- Тип
- Эксклюзив
- Дата публикации
Украинские Реми Дэнтоны: Как работает легальный лоббизм в Украине
На рассмотрении в комитетах Верховной Рады сейчас находится свыше 3 400 законопроектов, но большинство из них имеет мизерные шансы быть внесенными в повестку дня в следующие три года работы парламента, хотя из-под пера народных избранников ежедневно выходит в среднем 8-12 законопроектов. Хорошо это или плохо, сказать сложно, но, по оценкам экспертов, лишь 10% всех проектов законов имеют претензию на качество, пишет журнал "ТОП-100. Крупнейшие компании сферы услуг".
Одной из главных причин низкого качества экономических законопроектов является слабая коммуникация парламентариев с бизнесом, а также подготовка документов без участия компаний, на деятельность которых они непосредственно влияют.
Для поиска баланса между интересами бизнеса, государства и общества во многих западных странах прибегают к инструменту лоббирования. В нашей же стране формализованной модели сотрудничества государства и частного сектора нет, а шансы бизнеса быть услышанными зависят от личных отношений с должностными лицами и парламентариями или готовности решать вопросы по старинке с помощью "черной" бухгалтерии.
Подписывайтесь на Youtube-канал delo.uaАпологеты рынка лоббирования предлагают украинскому обществу пересмотреть свое отношение к этой услуге, а также задуматься о необходимости профессионального связующего звена между бизнесом и государством. Во-первых, экономика много теряет из-за неправильного диалога с бизнесом, который провоцирует недоверие и непонимание с его стороны. Во-вторых, отсутствие инструмента постоянной коммуникации порождает хаос, ведь после смены власти все инициативы предшественников, в том числе и законодательные, с большой долей вероятности канут в лету, а бизнесу необходимо будет начинать диалог с нуля.
Рынок без правил
Несмотря на то что нормативные правила игры лоббистов пока не выработаны, украинский бизнес уже сегодня прибегает к куда более цивилизованным инструментам взаимодействия с властью, чем коррупционные способы продвижения своих интересов.
В первую очередь услуги Government Relations (GR) и лоббирования предоставляют международные и бизнес-ассоциации, которые по своей сути являются представительными органами. Во-вторых, о предоставлении таких услуг на своих сайтах заявляют около 30 компаний с доступом к украинскому политикуму, в частности юридические, консалтинговые, политконсалтинговые, коммуникационные. Это такие компании, как Pavlenko Legal Group, Arzinger, CFC Consulting, SIC Group, PBN Hill+Knowlton Strategies, Mainstream и прочие. Кроме того, компетентные GR-специалисты есть едва ли не в каждой международной компании или финансово-промышленной группе, в частности в таких бизнес-структурах, как Nestle, East One, JTI, Imperial Tobacco, Cargile. Тем не менее представители бизнеса говорят, что компаний, которые профессионально предоставляют услуги по подготовке и проведению нормативных актов, на рынке от силы четыре или пять, а специалистов, которые действительно компетентны в сфере GR и лоббирования, не более 300 человек на всю страну.
Ранее украинские парламентарии уже демонстрировали стремление урегулировать лоббирование бизнес-интересов, чтобы воспрепятствовать его коррупционным методам, но попытки пока не увенчались успехом.
В 2016-м об этой идее заговорили снова, причем в парламенте появилось сразу два законопроекта, которые, кстати, во многом отличаются: разнятся требования к лоббистам, процедуры получения статуса, видение регулирования рынка. В частности, один закон предусматривает создание реестра лоббистов и их обязательство публиковать информацию о себе и своей деятельности, разработчики же второго документа считают, что столь жесткое регулирование неуместно, ведь рынок пока недостаточно развит.
Отдельного внимания требует вопрос, что же будет стимулировать лоббистов, которые находятся в "тени", становиться открытыми игроками, говорят в Европейской Бизнес Ассоциации. "Пока не будет найден ответ на этот вопрос, вряд ли можно говорить об эффективности какого-либо регулирования, — поясняет исполнительный директор EBA Анна Деревянко. — Первым шагом к урегулированию могли бы стать правила и принципы работы лоббистов. В рамках Ассоциации действует Кодекс поведения лоббиста. Он предусматривает прозрачность деятельности, профессионализм, уважение к представителям власти, а также нетерпимость к проявлениям коррупции".
Ни GR-специалисты, ни инициаторы законопроектов о лоббировании не рассчитывают, что хотя бы один из внесенных документов будет принят в ближайшее время.
"С тем парламентом, который есть сейчас, я бы закон даже на повестку дня не ставила", — говорит управляющий партнер компании Pavlenko Legal Group Александра Павленко. Она подчеркивает, что сам термин "лоббирование" воспринимается в обществе неоднозначно, поэтому перспективы у закона появятся только после того, как будет задан правильный информационный фон. Сегодняшний популистский парламент, по мнению Павленко, не разобравшись, просто зароет законопроект с криками: "Коррупция!".
Перспектива для лоббистов
Наивно рассчитывать, что от коррупционных методов начнут отказываться, а рынок станет стремительно развиваться с принятием закона, признают GR-щики. "Чтобы лоббирование развивалось, нужны успешные примеры решения бизнесовых задач при посредничестве GR-компаний. Задача же компании, которая предоставляет услугу, состоит в том, чтобы синхронизировать интересы наших клиентов с интересами государства, пояснить всем участникам процесса, что мы все в одной лодке и решение проблемы позитивно для каждого из нас. Когда таких историй будет больше, украинские компании начнут смотреть в этом направлении, а не участвовать в коррупционных схемах", — уверен Юрий Сак, старший советник CFC Consulting.
Коррупционные методы решения вопросов могут быть более дешевой и, главное, более оперативной альтернативой цивилизованным, но длительным переговорам со всеми стейкхолдерами.
"Тем не менее, нет гарантии, что купленное решение завтра же не будет отменено тем самым чиновником или же его преемником. Потому лоббирование — это часто более дорогой, но и более устойчивый инструмент, который с куда меньшей долей вероятности будет когда-либо отменен", — рассказывает Денис Базилевич, глава Института профессионального лоббирования и адвокации в Украине.
Кроме того, в случае коррупции нельзя быть уверенным, что решение будет прописано грамотно. "В таком случае бизнес получает новые коррупционные ренты от последующей команды власти", — добавляет Екатерина Одарченко из SIC Group.
Тем не менее, одним желанием бизнеса вести цивилизованный диалог тут не обойтись, необходима готовность власти слышать и учитывать интересы компаний. "Сегодня государство, как правило, встречается с бизнесом, чтобы послушать, покивать, сказав напоследок: "Мы ушли отрабатывать ваши предложения". Бизнес может выговориться, но взаимной коммуникации нет, потому-то вся работа с властью, особенно с народными депутатами, сегодня держится исключительно на контактах. А если у ассоциаций и GR-специалистов нет контактов в Раде, их голос не будет услышан. Диалог же зависит только от желания и инициативы людей при власти", — говорит Александра Павленко.
Хотя закон пока не принят, у компаний сегодня нет никаких проблем с предоставлением услуг лоббирования и GR. "Эту услугу можно сформулировать так, что она даже ляжет под КВЭД, например как консалтинг и аудит", — поясняет Ярослав Железняк, советник министра экономического развития и торговли по связям с Верховной Радой, который занимается сопровождением законопроектов Кабмина в парламенте. То есть цивилизованные возможности для бизнеса влиять на власть уже есть. "Но закон даст возможность понимать, кто влияет на те или иные решения, из каких соображений, в чьих интересах и какие бюджеты на эти цели тратятся", — подытоживает Денис Базилевич.
Как работает лоббизм
Классический набор инструментов GR-щиков и лоббистов — это петиции, письма, экспертные группы, помощь юристов и личные встречи с власть имущими. "Тем не менее, эффективность определяется не инструментами, а подходом к их использованию", — рассказывает Анатолий Хоменко, старший руководитель проектов по связям с правительством и общественностью PBN Hill+Knowlton Strategies.
"Как показывает практика наиболее действенны личные встречи и контакты, а также официальные письма с аргументированной позицией Ассоциации", — рассказывает Анна Деревянко из EBA.
Хоменко в свою очередь подчеркивает, что работа с органами власти будет результативной, если лоббист досконально знает проблемный вопрос и может коротко сформулировать позицию компании, понимает цепочку принятия решений в органах власти, позицию принимающих решение лиц и ее причины, а также если он готов предлагать свои решения и идти на компромисс.
Грамотный процесс Government Relations и лоббирования законопроектов предусматривает несколько этапов. Изначально нужно проанализировать, не идет ли идея, озвученная бизнесом, вразрез с существующим законодательством. Далее эксперты и участники рынка вместе готовят дорожную карту и идеологию изменений. После этого юристы занимаются оформлением документа в терминологии законодательства. "Параллельно мы ищем союзников на рынке, привлекаем профильные ассоциации, а также начинаем работу с профильным министерством, учитывая их мнение, присматриваемся к депутатам и ищем, кто мог бы выступить инициатором законопроекта", — рассказывает Александра Павленко.
Далее законопроект должен пройти через комитет Верховной Рады, оказаться в повестке дня и быть проголосован большинством депутатов. "Мы встречаемся с фракциями, их экспертными советами, отдельными депутатами", — рассказывает Ярослав Железняк. В таких переговорах очень важен прагматизм и аргументация, резюмирует GR-специалист.
По словам Александры Павленко, ответственно нужно подойти и к финансово-экономическому обоснованию документа. "Если для его реализации не нужны средства из бюджета, мы уже наверняка знаем, что Министерство финансов не будет против. В противном же случае с ними также нужно обсудить этот нормативный акт", — отмечает юрист.
Где спрос
Начиная с 2014 года спрос компаний реального сектора на услуги GR-специалистов и лоббистов, по словам самих участников рынка, вырос. "Основная задача бизнеса состоит в производстве, создании рабочих мест, получении дохода. Бизнес не может сидеть 24 часа в сутки возле парламента, но инициативы министерств и Верховной Рады на него очень влияют, поэтому прослойка между ним и государством сейчас куется самим временем", — говорит Павленко.
Самый высокий интерес к услугам лоббизма демонстрируют сегодня международные компании, в частности Nestle, Tetra Pak, Shell, Imperial Tobacco, а также украинские компании с офисами за границей или работающие на экспорт. "В глобальных компаниях есть более четкое понимание, что такое GR и почему он важен для повседневной операционной деятельности компании. Не будет преувеличением сказать, что украинские компании пока не очень понимают его важность", — признает Юрий Сак из CFC Consulting. Системный подход к лоббированию интересов доступен не каждому, по сути, как и любой грамотный проектный менеджмент, рассказывают GR-щики.
"Украинскому среднему и даже крупному бизнесу более понятны другие механизмы влияния. Конечно, такими укоренившимися методами пользуются, особенно на местном уровне", — рассказывает Екатерина Одарченко.
Обращаются же компании, в частности, за услугами в подготовке и сопровождении законопроектов, постановлений Кабмина, приказов отдельных министерств, а также просят организовать и провести переговоры с органами власти и государственными предприятиями, к примеру о выполнении договорных обязательств. "Договора о проектах или об инвестициях, которые были заключены при предыдущей власти, часто сейчас не выполняются. Их теряют, забывают или просто не выполняют. Особенно часто такое бывает с договорами о строительстве или же с просроченной задолженностью по каким-то проектам. И речь может идти о миллиардах гривень", — поясняет Александра Павленко.
В Европейской Бизнес Ассоциации говорят, что бизнес приходит с конкретными проблемами, которые зачастую затрагивают интересы целой отрасли. "Профильные комитеты Ассоциации прямо контактируют с уполномоченными госслужащими. Проблем в целом не возникает: все министерства и ведомства прислушиваются к вопросам, которые волнуют инвесторов, а также готовы сотрудничать", — отмечает Анна Деревянко. По ее словам, мешает процессу чрезмерная бюрократизация госорганов, которая значительно замедляет реакцию на обращения.
К услугам GR-щиков часто прибегают международные компании, которые только заходят в страну, например Uber, когда выходил на украинский рынок. "Изначально у компании была задача объяснить соответствующим госорганам суть своей бизнес модели и ее экономические преимущества. Для этого была нужна прямая коммуникация с правительственными структурами и КГГА. Потом же появилась информация о том, что в парламенте инициирован процеcс разработки законопроекта о реформировании рынка такси с целью выведения его из тени. Это документ, который потенциально мог повлиять на работу Uberв Украине. Потому мы проанализировали документ с юристами, определили моменты, которые не способствуют рынку в целом и компании Uber в частности. Также встретились с авторами законопроекта, специалистами Мининфраструктуры, которые участвовали в подготовке документа, и попытались понятно и убедительно донести позицию", — рассказывает Юрий Сак.
Кроме того, есть GR-проекты, которые напрямую не связаны с нормотворчеством. Компании, в частности, заказывают проведение анализа изменений в структуре принятия решений, обзоры экономической, регуляторной или отраслевой политики. Также поступают запросы на проведение переговоров с контролирующими органами по спорным начислениям штрафов или с Минэкономики по проблемам с экспортными лицензиями.
Ассоциации vs GR-компании
У украинских компаний в последние годы все больше возможностей присоединиться к бизнес-ассоциациями или же к специализированным отраслевым ассоциациям, которые как раз должны выполнять функции представительства интересов. Европейская бизнес-ассоциация (EBA) и Американская торговая палата (ACC) — это два крупнейших и наиболее влиятельных объединения. Их членами являются преимущественно средние и крупные компании, а также большинство международных игроков на украинском рынке.
"Действовать компании через ассоциацию обычно надежнее, чем самостоятельно, ведь в таком случае вам не смогут предъявить, что вы "пробиваете" какое-то решение исключительно в своих интересах. Когда ассоциации что-то лоббируют — это интерес в первую очередь потребителя, отрасли или же индустрии, а никак не отдельной компании", — поясняет Геннадий Радченко, заместитель главы правления компании "Укрнафта". Он также подчеркивает, что EBA и ACC берут в первую очередь репутацией и авторитетом как участников, так и объединения в общем.
На базе этих организаций действуют отраслевые комитеты, которые как раз и участвуют в разработке соответствующих нормативных актов. Кроме того, организации прибегают к таким инструментам, как встречи и мероприятия с участием органов власти, официальные письма и обращения. "В течение 2016-го Палата успешно провела 700 мероприятий, в том числе 119 высокого уровня при участии Кабмина, Верховной Рады, президента, правительства и посольства США. Практически каждый день мы пишем официальные письма с позицией компаний-членов Палаты. За 2016-й мы обратились к ответственным органам власти через официальные письма более 300 раз", — рассказывает Татьяна Прокопчук, вице-президент Американской торговой палаты в Украине по вопросам стратегического развития. В свою очередь Геннадий Радченко из "Укрнафты" подчеркивает, что каждое украинское правительство открыто, прежде всего, представителям именно этих объединений бизнеса.
Это престижные ассоциации, к чьему мнению власть прислушивается. Тем не менее, с точки зрения отдельной компании их возможности все же ограничены. В Европейской бизнес-ассоциации около 900 членов, в Американской торговой палате — около 600, а потому решать проблемы одной компании с их помощью не получится, ведь они обязаны учитывать пожелания каждого члена. "Задача ассоциаций — создать условия рынка в целом, а не обеспечить место компании на этом рынке", — подчеркивает Денис Базилевич. Так что конкретные задачи или проблемы одной компании-члена нужно решать своими силами, в том числе обращаясь к GR-компаниям, которые вольны подписывать контракты с любыми игроками.
Цена вопроса
Стоимость членства в ассоциациях разнится. Члены Европейской бизнес-ассоциации ежегодно платят 750-1 400 евро в зависимости от количества сотрудников по всему миру. Членство в Американской торговой палате немного дороже и обходится участникам от $750 в год для учебных заведений до $3 200 для компаний, где работает больше 100 сотрудников.
GR-компании, которые занимаются, в том числе, разработкой и проведением законопроектов, говорят, что стоимость проектов колеблется в пределах от $9-10 тыс. до $95-200 тыс.
"Все зависит от инструментов, которые будут использованы: идет ли речь о разработке законопроекта либо другого нормативного акта, сколько необходимо времени юристов для решения задачи, а также этапов переговоров", — поясняют в Pavlenko Legal Group. При подготовке законопроекта наибольшими статьями расходов будет юридическая работа, а также обсуждение изменений со стейкхолдерами и в прессе, рассказывают в SIC Group.
В свою очередь переговорные и аналитические GR-проекты обойдутся бизнесу дешевле — приблизительно от 7 тыс. до 35 тыс. евро. Стоимость опять-таки зависит от сложности задачи и объема работ, подытоживают в CFC Consulting.