Хорошо, когда наши в городе: Славянск через 60 дней после освобождения

"Хорошо, когда наши в городе", — улыбается коллега, провожая взглядом колонну десантников, которая едет мимо Славянска. Мы стоим на обочине и машем, как дети на параде, парни с машин машут в ответ, улыбаются, и эти улыбки вселяют надежду, что "наши в городе" вскоре будут не только в Славянске.

В самом городе о происходившем еще два месяца назад кошмаре не напоминает фактически ничего. "Разрушенный украинской армией" (по версии российских СМИ) Славянск принимает и отправляет поезда, ведет детей в школу, спешит за покупками и на работу, сидит в кафе — в общем, ведет совершенно полноценную, сравнимую с любым другим, никогда не оказывавшимся в эпицентре боев, жизнь. "Если бы меня везли с завязанными глазами, а высадив тут, сказали, что это — Черкассы — я бы поверил", — шутит коллега.

Безусловно, отдельные следы боевых действий на улицах Славянска видны: где-то дом с вылетевшими окнами, где-то надщербленная разорвавшимся снарядом стена. Дороги в ямах, но в Украине, надо признать, есть и похуже, хотя войны в тех городах с 44-го не было. В итоге мы — не без помощи местного таксиста — таки нашли дом, в который попал снаряд. Но, как признает наш таксист-экскурсовод, таких по самому Славянску — единицы.

Другое дело Семеновка, пригород Славянска. Там "эхо войны" звучит на каждом шагу — полутораметровые воронки от снарядов на дорогах, дома без крыш, а кое-где — и просто руины, взорванный отходящими террористами мост, сожженная больница. Благо, людей на момент активной фазы боев в поселке уже фактически не было — выехали преимущественно в лагерь беженцев в Святогорске, а кто мог — еще дальше, потому жертвами войны стали в основном здания, но не их жители. Сейчас Семеновку ждет отстройка — областные власти вполне резонно считают, что восстанавливать там нечего, поэтому на месте разрушенного проектируется совершенно новый поселок на 260 домов. Правда, появятся они, вероятнее всего, не раньше июня следующего года, а пока местные, вернувшиеся в родные места, пытаются восстановить свое жилье собственноручно.

Если в июне бежали из Славянска, то теперь — в. Славянчане отмечают — людей в городе значительно прибавилось. Не только за счет украинских военных, часть из которых осталась "на посту", но, в первую очередь — за счет беженцев из Луганска и Донецка.

"Мы четыре дня как из Луганска, еле выехали, там — ад, здесь рай по сравнению с нашим городом. Я знаю, что многие пытаются уехать сюда из Луганска, но не всех выпускают", — женщина говорит спокойно, но в глазах стоят слезы.

"Да, не всех, нас вот с мамой только с четвертого раза выпустили, а папу там оставили", — подскакивает к нам девчушка лет 13-ти, также покинувшая несколько дней назад Луганск. Сколько сейчас в Славянске беженцев из других захваченных городов — никто сказать не берется. Однако, как отмечает наш таксист — явно достаточно, чтобы цены на аренду квартир в городе поползли вверх.

Еще недавно сверх активные политически жители Славянска сегодня на такие темы говорят неохотно. "Хорошо, что армия пришла, хорошо, что не стреляют. Нам лишь бы войны больше не было", — формирует политическое кредо, судя по всему, большинства, сидящий в сквере на лавочке старик. Ни одного кривого слова в сторону украинских солдат мы, кстати, не получили, хоть и расспрашивали об отношении к армии каждого встречного. Может не хотели заводиться с "киевскими журналистами" (к людям, останавливающим и расспрашивающим прохожих здесь уже давно привыкли, и, очевидно — по постановке вопросов и особенностям лексики — выясняют происхождение на лету). А, может, и правда, насмотревшись на оккупацию со всеми ее прелестями в виде мародерства, отсутствия воды, еды и света, благодарны тем, кто это прекратил. Тем более, что "разрушенный украинской армией Славянск", как уже отмечалось выше, существует только в сюжетах LifeNews. Украинские военные, с которыми удалось пообщаться, тоже какой-либо агрессии или недовольства со стороны местных не отмечают. "Не то, что в первые дни", — вырывается у одного из нацгвардейцев, но развивать тему про это время дальше он отказывается.

Что касается отношения к центральной власти, то, как, собственно, и во всей стране, ее там ругают. Впрочем, это удел абсолютно любой власти во все времена. Но при этом голосовать на парламентских выборах планируют… за президентский блок.

Такой поворот событий нас немало удивил. "А почему за блок Порошенко, а не за традиционную для вас Партию регионов, или другие партии, созданные выходцами оттуда?", — спрашиваем встретившегося нам почти на окраине города словоохотливого старичка.

"Ну так это ж партия власти! Они сильные. Может сделают чего. А если ты не партия власти — на что ты способен?", — выдает старичок свою интерпретацию "концепции сильной руки". Дальнейшие опросы показали, что он в своем убеждении был далеко не одинок. Пророссийски настроенные граждане нам и вовсе не встретились. Зато попалась на глаза сакральная в последние месяцы надпись, наглядно демонстрирующая, что российский вектор здесь уже не популярен.

Ближе к вечеру возвращаемся на вокзал, где на платформе скоростного на Киев уже ждет группа военных. "Два месяца тут, с освобождения. Едем домой. Потом — вернемся, посмотрим, куда именно пошлют", — нацгвардейцы не выглядят уставшими или подавленными, улыбаются и охотно беседуют с окружающими, один из них гордо демонстрирует на груди шеврон с надписью "Укроп".

И тут случается невообразимое. Платформа начинает наполняться разных мастей народными депутатами, приехавшими, очевидно, на 1 сентября — "окучивать" школьный электорат. Среди них Анна Герман, просто-таки кидающаяся заключать солдат в объятия и благодарить каждого по отдельности и всех вместе. И эти суровые, крепкие, не одну неделю просидевшие в окопах мужчины начинают просить окружающих "сфотать их с депутатом", согласно кивают на все сказанное, улыбаются, жмут руку, благодарят за что-то... Благодарят Анну Герман. Члена партии, представители которой с трибуны вещают о "киевских карателях, убивающих мирное население". Представителя политсилы, во многом благодаря деятельности которой в Украине началась война. Коротка политическая память украинцев. Да и весьма избирательна. Хотя, допускаю, что нашим бойцам, отбивающим сейчас восток у русских, так осточертело видеть вокруг внешних врагов, что они просто не готовы вычислять внутренних, знакомых, стоящих с тобой на одной платформе в освобожденном тобой городе. Ненависть, в отличие от любви, — исчерпаемый ресурс.

Хорошо все-таки, когда наши в городе.