- Категория
- Экономика
- Дата публикации
"Банки должны показать свои потери"
Вице-президент Евроцентробанка Лукас Пападемос о кризисе, процентных ставках и банковском надзоре.
Господин Пападемос, экономика еврозоны все глубже погружается в рецессию. Насколько длительным и глубоким будет это погружение?
На основе имеющейся сейчас информации мы исходим из того, что экономическая деятельность в еврозоне останется слабой и в самом деле будет сокращаться еще на протяжении примерно двух-трех кварталов. Постепенного выздоровления следует ожидать самое раннее во второй половине 2009 года. Правда, экономические перспективы связаны с чрезвычайно большой степенью неопределенности. Вполне возможно, что оздоровление начнется только в начале 2010 года.
Как должен начаться этот подъем?
Подъем начнется благодаря значительному падению цен на нефть и масштабным мероприятиям политиков и центробанков. Падение цен на сырье положительно повлияет на уровень доходов, поддержит потребление и инвестиции. Кроме того, постепенно оживлять экономику и укреплять доверие будет значительное снижение процентных ставок Евроцентробанком (EZB) и другими мировыми центробанками, финансовая помощь банковскому сектору со стороны правительств, а также государственные конъюнктурные программы в ряде стран.
Другие банки, такие как US-Fed и Bank of England, опустили свои процентные ставки быстрее и больше, чем EZB. Fed сделал исторический шаг и снизил проценты до нуля. EZB отстал?
Нет, ни в коем случае. Во-первых, каждый центробанк работает в своем экономическом, финансовом окружении и имеет свои целевые приоритеты. Во-вторых, перспективы экономического роста, инфляции и связанные с ними риски в разных странах разные. Исходная экономическая ситуация в разных странах также была разной. Некоторые центробанки, которые особенно сильно или быстро опустили свои процентные ставки, сначала имели значительно более высокий уровень ставок, чем у нас. Так что то, что некоторые центробанки быстрее опустили свои проценты, вовсе не означает, что они нас опережают.
Но о рисках инфляции в еврозоне речь больше не идет. Значит, EZB своей инертностью наносит вред
экономике?
EZB своевременно реагировал, когда, с нашей точки зрения, снижались риски для ценовой стабильности. Осенью цена на нефть упала, экономическая деятельность заметно ослабла, а перспективы экономики ухудшились. Поэтому мы без колебаний снизили процентные ставки — за два месяца на 1,75 процентных пункта до теперешних 2,5%. Если, по нашим оценкам, риски для ценовой стабильности будут снижаться и дальше, валютная политика может быть еще больше ослаблена, и мы будем действовать соответствующим образом.
Боитесь ли вы дефляции, то есть падения общего уровня цен?
Мы должны осторожно обращаться со словом дефляция и точно определять его значение. При дефляции речь идет о падении уровня цен на протяжении определенного промежутка времени, которое находит отражение в ожиданиях. Мы не считаем, что этот феномен имеет место в еврозоне. Правда, в середине следующего года инфляция может значительно ослабнуть — причем точное значение ее снижения зависит от развития цен на сырье — и даже на какой-то промежуток времени негативно отра-зиться на некоторых странах. Но в конце 2009 года инфляция может снова возрасти, а потом оставаться на уровне, отвечающем стабильности цен. Поэтому в ожидаемом развитии цен рисков дефляции нет.
В прошедшие месяцы банки почти не реагировали на сигналы EZB. Пониженные процентные ставки до клиентов не дошли, и выдача кредитов останавливается, несмотря на массивные вливания ликвидности. В состоянии ли валютная политика в принципе влиять на конъюнктуру?
Финансовый кризис на самом деле нарушил каналы, по которым валютная политика влияет на реальную экономику. В сегодняшней ситуации временной промежуток между снижением процентов и влиянием этого на конъюнктуру длится значительно дольше. Причем это влияние может оказаться меньше, чем обычно. Даже в нормальных условиях от изменения основной процентной ставки до его максимального воздействия на ВВП проходит от четырех до шести кварталов. В теперешней же ситуации это может продолжаться еще дольше. Но это не означает, что валютная политика потеряла свое влияние на экономику.
Находимся ли мы в ловушке ликвидности, которую описывал британский экономист Джон Мейнард Кейнс: центробанку не удается ни снизить процентные ставки, ни оживить экономику?
Еврозона не находится в ловушке ликвидности в смысле Кейнса. Правда, на межбанковском валютном рынке существует ловушка ликвидности другого рода. С середины октября EZB предоставляет в распоряжение банкам неограниченное количество денег. Таким образом, на рынке не существует нехватки ликвидности. Однако у банков больше нет веры в кредитоспособность других банков, и они не уверены в собственных позициях по ликвидности. Вследствие этого они предпочитают размещать свою избыточную ликвидность в EZB, а не одалживать ее другим банкам. Поскольку этот рынок функционирует неправильно, ставки процентов денежного рынка на длительные сроки необычно высоки по сравнению с основной процентной ставкой центробанка.
Что же надо делать, чтобы снова укрепить доверие к банкам?
Банки должны в полном объеме использовать поддержку правительств, например, по рекапитализации и по гарантиям, для новых эмиссий банковских облигаций. Эти шаги способствовали бы оживлению валютного рынка и выдаче кредитов экономике. Кроме того, доверие усилила бы более высокая прозрачность: банки должны показать свои списания и прочие потери от финансового кризиса, а также свой профиль риска. Здесь уже имеются определенные успехи, но нужно сделать еще больше. С положительной стороны стоит отметить, что процентные ставки валютного рынка в последнее время постоянно снижались.
Многие экономисты приводят аргументы, что теперь должна включиться фискальная политика. Правительства уже формируют конъюнктурные пакеты. Какие мероприятия имеют смысл?
Любой государственный стимул не может ставить под сомнение веру в долгосрочную платежеспособность общественных бюджетов и противоречить Пакту стабильности и роста. Потеря веры в валютную политику — это последнее, что мы можем себе позволить. При этом сегодня ряд стран из-за высокой доли общественного долга
и/или дефицита бюджета не обладают свободой действий для экспансивной финансовой политики. Спад автоматически принесет определенный экономический стимул за счет автоматических стабилизаторов — дополнительных социальных расходов и более низких налоговых поступлений. Те страны, которые еще имеют возможности для реализации своей финансовой политики, должны нацеливать свои мероприятия не только на краткосрочное действие, но и на долгосрочный эффект, и проводить их целенаправленно, своевременно и в сжатые сроки.
Что должна делать Германия?
Я считаю неуместным останавливаться на определенной стране. Но у меня есть сомнения, сможет ли конъюнктура во время чрезвычайно высокой неуверенности и малого доверия действительно выиграть от временного снижения налогов. В трудное время бюджеты склоняются к большей экономии, а не к большим тратам.
Кажется, что в Европе нет сильной системы банковского надзора. Напротив, она раздроблена, часто плохо структурирована и оттого едва ли дееспособна. Какие реформы вы предлагаете?
Подобное негативное восприятие я не разделяю. Однако что касается эффективности банковского надзора в Европе, то здесь есть возможности для улучшения. Интеграция финансовых рынков и банковских систем в Европе идет все дальше. Значение банковских групп, которые работают в нескольких странах, значительно возросло. В Европейском Союзе 45 больших транснациональных банков владеют почти 70% всего имущества банков Евросоюза. Инспекторские органы должны на это отреагировать.
Как это точно должно выглядеть? И какую роль в этом должен играть EZB?
Сейчас ЕС хочет укрепить сотрудничество между инспекторскими ведомствами и уравнять практику надзора в имеющихся структурах. Этот подход может работать в среднесрочном периоде, однако на долгосрочную перспективу вряд ли является лучшим решением. В еврозоне EZB вместе с национальными центробанками Европейской системы может взять на себя надзор над банками, работающими в нескольких странах. В подобной структуре решения принимались бы централизованно на уровне еврозоны и потом децентрализовано внедрялись бы отвечающими за это национальными ведомствами. Я думаю, что мы — EZB и Европейская система — хорошо справились бы с этой задачей.