Почему у европейской валюты мало шансов на стабильность в ближайшем будущем

Беспокойство главы ЕЦБ Жан-Клода Трише разделяют и в Украине: если тот не справится с падением евро, уже в начале 2011 года его курс к гривне может упасть до 10,5 грн./евро

"Ирландия пока не нуждается в помощи", — категорически заявил премьер-министр этой страны Брайан Коуэн, в очередной раз рассказывая в Брюсселе, почему Дублин не хочет брать деньги у европейцев. И даже акцентировал на том, что позиция некоторых членов ЕС, в особенности Германии и Франции, лишь осложнила борьбу с финансовым кризисом, который угрожает его стране. Но европейские лидеры и рынки капитала ему не поверили. И имели для этого основания. Эта страна в очередной раз оказалась под угрозой дефолта. Ирландия "задолжала" остальному миру более 800% от ее ВВП, и возвратить такие средства ей одной не под силу.

Вслед за новостями из Ирландии по рынкам вновь распространились слухи о несостоятельности и других стран еврозоны с большим долговым грузом, в частности Португалии и Испании. Для ЕС это означает возвращение страха, от которого его лихорадило всю весну, страха суверенных дефолтов и, как следствие, угрозы распада самой зоны евро. Но даже если худшего вновь удастся избежать, это не спасет евро от очередного стремительного падения.

Маленькая, но гордая нация

Хуже всего то, что если спасти такие небольшие экономики, как Греция, Португалия или Ирландия Евросоюзу несложно, то попытка вытащить из долговой ямы такого тяжеловеса, как Испания, станет для ЕС настоящим испытанием. Если это испытание будет провалено, по швам треснет не только экономика страны-должника, но и сама еврозона и, возможно, даже Евросоюз. Президент ЕС Херман ван Ромпей уже поспешил заявить, что если не удастся сохранить еврозону, крах постигнет весь Евросоюз. Ведь никому не хочется быть в одной упряжке со странами, постоянно испытывающими нехватку денег и неспособными возвращать долги.

Дополнительный повод для головной боли — то, что главным "спонсором" ирландских банков на данный момент является Евроцентробанк (ЕЦБ). По последним данным, почти четверть всех средств, которые тот влил в финансовую систему еврозоны — 130 млрд. евро, осели в ирландских финучреждениях. То есть все вместе они задолжали ЕЦБ почти 80% ирландского ВВП. При этом банки снова столкнулись с оттоком средств с депозитов, что подрывает их способность к самофинансированию. Если этот отток продолжится дальше, они окажутся неплатежеспособными. То есть будут неспособны погашать долги перед кредиторами, в том числе и ЕЦБ. Это может нанести вред балансу центробанка, подорвать его независимость и, главное, ослабить евро.

Евро уже подешевел от одной только тени дефолта Ирландии. Ввиду создавшейся ситуации глава Bundesbank Аксель Вебер, в свое время соперничавший с Жан-Клодом Трише за кресло главы ЕЦБ, призывает центробанк завершить программу покупки евробондов стран с тяжелой долговой нагрузкой.

Внимание, это заразно!

Впрочем, вдоволь наслушавшись таких заверений раньше со стороны Греции и других южноевропейских стран, на этот раз руководство ЕС решило не пускать все на самотек. Решив спасать Ирландию "чем скорее, тем лучше", на прошлой неделе в Брюсселе встретились министры финансов стран еврозоны. Как рассказал по итогам встречи еврокомиссар по кредитно-денежной политике Олли Рен, министры решили начать "ускоренную разработку специальной программы с упором на реструктуризацию банковского сектора Ирландии, которая будет применена в случае необходимости".

Чтобы избежать дефолта Ирландии понадобится финансовая помощь на сумму порядка 60-90 млрд. евро. Еще в 200 млрд. евро может обойтись одновременное спасение Португалии и Испании. Источник для этой помощи, в принципе, уже известен: европейцы могут взять ее из Фонда европейской финансовой стабильности (EFSF). Этот фонд размером в 750 млрд. евро, предусмотренный именно для таких случаев, был создан после того, как весной нынешнего года появилась реальная угроза дефолта Греции. Участники фонда — Евросоюз и Международный валютный фонд. Правда, на каких именно условиях Дублин получит помощь от EFSF, пока не знает ни Ирландия, ни МВФ, ни сам Евросоюз, ведь долговые проблемы ирландцев очень несвоевременно совпали с попытками европейцев провести реформу Пакта о финансовой стабильности и экономическом росте, в рамках которого и был создан Фонд.

Беспокойство главы ЕЦБ Жан-Клода Трише разделяют и в Украине: если тот не справится с падением евро, уже в начале 2011 года его курс к гривне может упасть до 10,5 грн./евро

В зоне евро пробежала кошка

Но чем тяжелее были последующие экономические и финансовые кризисы, которые приходилось переживать европейским странам, тем больше недоработок обнаруживалось в пакте. Во-первых, во времена экономических спадов он не позволяет странам проводить гибкую политику по стимулированию экономики, так как зачастую для этого необходимо уменьшать налоги, увеличивать бюджетные расходы и латать образовавшуюся дыру в бюджете за счет наращивания госдолга. Во-вторых, он накладывает на страны обязательства, абсолютно не предусматривая наказания для нарушителей. По сути, ничего не мешает странам "Большой четверки" — Германии, Франции, Италии и Великобритании — иметь дефицит бюджета, превышающий 3%. В-третьих, пакт фактически склоняет правительства к мошенничеству. Как отмечают Альберто Алезина, профессор экономики Гарвардского университета, и Франческо Джавацци, профессор экономики из университета Боккони в Милане, "для того чтобы снизить официальный дефицит на несколько десятых, часто бывает достаточно изменить состав государственного долга. Например, выпустить консоли (дологосрочные или бессрочные облигации) вместо облигаций, выплата процентов по которым учитывается с помощью отрезных купонов. И это только один из трюков, имеющихся в "черном ящике" министра финансов".

На попытки исправить эти и другие недостатки министры финансов потратили весь день, предъявив результат лишь к вечеру. Правда, предложение пришло не с плато Кирхберг, что в Люксембурге (где в безвкусном утилитарном здании и собрались главные финансисты Европы), а с французского приморского курорта Довиля, где в это же время немецкий канцлер Ангела Меркель и президент Франции Николя Саркози заключили свое двустороннее соглашение о реформе пакта о стабильности.

Вообще-то Меркель и Саркози, а также президент России Дмитрий Медведев встречались в Нормандии, чтобы подготовиться к ноябрьскому саммиту "Большой двадцатки". Поэтому их решение повлиять на происходящее в Люксембурге для всех оказалось большой неожиданностью. Министры послушно включили немецко-французское соглашение в свой рабочий документ. Правда, вмешательство немецкого и французского руководств смешало министрам все карты.

Задачей реформы было ужесточить правила финансового поведения стран-членов еврозоны. В частности, заранее согласовывать параметры национальных бюджетов, ввести санкции за нарушение Маастрихтских критериев (от денежных штрафов до временного лишения страны права голоса в ЕС) и создать на основе EFSF долгосрочный механизм предотвращения новых долговых кризисов.

Но, по желанию французской стороны, автоматические санкции против стран-должников, за которые так долго боролась г-жа Канцлер, из пакта стабильности убрали. В отместку Меркель получила поддержку со стороны Саркози в том, чтобы задолжавшую сверх меры страну еврозоны можно было сделать банкротом. Пройдя процедуру банкротства, государство сможет рассчитывать на участие лишь частных кредиторов. А другим странам-членам валютной зоны, по расчету немцев, будет позволено принять совместные меры по обеспечению финансовой стабильности еврозоны в целом. Кроме того, Германия заручилась поддержкой в том, что самые закоренелые нарушители норм дефицита бюджета будут лишены права голоса.

Этот компромисс значительно осложнил переговоры по реформе. Изначально предполагалось, что частные инвесторы, в особенности европейские коммерческие банки, будут участвовать в спасении страны-банкрота наравне с другими государствами, стимулируя тем самым потенциальных "нарушителей" приводить в порядок свои финансовые системы. Теперь же "ценность соглашения ничтожно мала", выразил недовольство Жан Клод Юнкер, председатель еврогруппы, объединяющей министров финансов 16 стран еврозоны.

Канцлер Германии предложила, чтобы конкретные предложения для изменения договора были разработаны уже до саммита ЕС в марте следующего года. Согласно представлениям Берлина, все новшества должны быть включены в договор о вступлении Хорватии, которая будет принята в ЕС, скорее всего, уже в 2012 году. Но эксперты считают планы Германии слишком оптимистичными.

Во-первых, после принятия двустороннего соглашения Франции и Германии споров вокруг того, что должно в нем быть, стало немного меньше. Глава ЕЦБ Трише, один из инициаторов еврозоны, к примеру, категорически против того, чтобы хоть одна из участниц валютного союза могла обанкротиться, а соседи не захотели ей помочь. Во-вторых, многие страны настроены против изменения пакта стабильности уже просто потому, что помнят, насколько сложной была ратификация Лиссабонского договора. В результате, даже те, кто голосуют за большую бюджетную дисциплину, как например, Люксембург и Австрия, настроены скептично. В Ирландии для этого опять нужно проводить референдум. А надежды на то, что протолкнуть жесткую реформу еврозоны смогут депутаты Европарламента, также призрачны. Вообще-то, такие полномочия, согласно с Лиссабонским договором, у них есть. Но проблема не в полномочиях, а в желании. "Каждый депутат будет голосовать, исходя из своей национальной точки зрения", — прогнозирует председатель европейской группы Христианско-социального союза в Европарламенте Маркус Фербер. Из этого следует: итальянцы, греки и французы проголосуют за более мягкие правила — вне зависимости от партийной принадлежности.

Меркель считает, что у нее в руках есть козырь для изменения договора: программа спасения евро на сумму более чем 750 млрд. евро. Ее действие рассчитано на три года, а потом никакой защиты для еврозоны не предусмотрено. Экономисты не верят в то, что такие страны, как Испания, Португалия и Ирландия к тому времени решат свои проблемы, и что они без усилий смогут рефинансировать на рынке свои задолженности. А как будут потом развиваться события, тоже нужно единогласно решать. Многие страны предпочли бы, чтобы фонд по спасению был трансформирован в постоянно действующий институт. Но категорически против выступает все та же Германия, которая опасается, что практика трансфертов войдет в привычку.

Другими словами, кардинальной реформы не будет. А значит, у стран и дальше не будет ощутимого стимула серьезно относиться к своим бюджетам. И долгосрочной стабильности евро также не видать. В среднесрочной перспективе у евро есть единственный шанс выжить — если страны еврозоны по мере возможности стабилизируют свои бюджеты и погасят долги. Пока рынки считают, что вероятность того, что в ближайшие пять лет Греция просрочит свои платежи, составляет 50%, Ирландия — 25%. Если ЕС не удастся взять под контроль бюджетную политику своих государств, то доверие вкладчиков к евро будет подорвано. И тогда он перейдет в разряд неустойчивых валют.

А нам-то что?

"В последние две недели на финансовых рынках действительно наблюдалась повышенная волатильность, поскольку растущая обеспокоенность инвесторов относительно ужесточения денежной политики Китая, ослабление монетарной политики ФРС США, а также рост долга стран еврозоны привели к оттоку капитала из активов с более высоким уровнем риска и оказали соответствующее влияние на стоимость акций, облигаций и кредитно-дефолтных свопов. Т.е. решение агрохолдинга "Мрия" о перенесении сроков выпуска еврооблигаций не является неожиданным", — говорит начальник отдела анализа финансовых рынков ИНГ Банк Украина Александр Печерицын.

В Concorde Capital не связывают отказ украинских компаний от размещения евробондов с "ирландской проблемой", считая, что наибольший интерес инвесторы и ранее проявляли только к суверенным/квазисуверенным бумагам или же к крупнейшим корпоративным заемщикам. "Ко всем же остальным эмитентам инвесторы продолжают относиться с опаской, что, кстати, подтвердили недавние не очень удачные размещения еврооблигаций "Авангарда" и ПриватБанка. Аппетит к более рисковым украинским активам остается еще намного меньшим, чем до кризиса", — считает аналитик компании Никита Михайличенко.

И все же большинство участников фондового рынка сходятся к тому, что высокая степень интеграции Ирландии в европейскую экономику и похожие симптомы в других странах ЕС — Португалии, Испании и Греции (а это означает, что треть экономики еврозоны может оказаться в стрессовом состоянии) — способны спровоцировать рост волатильности на финансовых и фондовых рынках, что может повлиять и на решения других украинских компаний отложить выход на рынок капиталов до лучших времен.