Как выглядит Лондонский Сити спустя три года с начала кризиса

Кэмерон Хоуп очень ярко выразил свое разочарование. Он взял мастерок, кирпич, цемент — и войти в банк Barclays, расположенный в престижном квартале Вестбурн приморского города Борнмут на юге Англии, стало невозможно. "Я как будто говорил со стеной", — объяснил бизнесмен-строитель свою акцию, на которую решился после того, как безуспешно попытался получить кредит.

Спустя три года после того, как мир облетели фото испуганных клиентов национализированного позднее ипотечного банка Northern Rock, раздражение по отношению к банкам в Великобритании сохраняется. Недоверие к финансовой отрасли, в которую был закачан почти 1 трлн. евро, укоренилось слишком глубоко.

И все же кое-что изменилось в важнейшем финансовом центре Европы. Некоторые именитые финансовые институты сейчас вообще трудно узнать, а на рынок выходят новые игроки. Три из четырех крупнейших банков в настоящее время меняют руководителей. А в это же время инвестиционные банкиры снова получают все больше власти и бонусов. И хотя все крупные банки Британии снова отмечают прибыль, их положение на рынке и будущие роли в некотором плане коренным образом изменились.

Лишь тенью самого себя является прежний гигант Royal Bank of Scotland (RBS), который пережил серьезные удары из Германии, связанные с его кредитами Conti и Heidelcement. Своим решением о поглощении бельгийско-нидерландского финансового гиганта ABN Amro бывший глава банка сэр Фред Гудвин поставил когда-то крупнейший банк Европы в тяжелое положение.

Считается, что RBS, которого спасло от банкротства лишь вливание государственного капитала и который теперь на 83% принадлежит британским налогоплательщикам, больше всех пострадал от финансового кризиса. Сегодня он ограничивает свою работу главным образом родным британским рынком. Стивен Хестер, преемник Гудвина, напоминает: "Восстановление RBS — это марафон, а не спринт". И хотя в первом полугодии банк отметил прибыль, это получилось прежде всего благодаря мерам по предупреждению рисков проблемных кредитов. Сейчас RBS грозит новая неприятность: у него на счетах находятся ирландские гособлигации на 4,3 млрд. фунтов.

В категорию "тяжело пострадавших от кризиса" попадает и Lloyds Banking Group. Правда, он постепенно восстанавливает свой имидж. Раньше Lloyds считался банком, нацеленным прежде всего на массовую клиентуру. Но когда в 2008 году глава финучреждения Эрик Дэниэлс поглотил британский ипотечный банк HBOS, Lloyds Bank попал в трудную ситуацию. Спустя несколько недель государство должно было спасать этот фининститут 17-ю млрд. фунтов, и в настоящее время оно владеет 43% банка.

Конкуренты обходят

Казалось, что все шло хорошо, но до тех пор, пока председатель совета директоров Стивен Грин внезапно не сообщил, что хочет стать министром торговли. Это привело к яростной борьбе за власть среди топ-менеджеров банка. Преемником Грина стал финансовый директор Дуглас Флинт. А бывший шеф инвестиционного банкинга Стюарт Гулливер занял место Гейгана, который покинул банк. Но стратегически мало что изменится, так как всю свою трудовую жизнь Гулливер провел в HSBC.

Конкурент HSBC — Barclays — очень умело использовал кризис. Лицом банковского дома, с честью прошедшего через кризис, является его будущий шеф Боб Даймонд. Неоднозначный и очень богатый глава инвестиционного департамента в марте официально займет место нынешнего председателя правления Джона Вэрли. Смена главы правления — это своеобразный способ преодоления кризиса. Вэрли, типичный представитель английской "верхушки", вывел при поддержке инвесторов с Ближнего Востока банк из кризиса без государственной помощи. Агрессивный американец Даймонд в 2008 году решился поглотить американскую часть Lehman Brothers всего за 850 млн. евро, создав тем самым основу для роста британцев в роли глобального игрока в инвестиционном банкинге. В результате именно инвестиционный банкинг сейчас доминирует в Barclays, а жесткий стиль Даймонда определяет культуру компании. "Неудивительно, что он становится шефом", — говорит финансовый эксперт Петер Хан из Cass Business School. Barclays в первом полугодии cмог на 44% увеличить прибыль до налогообложения — почти до 4 млрд. фунтов (4,6 млрд. евро).

Но пока британские банки рушились, силу на этом острове набрали новые игроки. Так, испанский банк Santander за счет участия в "распродаже" смог расширить свое присутствие на британском рынке. Ему удалось за 2 млрд. евро приобрести 318 филиалов, которые RBS вынужден был продать под давлением ЕС, утащив их из-под носа блестящего босса Virgin Ричарда Брэнсона.

С филиалами RBS Santander выехал в Великобритании на полосу обгона, увеличив долю рынка до 8% и заявил о себе как о четвертом банке по количеству филиалов. Испанцы, которые взяли остров на абордаж в 2004-м, поглотив строительную сберегательную кассу Abbey National, использовали для экспансии и финансовый кризис. Так, в 2008 году они купили пошатнувшийся Alliance & Leicester и депозитный бизнес строительной сберкассы Bradford & Bingley.

Мороженое для новых клиентов

Торговый концерн Tesco, который с 30% рынка доминирует в британской торговле продуктами питания, также намерен расширяться в банковском секторе. Он использует для этого свой основанный в 2009 году Tesco Bank. Благодаря клиентским карточкам Tesco располагает обширной базой данных. Кроме того, бренд введен очень вовремя — Tesco Bank может выиграть от плохой репутации уже существующих финансовых институтов. Так, недавно в дебатах "О ценностях и доверии" англиканский архиепископ Винсент Николс раскритиковал Сити и сравнил кризис доверия банков со скандалом злоупотребления католической церкви. После этого председатель наблюдательного совета Barclays Bank Маркус Эйджиус покаянно признал: "Мы должны демонстрировать смирение, пока люди действительно не поверят, что мы сожалеем о том, что произошло, и признаем, какую роковую роль мы сыграли".

Список выживших

Во что финансовый кризис превратил британский банковский мир

Вновь на арене

Lloyds TSB

Еще на 43% в госсобственности, однако после поглощения HBOS контролирует почти треть британского рынка ипотеки.

Победитель

Barclays

Удалось пройти сквозь кризис без помощи государства и усилить собственный инвестиционный банкинг приобретением американской части Lehman Brothers.

Проигравший

RBS

Едва избежал банкротства, и на 83% од сих пор принадлежит государству. Злым роком для банка стало поглощение ABN Amro и кредитование немецких Heidelcement и Conti.

Победитель

HSBC

Прошел через кризис без госпомощи и выиграл от присутствия по всему миру, прежде всего от бизнеса в Азии. За первое полугодие прибыль более чем удвоилась.

Источник: WirtschaftsWoche, *Баланс