- Категория
- Экономика
- Дата публикации
"Нет денег — нет сделок"
Самым ярким впечатлением была еда — изобилие изысканных тайских блюд. В остальном недавняя командировка в Бангкок оставила у Артура Рунге-Метцгера, представителя ЕС на переговорах по климату, неприятные воспоминания. Подготовка к конференции ООН по вопросам климата в Копенгагене проходит вяло, возникает все больше проблемных вопросов. "Мы еще далеки от Копенгагена", — резюмировал Рунге-Метцгер после своего возвращения.
Время поджимает. С 7 по 18 декабря 192 страны намерены провести переговоры по договору, который должен заменить Киотский протокол (его действие истекает в 2012 году). В начале ноября делегации собираются в Барселоне на последнюю подготовительную встречу. Но, по всей вероятности, из этого, как и в Бангкоке, мало что получится.
Впрочем, опытные переговорщики знают, что "прорывы" всегда случаются в последнюю минуту. А на международных переговорах вообще считается обычным то, что непосредственно перед мероприятием царит затишье. Правда, на этот раз положение кажется действительно серьезным. Посредники "сжали" текст переговоров только до 180 страниц. А когда готовился Киотский протокол, объем текста на этот же момент времени составлял всего 30 страниц.
Поэтому влиятельные участники переговоров пытаются снизить ожидания от декабрьской конференции ООН. "Если успех в Копенгагене оценивать только по тому, будут ли достигнуты нормативно-правовые соглашения по снижению выбросов с развивающимися странами, а также договоренности по снижению к 2020 году на 30-40% выбросов CO2, то нужно быть готовым к разочарованию", — предостерегает министр энергетики США Стивен Чу. И в Еврокомиссии, которая готовит переговорную базу для всех стран-членов, существует убеждение, что в Копенгагене не будет подписан документ, который станет продолжением Киотского протокола. При этом Еврокомиссия с беспокойством констатирует, что немецкое и британское правительства все еще слишком многого ждут от Копенгагена. "Мы должны снизить эти ожидания", — говорит один из высокопоставленных служащих ЕК.
Чтобы обсудить стратегию по Копенгагену, во вторник на прошлой неделе в Люксембурге собирались министры финансов государств, входящих в ЕС, в среду — министры по вопросам окружающей среды. После горячих дискуссий им удалось согласовать позиции по вопросам защиты климата и выработать единую точку зрения. В частности, представители правительств стран ЕС сошлись на том, что развитые государства должны к 2050 году сократить выбросы парниковых газов на 80-95% по сравнению с уровнем 1990 года. При этом уменьшение выбросов в атмосферу должно коснуться не только промышленных предприятий, но и воздушного и водного транспорта. Авиакомпаниям следует к 2020 году сократить их на 10%, а судоходным компаниям — на 20% по сравнению с уровнем 2005 года.
По словам министра окружающей среды председательствующей в ЕС Швеции Андреаса Карльгрена, открытым остался только вопрос, касающийся помощи развивающимся странам в борьбе с климатическими изменениями. Эта тема будет обсуждаться на встрече глав государств и правительств ЕС, которая состоится в Брюсселе в конце этой недели.
Порыв угас
Европейцы, связанные своими обещаниями до 2020 года снизить выбросы CO2 на 20%, все еще являются "образцовыми учениками". Однако с тех пор как в 2007 году во время немецкого председательства в ЕС они взяли на себя роль мирового лидера в вопросах защиты климата, их пыл заметно угас. И энтузиазм этой группы стран, на долю которой приходится всего 14% выбросов, иссяк прежде всего из-за вопроса денег — в экономически сложное время никто не склонен к великодушию.
С другой стороны, ясно, что развивающимся странам защита климата будет интересна только в том случае, если они получат за это финансовую помощь. Еврокомиссар по вопросам окружающей среды Ставрос Димас представил это более сжатой формулировкой: "Нет денег — нет сделок".
В сентябре Еврокомиссия представила расчеты, согласно которым к 2020 году защита климата в развивающихся государствах ежегодно будет обходиться в 100 млрд. евро. Большая часть средств должна поступать из внутренних источников, но понадобится и международное финансирование в размере 22-50 млрд. евро в год. Еврокомиссия выдвинула предложение, чтобы развитые страны обеспечили финансирование пропорционально их ответственности за выбросы, а также платежеспособности. Таким образом, за 2010-2012 годы ЕС должен внести от 1,4 до 3,6 млрд. евро. Теперь страны Евросоюза ведут споры относительно распределения финансовой нагрузки. Польша, например, не хочет платить по критерию ВВП. "С нашей точки зрения, полностью неприемлемо то, что бедные страны Европы должны помогать богатым странам Европы помогать бедным странам в остальном мире", — заявил польский министр финансов Ян Ростовски.
Спор в Брюсселе разгорелся и относительно тактики переговоров. Германия и примерно половина стран ЕС считают ошибкой называть конкретную сумму до их начала. "Это как в покере", — предупреждает председатель комитета по защите окружающей среды в Европарламенте Йо Лайнен. — Кто открывает свою карту слишком рано — проиграл".
27 стран-членов должны прояснить в Брюсселе еще один вопрос: на что они согласятся, если не получится подписать договор, который должен стать продолжением Киотского протокола? Политическое рамочное соглашение, детали которого будут приняты в ближайшие годы? Или какая-то альтернатива международному нормативному договору?
Еврокомиссия с интересом восприняла предложение Австралии, согласно которому все государства представляют национальные календарные планы, где они должны прописать свои мероприятия по защите климата. Для развитых стран, как и в Киотском протоколе, должны быть поставлены конкретные цели по снижению выбросов, а развивающиеся должны прописать мероприятия, направленные на их снижение. Например, наметить конкретные цели по использованию возобновляемых видов энергии. "Эти предписания не будут едиными для всех, — говорит министр энергетики Австралии Пенни Вонг, — поэтому будут менее страшными".
Соединенным Штатам, которые никогда не ратифицировали Киотский протокол, это предложение понравилось. Глава делегации США на переговорах Тодд Стерн дал понять, что он одобряет национальные планы действий, контроль над которыми осуществляют национальные власти. В Еврокомиссии такой вариант также считается приемлемым при соблюдении трех критериев: намеченные мероприятия должны иметь реальное содержание и быть выполнимыми, а результаты — измеримыми.
Понятно, что пуристы раскритикуют "сборник" национальных климатических программ как путь наименьшего сопротивления, поскольку если цели становятся только национальными законами, а не представляют собой часть международного соглашения, отсутствуют возможности применить международные санкции. Правда, подобная критика основана на несколько завышенной оценке Киотского протокола. При пристальном рассмотрении оказывается, что он был не таким уж "острым мечом", как это иногда представляется. Канада, согласно недавним расчетам, не выполнила свою указанную в Киотском протоколе цель на 29%. Однако о санкциях речь никогда не шла. Кроме того, критики могут возразить, что общего эффекта от выполнения национальных планов вряд ли будет достаточно, чтобы ограничить глобальное потепление двумя градусами, как договорились на встрече G8 в итальянском городе Л'Акила в июле этого года 17 стран, на долю которых приходится три четверти всех мировых выбросов. Здесь также оказывается, что Киотский протокол отнюдь не принес желаемого эффекта. Со времени его ратификации в 1997 году выбросы CO2 возросли в мире на 25%.
Поскольку США, которые сегодня несут ответственность за пятую часть всех мировых выбросов CO2, скорее пойдут на сборник национальных планов, чем на международный договор, это предложение в Брюсселе считают проходной альтернативой. Реалисты среди экспертов ЕС знают, какой малой возможностью для маневра располагает президент США Барак Обама. Он и без того находится под давлением в сфере внутренней политики в связи с реформой здравоохранения. Кроме того, Сенат США до сих пор отказывается ратифицировать закон по торговле выбросами, который предполагает их снижение на 17%. Следовательно, Обама вряд ли сможет приехать в Копенгаген с какими-либо конкретными обещаниями по защите климата. Поэтому европейцы хотят дать ему альтернативную возможность.
Отмена штрафных пошлин
В любом случае, для национальных экономик необходимо четко сформулированное соглашение, чтобы предприятия могли что-либо планировать. При этом сценарий, который сейчас вырисовывается, содержит и позитивные моменты. Так, если договор в Копенгагене провалится, с повестки дня исчезнут "таможни CO2", упомянутые в совместном письме канцлера Германии Ангелы Меркель и французского президента Николя Саркози. Они внесли предложение, чтобы товары из стран, в которых нет ограничений на выброс парниковых газов и, следовательно, более дешевое производство, при ввозе в ЕС облагались специальным адаптационным пограничным налогом. Для Федерального объединения немецкой промышленности во времена глобализации это было бы воплощением ужаса, поскольку в конечном итоге подорожал бы промышленный импорт, а пострадавшие государства приняли бы ответные меры.
В небытие ушло также обещание стран ЕС, которое представители национальных экономик рассматривали с некоторым опасением. Если в Копенгагене все придут к соглашению, обещали главы государств и правительств стран ЕС, Евросоюз снизит свои выбросы до 2020-го не на 20, а на 30%. До сих пор господствовало мнение, что ЕС пойдет к этой амбициозной цели, даже если партнеры по переговорам объявят о снижении выбросов, которое не полностью отвечает целям ЕС. Но сейчас вероятность этого чрезвычайно мала.