В ожидании глобального кризиса

Глава Федеральной резервной системы Алан Гринспен, выступая перед конгрессменами со своим очередным докладом, предрек глобальной экономике скорый глубокий финансовый кризис. Соединенные Штаты исчерпали весь свой потенциал для поддержки роста своей экономики, и ожидаемый ее спад — дело ближайшего будущего, а точнее нескольких месяцев. Алан Гринспен говорит о начале кризиса в течение уже ближайших нескольких недель, т.е. в течение первых недель августа. За прогнозируемым кризисом американской экономики ожидается новая волна финансовых кризисов по всей планете

Затянувшийся рост американской экономики должен был когда-либо закончиться. С этим мнением соглашались практически все экономисты, и не только в Соединенных Штатах. Однако мало кто верил в то, что это время наступит в обозримом будущем. Последние десять лет экономического процветания Соединенных Штатов заставляли верить во всемогущество Америки и в то, что вся ее накопленная сила не допустит каких-либо экономических катаклизмов. Однако теория берет свое. Экономическое развитие по природе своей циклично — подъем всегда сменяется спадом, и существующая глобальная экономическая система действует именно по этим принципам. Теоретически фаза спада американской экономики должна была начаться еще в 50-е годы, но после того как доллар стал мировой валютой, кризис удавалось оттянуть путем расширения долларовой зоны.

Крушение мировой социалистической системы и захват США и их союзниками тех рынков, которые раньше контролировал СССР, растянули фазу роста экономики США еще на несколько лет. Однако этот резерв исчерпал себя довольно быстро, и в начале 90-х были все основания ожидать кризиса. Но своевременный расцвет так называемой "новой экономики", которая оттянула на себя избыток финансовых ресурсов, позволил повторить феномен 20-х годов — быстрый рост практически без инфляции — и отложить стадию перегрева еще примерно лет на десять. Однако и это время уже кончилось.

Алан Гринспен является, пожалуй, самым главным экономистом планеты, который как никто другой видит всю сущность глобальной экономики. Вряд ли стоит сомневаться в том, что возможность потенциального кризиса могла стать для него совершенно неожиданным откровением. Главное направление политики Федеральной резервной системы (ФРС) США, исполняющей роль центрального банка страны, в последнее время была направлена исключительно на борьбу с первыми признаками надвигающихся кризисных процессов.

Немного теории

Быстрый рост "новой экономики" к середине 90-х годов привел к тому, что существенно увеличились доходные ожидания как частных лиц (домохозяйств), так и финансовых институтов. Как следствие, существенно возросла реальная стоимость кредита для промышленности. В результате она стала переходить на все более и более экономичные режимы деятельности, скорость ее развития за счет собственных ресурсов существенно замедлилась.

Возросли издержки. Труднее стало привлекать квалифицированных молодых специалистов, поскольку они устремились в финансово более привлекательные секторы "новой экономики". Особенно сильно это стало проявляться в тех странах, где новая экономика развивалась наиболее активно.

Поскольку основным критерием работы менеджеров в США уже довольно давно является курс акций руководимых ими предприятий, они эти проблемы до поры до времени успешно "прятали" в бухгалтерских балансах. Рентабельность промышленности во всем мире падала все сильнее, что привело к существенному росту минимального объема производства, обеспечивающего получение прибыли. Доля собственных средств по отношению к заемным у предприятий непрерывно уменьшалась. С целью экономии имеющихся ресурсов началась волна слияний компаний, близких по сферам деятельности; практически на всех рынках создавались международные монополистические концерны. Этот процесс еще больше усугублялся внедрением маркетинговых технологий, пришедших из "новой экономики".

Постоянное и неуклонное снижение рентабельности старой, реальной экономики, и прежде всего промышленности, является пусковым механизмом будущего глобального экономического кризиса.

Колоссальный рост "мыльного пузыря" виртуальной экономики не мог не вызвать ускоренного (по сравнению с ростом промышленности) увеличения потребления. Длительный период роста и успех новой экономики спровоцировал уменьшение доли накоплений граждан США, которые стали больше тратить, при этом существенно увеличив свои долговые обязательства.

С учетом роста кредитных ставок это неминуемо должно было инициировать инфляционные процессы. Их первые признаки проявились еще в 1998 году, когда впервые за многие десятилетия США закрыли свой бюджет с профицитом. Но на рыночных ценах эти процессы долго не отражались в связи с грамотной и компетентной политикой, проводимой Федеральной резервной системой. Однако к концу 1999 года она уже не смогла сдерживать инфляцию. Критическая точка была достигнута в марте-апреле 2000 года. В этот момент уровень инфляции в США достиг уровня нормальной рентабельности промышленного производства. Началось вытеснение американских товаров с национального рынка, быстрый рост импорта. Попытки ФРС побороть инфляцию через повышение учетной ставки еще сильнее подрывали финансовое положение промышленности.

Считанные минуты до кризиса

Итак, начиная с апреля 2000 года, вероятность кризиса существенно выросла. Ключевым моментом являются президентские выборы в США, которые состоятся в начале ноября: именно они определяют два возможных сценария. Первый реализуется в том случае, если американская финансовая олигархия контролирует обе основные партии. В этом случае до выборов ничего не произойдет, а сразу после них объективная информация о реальном состоянии дел, которая неминуемо появится в СМИ в начале ноября, когда начнется публикация балансов по итогам двух кварталов финансового года, должна вызвать активный сброс акций промышленных предприятий.

Отметим, что местные олигархи к кризису готовятся. Осенью 1999 года в США был отменен закон, запрещающий совмещать любые два из трех видов деятельности: страховую, банковскую и фондовую. Этот закон был принят еще по итогам кризиса 1929 года, для того чтобы защитить интересы рядовых вкладчиков и запретить бесконтрольные спекуляции чужими деньгами. Отмена этого закона позволит владельцам и менеджерам финансовых институтов сохранить личные капиталы после начала кризиса (примерно так, как это произошло осенью 1998 года в России).

Второй сценарий реализуется в том случае, если руководство Республиканской партии в США относительно независимо. Тогда оно может пойти на ускорение кризиса: во-первых, для гарантированной победы на выборах, во-вторых, чтобы первые и самые непопулярные меры после того, когда кризис разразится, принимала еще администрация Клинтона. Именно на этот вариант указывает последнее заявление руководителя ФРС США Алана Гринспена о наступлении кризиса в ближайшие несколько недель, а точнее — в двадцатых числах августа.

Что кризис нам готовит

Резкое обрушение фондового рынка приведет к потере активов общей стоимостью порядка $10 трлн. (апрельский кризис NASDAQ "стоил" порядка $2 трлн.). Это резко усилит инфляционные процессы, что приведет к возврату в США долларов, накопленных за их пределами. Произойдет массовое банкротство финансовых институтов, значительную часть активов которых составляют ценные бумаги инвестиционных фондов, страховых компаний, венчурных и пенсионных фондов.

Те свободные средства, которые инвесторы смогут вывести из наиболее пострадавших секторов экономики (речь идет о триллионах долларов), будут вкладываться в любые доступные долгосрочные активы. Это вызовет резкий рост стоимости золота, других драгоценных металлов и изделий из них, недвижимости и других "вечных" ценностей. У большинства банков ценные бумаги не составляют существенную часть активов, но именно они используются для управления ликвидностью. Кроме того, значительное количество ссудной задолженности гарантировано пакетами ценных бумаг, принадлежащих заемщикам.

Банкротства одних и серьезные трудности других финансовых институтов существенно подорвут американскую и мировую экономику. По самым предварительным оценкам, можно ожидать, что среднее потребление в мире упадет в 1,5 — 3 раза, что потребует существенной структурной перестройки мировой промышленности и международного разделения труда и приведет к многолетней стагнации мировой экономики.

(По материалам зарубежной печати)