- Тип
- Эксклюзив
- Категория
- Энергетика
- Дата публикации
От угля к туристам: как шахты превращаются в туристические центры
Туристы вместо заключенных
Залежи угля в индонезийской провинции Западная Суматра открыли голландцы в середине XVIII века. В разгар индустриальной революции крупнейшие шахты Савахлунто — одного из главных городов провинции, добывали и открытым, и закрытым способами более 600 тысяч тонн угля в год. К середине 1970-х эта цифра удвоилась. А затем стала снижаться. Настолько, что к началу 2000-х власти Индонезии свернули большую часть горнодобывающих работ в регионе.
В Савахлунто проживает 35 тысяч человек. Горнодобывающее предприятие обеспечивало работой практически каждую семью горожан. Полтора века назад наниматься в шахтеры в Западную Суматру приезжали со всей страны. В помощь горнякам отправляли партии заключенных, отбывавших наказание в колониях на индонезийских островах. Или этапировали их из соседнего Китая.
Китайцы, а также сингапурцы, малайзийцы и прочие приезжают в Савахлунто и сейчас. Правда, теперь исключительно в качестве туристов. Город почти свернул добычу угля, но эта отрасль по-прежнему приносит ему доход. Только в новом качестве.
Mbah Suro Gate — шахта, на которой сто лет назад трудился практически исключительно криминал, причем в максимально античеловеческих условиях, названа в честь одного из самых известных горняков Савахлунто — "индонезийского Стаханова". С середины 2000-х в рамках государственной программы по переформатированию города в Mbah Suro Gate наблюдается туристический аншлаг. Настолько, что в 2008 году шахта получила полуофициальное звание одного из важных туристических хабов Индонезии.
В новом тысячелетии Савалахлунто решил зарабатывать не на угле, а на своей шахтерской истории. Гигантский музей, арт-центр, постоянно действующая галерея современного искусства — у Mbah Suro Gate сейчас несколько новых названий, но объединяет их одно: программа развития города, которая по планам к 2020 году должна окончательно изменить социально-культурные и экономические приоритеты Савалахлунто.
Вокруг Mbah Suro Gate, на бывших шахтных полях и в зданиях предприятия развивается новая инфраструктура — от стадиона, на котором устраивают международные мотоциклетные состязания, до бесконечных частных лавок горожан. 7 миллионов рупий (около 70 тысяч долларов) — годовой оборот среднего размера фирм, производящих в Савалахлунто сувенирный хэнд-мейд. Японские, китайские и малазийские туристы в покупках себя не сдерживают.
Вагонетки спасают остров
Шахта острова Икешима была одной из последних, которые закрыли власти Японии. Случилось это в 2001 году, хотя дело к этому шло гораздо раньше. В середине 1960-х, во времена расцвета шахтерской Икешимы, на острове проживало восемь тысяч человек. В 2000-х их осталось всего полторы сотни. Остальные уехали на материк по вполне прагматичным причинам — с большой землей Икешима держала связь только по морю.
После закрытия шахты здешняя навигация практически полностью сошла на нет. Крохотный остров превратился в призрак.
Ржавеющие остовы надземных строений шахты, кварталы разваливающихся многоэтажек, три уцелевших вагонетки и дыра, уходящая на 300 метров в глубину — все, что осталось жителям Икешимы от индустриальной эпохи.
Точнее, не все. Еще — история, которую, как оказалось, можно продавать.
В каждую вагонетку помещается три десятка человек. Три вагонетки — это 90 туристов, которые погружаются под землю, рассматривая естественный музей горного дела и слушая комментарии экскурсовода. Затем они поднимаются и разбредаются по территории острова, который сам по себе — надстройка над шахтой. И так с утра до вечера.
Индустриальный туризм — один из трендов, который в последние годы развивает Япония. В рамках него, например, государство объединило предприятия, созданные в эпоху Мейдзи (конец XIX-го начало XX-го веков) в один большой туристический проект. Кроме прочего, в него входит шахтерский остров Хасима, также включенный в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. По популярности Икешима, горное предприятие которой заработало только в середине прошлого века, ему проигрывает, но тем не менее считается вполне привлекательным туристическим направлением. Просто остров-шахта — звучит уже само по себе романтично. Счет романтиков на Икешиме сейчас идет уже на тысячи: в 2014 году остров посетили 4,5 тысячи туристов, в 2015 — уже 7 тысяч.
Модель холмов
Канадский Мюрдошвиль — классический пример индустриального корпоративного города. Основан в первой половине прошлого века, возведен вокруг шахты, назван в честь ее владельца. Восемьдесят лет пять тысяч его жителей занимались тем, что добывали уголь. К 2011 году, согласно переписи, их осталось всего 764. Остальные из Мюрдошвиля сбежали после того, как правительство закрыло горнодобывающее предприятие.
Этот город расположен в провинции Квебек, на полуострове Гаспе. На полукилометровой высоте над уровнем моря — в низине, окруженной заснеженными холмами. Они в итоге и стали новой экономической моделью города. Точнее, двумя.
Во-первых, город взамен закрывшейся шахты получил от властей Квебека новый энергетический проект — сеть ветрогенераторов. На него наняли 150 жителей Мюрдошвиля.
Остальные же по большей части переключились на туризм — в 2000-х Мюрдошвиль из города-призрака превратился в горнолыжный курорт. Пустовавшие дома горожане превратили в доступные хостелы для молодежи — это основная целевая аудитория курорта. Часть горнодобывающей техники приспособили под машины и аппараты, облегчающие лыжникам подъем.
В последние годы горнолыжный курорт продает все дни своей работы в сезон. Управляющий одной из популярных трасс курорта, местный житель Ришар Джиншеро, в интервью каналу CBC признался, что после закрытия шахты сложнее всего Мюрдошвилю пришлось не в экономическом, а в ментальном плане: трудно было перестроиться и осознать, что нельзя сидеть и ждать пока государство снова обеспечит тебя работой.
