"Невыносимая рабочая среда": как нардепы хотят наказывать за травлю на рабочем месте

Систематические насмешки, распространение слухов и агрессия против сотрудников — только отдельные признаки такого широкого понятия, как моббинг. В литературе оно определено, как психологический террор работника коллегами, руководством или подчиненными. На днях народные депутаты, уже не первый раз, решили узаконить наказание за моббинг на рабочем месте.

Журналисты Delo.ua сравнили новый документ с инициативами, которые подавали в Верховную Раду раньше, и выяснили, будет ли он работать.

За последние годы в парламент подавали три разных законопроекта по моббингу. Пионерами были народные депутаты из фракции Радикальная партия Олега Ляшко — в 2017 году они зарегистрировали проект №7005. Авторы отмечали, что под моббингом следует понимать "форму психологического насилия, которая заключается в длительной и систематической травле работника в коллективе, сексуальном домогательстве и психологическом давлении на него с целью дальнейшего увольнения".

По задумке депутатов, собственник предприятия (или уполномоченный им сотрудник) обязывался всячески противодействовать моббингу. Предлагалось также ввести уголовную ответственность — штраф от 17 до 51 тысяч грн, лишение на три года права занимать определенные должности или два года исправительных работ. Сотрудник, подвергшийся агрессии, мог использовать причину моббинга в качестве повода для расторжения трудового договора, а если пострадало его здоровье — получить денежную компенсацию за лечение и моральную компенсацию в размере одной зарплаты.

Этот проект так и не добрался до сессионного зала. Во-первых, были претензии у комитета ВР по вопросам социальной политики: авторы не указали точно, кто конкретно будет платить штраф за моббинг — виновный сотрудник, весь коллектив (если он участвовал в травле) или только работодатель. Во-вторых, в комитете по вопросам бюджета посчитали, что законопроект может увеличить расходы государственного и местных бюджетов за счет мониторинга случаев моббинга. Высказались против также в Министерстве социальной политики, Министерстве юстиции и Министерстве финансов. В итоге документ вернули на доработку, а в феврале 2019 года окончательно отозвали.

Через месяц, в марте 2019-го, группа нардепов из фракций "БПП" и "Народный фронт" подали проект №10118. В отличие от своих предшественников, они подошли к вопросу основательно: решили не дополнять отдельными положениями уже существующие статьи, а внести новую в Кодекс об административных правонарушениями. В этой редакции моббинг определялся, как "действия участников трудовых отношений, которые заключаются в психологическом, физическом, экономическом насилии, в том числе с применением средств электронных коммуникаций".

В пояснительной записке говорилось, что впервые явление моббинга в трудовых отношениях было подробно описано психологом и ученым-медиком, доктором Ханцом Лейманом, который провел исследование этого явления на рабочих местах в Швеции. Инициатива ссылалась на одну из директив Европейского Союза, которая устанавливает равенство обращения в сфере труда и занятости.

Наказание было уже не таким суровым — штраф от 850 до 1700 грн или общественные работы на срок от двадцати до сорока часов. Если в моббинге участвовала группа лиц, то штраф увеличивался (от 1700 до 3400 грн). Аналогичную сумму пришлось бы заплатить, если был причинен вред психическому или физическому здоровью участнику трудовых отношений. Более того, если руководитель предприятия игнорировал случаи травли сотрудника, то его наказывали бы штрафом (от 850 до 1700 грн) или исправительными работами с отчислениями 20% заработка в бюджет.

В отличие от предыдущего законопроекта, в этой инициативе четко указывались признаки моббинга, а основным свойством была систематичность. Кроме того, были четко прописаны стороны конфликта — обидчик, жертва и наблюдатели.

Однако и этот законопроект не получил зеленый свет от Главного научно-экспертного управления Верховной Рады. Там отметили, что стоит законодательно предоставить работнику право остановить работу, если "имеются достаточные основания утверждать о неминуемой опасности моббинга для него". Также в решении ГНЭУ говорилось о необходимости уточнить определение "моббинг", поскольку "физическое насилие" это отдельное правонарушение, а "экономическое насилие" вовсе не определено в законодательстве. В первый день работы Верховной Рады девятого созыва этот законопроект отозвали.

Ключевым автором нового законопроекта, который появился на сайте парламента 2 ноября 2020 года, выступила нардеп из фракции "Слуга народа"Юлия Гришина, которая на момент избрания была профессором кафедры трудового права и права социального обеспечения Киевского национального университета имени Тараса Шевченко.

"Почему это важно? В книге "Насилие на работе", которую издала Международная организация труда ООН, моббинг приводится в одном перечне с убийствами, изнасилованиями и грабежами. На первый взгляд — безобидное проявление насилия, но иногда оно заканчивается самоубийством. Такие страны, как Франция, Германия и Швеция уже урегулировали этот вопрос. Несмотря на то, что в Украине моббинг процветает, наказания за такие действия до сих пор нет. Но мы проводим на работе большую часть жизни, и очень важно, чтобы это была безопасная среда как для физического, так и для психологического здоровья каждого", — говорит Гришина.

Примечательно, этот документ практически слово в слово повторяет законопроект 2019 года. Например, пояснительные записки этих двух норм можно сравнить до запятой и не найти ни одного различия. Хотя, конечно же, есть в нынешнем проекте и отличия. Первое, что сделали действующие народные депутаты — немного повысили штрафы за моббинг. Если ВР примет редакцию "Слуг народа", то за травлю сотрудника придется заплатить от 1700 до 2550 грн. Для группы лиц штраф составит от 3400 до 5100 грн. Такой же штраф предлагается ввести, если в процессе моббинга человеку нанесли вред психологическому здоровью.

Второе — они уточнили понятия экономического и психологического давления. Первое подразумевает под собой неравную оплату за труд одинаковой ценности, неравномерное распределение нагрузок и задач, неравенство возможностей карьерного роста и необоснованное лишение премий или бонусов. Под психологическим давлением подразумевается создание враждебной, оскорбительной атмосферы, угрозы, высмеивания и клевета. "Может проявляться в использовании уничижительных замечаний и эпитетов, словесном или невербальном поведении угрожающего, запугивающего или унизительного характера, саботаже или подрыве рабочей деятельности работника", — говорится в законопроекте.

Третье — определено понятие "создание невыносимой рабочей среды". Это изоляция работника от трудового коллектива, включая смену местонахождения рабочего места, не приглашение на встречи и совещания, применение других формально нейтральных процедур для выведения сотрудника из психологического равновесия.

Журналистам Delo.ua удалось связаться с людьми, которые пережили на рабочем месте ситуации формально подпадающие под определение моббинга. Филолог Андрей Корабельников рассказал нам, что восемь лет назад работал в одном из региональных изданий Донецкой области редактором ленты новостей. На свое место он пришел будучи студентом пятого курса и в первую же неделю столкнулся с тем, что каждый раз, когда он отлучался с рабочего места ему на монитор вешали распечатанные кадры из порнофильма.

"Не уверен, можно ли это было назвать моббингом. Коллеги говорили, что они просто так шутят. Но это очень утомительно и обидно, когда ты выходишь покурить, в туалет или на обед, возвращаешься, а у тебя на мониторе висит это. Первое время было смешно, но скоро стало больше раздражать. Из издания я ушел через три месяца. Не могу сказать, что это произошло из-за шуток сотрудников, но и они сыграли свою роль", — объяснил молодой человек.

Другой пример — винницкая учительница украинского языка Елена Ребенкова. В 2018 году у нее возник конфликт с родителями одного из учеников. Они оказались недовольны низкими оценками своего ребенка и сначала пришли разбираться к самой Елене. Учительница объяснила им логику своего решения, но родителей аргументы не убедили и они ушли жаловаться к директору. После этого, как признается Ребенкова, у нее начались проблемы.

"Меня перестали приглашать на совещания и собрания педколлектива. А когда все же приглашали, каждый раз обращали внимание, что я не правильно веду себя с учениками, как-то не так ставлю оценки. Сначала пыталась оправдываться, но становилось только хуже, директор указывала мне на нарушение субординации и ставила под сомнением мой профессионализм. В итоге, через полгода мне пришлось перевестись в другую школу", — поделилась она своей историей с нами.

О том, что можно было сделать в этих ситуациях нам рассказал адвокат Иван Либерман. Он отмечает, что в первой ситуации молодой человек мог 5-7 раз подряд вызвать полицию, чтобы те составили протокол по 173 статье КоАП "Мелкое хулиганство". В случае учительницы юрист обратил внимание — все указывает на то, что в Украине люди не умеют собирать доказательную базу, чтобы в дальнейшем обратиться в суд или к правоохранителям.

"Даже если будут написаны десять, пятьдесят, или тысяча законов о моббинге, буллинге или троллинге, а пострадавший человек не сможет, не сумеет или не захочет собрать доказательства (аудиозаписи, видеозаписи, фото, показания людей, документы) ему это может не помочь. Особенно, если против него выступит коллектив. Поэтому на плечи человека ложится двойная нагрузка: психологическая, как справиться с таким отношением, и техническая, как собрать доказательную базу. Я советую людям фиксировать абсолютно все, что происходит вокруг них, если они почувствовали подобное отношение. И дальше у них будут все шансы использовать уже существующие кодексы и любые новые законы", — объясняет Либерман.

Но HR-эксперт Татьяна Пашкина вообще сомневается, что моббинг удастся побороть за счет принятия этого законопроекта — в Украине культурная структура общества делает очень сложной борьбу с этим явлением. По ее словам, прозрачную коммуникацию соседних государств, которую все адекватно воспринимают и принимают, у нас воспринимают как стукачество. Соответственно, "жалоба на моббинг" и "настучать на коллегу" в ряде случаев воспринимается абсолютно одинаково.

"Мне сложно понять, как мы законодательно это будем выруливать. Если мы говорим о патологических вещах, то в ситуации моббинга и буллинга, которые очень близки, возможны два варианта. С одной стороны вас будет травить шеф и вы не поднимите головы, потому что он важный или нужный, скорее вас уволят и бороться бесполезно — либо терпеть, либо увольняться. С другой стороны — вы сами используете руководителя, формируя в себе комплекс жертвы для всех и манипулируете, чтобы добиться своих желаний. По большому счету это очень сложно: зафиксировать, доказать, довести до суда", — отмечает Пашкина.

Эксперт говорит, что в Украине очень мало трудовых споров доходит до суда, после позитивного решения которого люди продолжают работать. И речь идет о длительных задолженностях по зарплате или увольнении "задним числом". То есть, вещах более значимых. При этом моббинг пока даже не воспринимается в нашей стране, как серьезная проблема, ради которой стоит бросить все и идти в суд.

Илья Требор, специально для Delo.ua