет свое слово, юридически мы не можем сказать, что Дмитрий Фирташ или кто-то другой виноват в несправедливом тарифе на распределение газа.
Но что же в таком случае делать "Днепразоту"?
К. Х. Что касается этого конкретного предприятия, то я считаю, что нужно изучить детали их контракта с "Днепропетровскгазом". В частности, я бы прежде всего выяснил, где установлен прибор учета газа, который поступает на "Днепразот".
Дело в том, что юридически точка контроля (измерительный прибор — промышленный счетчик газа) является точкой сдачи (отгрузки) товара, в данном случае газа, я так понимаю, что это в соответствии и с украинским законодательством.
Я вполне допускаю (зная украинские реалии), что упомянутый прибор учета газа может находиться только на магистральном газопроводе в месте подключения локального газопровода (т.н. "нитки" длиной 5 км, как его называют на "Днепразоте").
В "Днепропетровскгазе" утверждают, что этот локальный газопровод (кстати, построенный "Днепразотом" для собственных нужд), принадлежит "Днепропетровскгазу" же. Но если счетчик стоит до момента поступления газа в эту "нитку", то юристы и, наверное, НКРЭКУ также должны разобраться, есть ли есть основания для того, чтобы "Днепразот" платил облгазу за услуги транспортировки.
Дело не только в том, что газ после точки контроля принадлежит потребителю, он также должен взять на себя полную ответственость за доставку. Считаю, что здесь нужно разобраться: является эта нитка частью распределительной сети "Днепропетровскгаза", или же частью инфраструктуры "Днепразот".
Это очень важный вопрос! Вы говорите об этом так, как будто Вы уже встречали подобные случаи…
К. Х. Конечно — это более чем существенный вопрос. И Вы правы — я постоянно сталкиваюсь с подобными случаями в Украине, и не только по газу, но и в распределении тепла или электричества. Дипломатично скажу, что в этой части очень запутанная ситуация! Эти приборы исторически устанавливались, как попало и где попало.
В результате сейчас, когда Украина переходит к стандартам регулирования, принятым в цивилизованном мире, возникает большой хаос и неразбериха, возникает масса спорных моментов, как в случае с "Днепропетровскгазом" и "Днепразотом". Когда цена на газ и электричество была мизерная, тогда потребителям и поставщикам было все равно. Но сейчас это самый "жаркий" вопрос.
Вы упомянули, что "Днепразот" сам построил свой небольшой газопровод, за транспортировку газа, по которому он и платит облгазу. Насколько правильно, что построенная потребителем газа "нитка" рассматривается облгазом как его собственность?
К. Х. Я это читал, но точно не знаю.Что кому принадлежит — это еще один важный вопрос. "Днепразот" говорит, что когда-то построил эту трубу, но сейчас по каким-то причинам она принадлежит облгазу (или же облгаз считает, что она ему принадлежит). Нужно разобраться, на каком основании облгаз считает эту трубу, построенную "Днепразотом", своим имуществом.
Поскольку только в случае, когда труба правомерно находится в собственности облгаза, регулятор может рассчитать показатели рентабельности по этой трубе.
Какие же могут быть дальнейшие сценарии решения дискуссии распределительной компании и потребителя газа — "Днепропетровскгаза" и "Днепразота"?
К. Х. Я знаю подобные случаи в практике Украины и других стран. Два предприятия наверняка еще какое-то время будут спорить о том, кто кому что должен. Даже если сейчас украинский регулятор примет решение о снижении тарифа для "Днепразота", я боюсь, что ситуация вернется бумерангом через год или два. Ситуация будет оставаться неустойчивой, пока окончательно не будет понятно, кому принадлежит эта "нитка" и пока не будут тарифы для распределения на газ более-менее одинаковыми для всех самых крупных потребителей с одинаковым объемом и графиком потребления. Скажу честно, это почти "mission impossible".
Беседовал Дмитрий Филипенко, специально для Delo.ua