Агрессивный старт

Рост валютных резервов Китая вызывает страх на Западе. Будет ли Пекин скупать все подряд?

То, чем китайцы гордятся, за границей вызывает растущую нервозность. В середине июля китайские статистики должны сообщить последнюю информацию о состоянии валютных резервов своей страны. Аналитики предполагают, что по состоянию на конец июня они могли возрасти до гигантской суммы — почти 1,3 триллиона долларов.

Международные эксперты были ошеломлены резким приростом резервов в течение трех первых месяцев этого года. Между январем и мартом валютный запас Китая увеличился на 136 миллиардов долларов. В среднем каждую минуту он увеличивался на миллион. Во втором квартале рост мог составить еще почти 100 миллиардов долларов.

"Это больше, чем прыжок, — говорит Джонатан Андерсон, азиатский аналитик UBS в Гонконге. — Темпы роста просто лишают дара речи". В 2006 году прирост еще составлял в среднем около 20 миллиардов долларов в месяц. "Как раз тогда, когда мы думали, что Китай больше не сможет шокировать нас своими показателями, на столе появились новые данные", — говорит Андерсон. Благодаря буму экспортной промышленности и непрекращающемуся притоку иностранных инвестиций валютные резервы Китая растут все быстрее. Одновременно растет давление на правительство и центральный банк — рентабельно вкладывать валютные запасы и больше инвестировать в собственную страну. Например, выделить средства на давно назревшую реформу образования, а также на инфраструктурные проекты в отсталых сельских регионах.

Однако сейчас большая часть валютных резервов Поднебесной идет на финансирование бюджета США. "Центробанк Китая вложил в малоприбыльные американские государственные займы около 70% всех резервов", — оценивает Брэд Сетсер, аналитик Roubini Global Economics в Нью-Йорке. Оставшуюся часть банкиры центробанка инвестировали в другие валюты, главным образом в евро и йены.

Перераспределить триллионное состояние нелегко. Чтобы направить часть резервов на финансирование строительства дорог или школ, центробанк должен обменять свои доллары на китайские юани. Однако это может привести к ревальвации китайской валюты, удорожанию экспорта страны и замедлению экономического роста. Но как раз этого китайское правительство намерено избежать любой ценой. Не проходит и дня, чтобы государственные средства массовой информации не рисовали ужасные призраки массовой безработицы, если государственные экспортные предприятия потеряют свою конкурентоспособность.

Чтобы китайская валюта не попала под давление ревальвации, центробанк покупает у коммерческих банков заработанные на экспорте доллары и вслед за этим выпускает облигации внутреннего государственного займа в китайских юанях. Цель — изъять с рынка национальную валюту, "стерилизовать", как это называется на профессиональном жаргоне. Таким образом хранители валюты намерены контролировать денежную массу, находящуюся в обороте, предотвращать избыточные инвестиции и инфляцию. Кроме того, для дополнительного ограничения ликвидности они снова повысили проценты и резервную ставку для банков.

Сложный механизм, эффективность которого уже начала проявляться. Эксперты считают неслучайным резкий рост инвестиций в новые заводы, в инфраструктуру и даже в проблемные проекты по недвижимости после начала бурного роста китайских валютных резервов, начиная с 2000 года. "2006-й был шестым по счету годом, когда инвестиции росли сильнее, чем экономика", — говорит Николас Ларди из Института международной экономики в Вашингтоне.

Другие идеи использования валютных резервов, витающие сегодня в финансовых кругах Пекина, также трудноприменимы или могут иметь лишь ограниченный успех. Китайцы научены примером Японии 80-х — начала 90-х годов. Тогда превышение экспорта над импортом Японии резко возросло, и японские предприятия вынуждены были рециклировать растущие долларовые запасы страны. Они отправлялись в шоп-туры за границу и массово скупали в США и Европе все подряд — от отелей и киностудий Голливуда до шедевров французских импрессионистов.

В отличие от этого, планы Пекина более скромные. Правительство и центробанк думают не о картинах или отелях "люкс", а о создании национального нефтяного запаса. Однако за счет этого быстрый рост китайского долларового резерва вряд ли замедлится. Причина в том, что создание запаса сырой нефти, который покрывал бы потребности Китая на полгода, будет стоить Пекину всего 6% его долларовых запасов.

Иностранных наблюдателей больше заботят планы Китая по созданию государственной инвестиционной компании. Об этом в марте этого года сообщил министр финансов Китая Джин Ренкинг. "Эта компания должна вкладывать часть валютных резервов в акции, займы предприятий и, возможно, в сырье", — отмечают в финансовых кругах Пекина "Китай будет покупать прежде всего то, чего у него нет", — говорит Канг Миюнг, азиатский эксперт британского инвестиционного банка HSBC в Гонконге. Поэтому государственные финансовые жонглеры будут обращать внимание на нефтяные скважины, металлические рудники, а также на международные бренды и инвестиционные банки.

Примером этому является Сингапурская государственная инвестиционная компания Temasak. Она вложила избыток валюты, полученной от экспорта в индийские порты, индонезийские телекоммуникационные компании, а также в акции американских компаний, таких как Microsoft. С 1974 года ежегодный доход Temasek составляет в среднем 18%. Отличие Китая состоит в том, что новая инвестиционная компания должна управлять фондом в 400 миллиардов долларов. Это в четыре раза больше фонда Сингапура и отодвигает на второй план даже такие крупные инвестиционные компании государств Персидского залива, как Dubai International Capital и Qatar Investment Authority. За эти деньги Китай мог бы купить американский концерн розничной торговли Wal-Mart и имел бы еще достаточно средств для того, чтобы поглотить General Motors и Ford.

Новая инвестиционная компания, возможно, будет называться China Investment Corporation. Она должна будет подчиняться непосредственно Государственному совету. Руководителем компании станет 56-летний Лоу Дживей, бывший заместитель министра финансов Китая. Он изучал компьютерные науки в Пекинском университете, эконометрию в Академии наук и является одним из самых авторитетных финансовых экспертов в стране. Лоу предстоит трудная задача — преодолеть серьезное сопротивление за рубежом, которое неизбежно возникнет, если китайский мегафонд захочет провести там крупные поглощения.

Прецеденты уже есть. Когда два года назад китайский нефтяной концерн CNOOC захотел поглотить конкурента из США Unocal, американцы выразили свой протест. В конечном итоге Конгресс США воспрепятствовал этому намерению. "Контролируемый государством фонд таких размеров на практике почти везде будет сталкиваться с подобными проблемами, — отмечает финансовый эксперт в Пекине.

Возможностью преодолеть сопротивление является участие в иностранных Private-Equity фондах. Первое представление о новой инвестиционной стратегии Китая международный финансовый мир получил в конце прошлого месяца. Тогда Пекин согласовал с американским финансовым инвестором Blackstone, что новая государственная инвестиционная компания купит 9,9% акций фонда США за три миллиарда долларов. Blackstone имеет доли во многих международных предприятиях. В том числе 4,5% в Deutsche Telekom. Китайцы сознательно остаются ниже 10%-ного барьера, начиная с которого, участие должно быть разрешено службой надзора США.

Ряд аналитиков считает, что могут последовать и дальнейшие сделки такого типа. "Китай агрессивно начал диверсификацию своих валютных резервов", — отмечает Цху Янлинг, азиатский эксперт банковского дома Metzler. "Компания будет гибко и со взвешенным рисковым менеджментом рассматривать и более прибыльные сделки", — говорит о новой стратегии Пекина Ванг Джианкси, глава China Jianyin Investment, который подписал соглашение с Blackstone от имени новой инвестиционной компании. К ним он относит инвестиции в сырье, а также "в готовые продукты международных рынков любого вида". Возможно и дальнейшее участие в компаниях Private-Equity. "Последняя сделка не означает, что за ней не последуют и другие", — говорит Ванг.