Украинское битье — об отечественном фильме "Правило боя"

Відкрийте нові горизонти для вашого бізнесу: стратегії зростання від ПриватБанку, Atmosfera, ALVIVA GROUP, Bunny Academy та понад 90 лідерів галузі.

12 грудня на GET Business Festival дізнайтесь, як оптимізувати комунікації, впроваджувати ІТ-рішення та залучати інвестиції для зростання бізнесу.

Забронировать участие

Стремление выделить свое "первенство" на фоне и без того, признаемся честно, редких отечественных фильмов — характерно для представителей украинской киноиндустрии. К примеру, у нас есть молодые продюсеры, которые в начале 2010-х "первыми в Украине" производили фильмы в ко-продукции (хотя такие ленты снимали с начала 1990-х годов и даже выдвигали на "Оскар").

Подобный детский восторг "первых шагов" еще несколько лет назад был хоть как-то оправдан летаргическим сном украинской киноиндустрии, из которого она выходила, будто бы потеряв память. Многолетняя пауза, на которую поставили украинский кинематограф, позволила делать столь громкие заявления без страха быть уличенными в чванливом игнорировании достижений коллег. Однако теперь эпитет "первый" использовать становится все сложнее — пусть даже о том, что украинское кино функционирует "индустриально", речь пока не идет.

Против героического амплуа

Случай с "первенством" "Правила боя" в этом смысле очень показателен, потому что для того, чтобы найти отечественный аналог картины Алексея Шапарева, достаточно "отмотать" память на девять месяцев назад. Тогда, 21 апреля 2016-го, в украинский прокат вышел фильм Олега Туранского "Я с тобой", рассказывающий о двух спортсменах — участниках боев без правил, которые собирают деньги на операцию своей подруги — вначале на ринге, а потом — отбирая их у бандитов.

Самое удивительное, что одну из центральных ролей в фильме "Я с тобой" — тренера по боевым единоборствам, наставника молодого героя, — сыграл Ахтем Сеитаблаев, который и в "Правиле боя" ведет одну из главных партий. Тут он играет "Человека в черном" (так в титрах) — и, действительно, появляется на экране в черном костюме с красиво невозмутимым лицом. Имя персонажа зрители узнают лишь в финальной сцене, что особо погоды не делает, поскольку не открывает никаких секретов. Ясно только, что он — криминальный авторитет, занимающийся отмыванием денег и наркобизнесом. В общем, опасный человек.

В некотором смысле Ахтем Сеитаблаев идет против своего традиционного героического амплуа, представляя нерыцарский образ, позитивных моральных черт лишенный. Таковы большинство героев "Правила боя" — фильм сознательно дрейфует в серую зону моральной неопределенности, где внутренний кодекс (улицы, боксерского ринга, криминального мира — нужный вариант подчеркнуть) оказывается главным ориентиром действующих лиц. А других пространство, в котором они существуют, и не предполагает.

Без реалий

Если в фильме "Я с тобой" авторы пытались — не совсем успешно — привнести в ленту актуальность, вписывая экшн-сцены боев без правил в контекст российской военной агрессии и даже перемещая действие на восток Украины, оккупированный террористами, то авторы "Правила боя" сознательно создают историю более универсальную, лишенную важных меток украинской современности. В фильме нет социально-политических (ни, тем более, — военных) реалий Украины, кроме общей неустроенности и бедности — характерной для многих регионов и стран. Нет, по большому счету, даже официальной власти, облеченной в конкретные формы, — она отчасти проявляет себя лишь в финале, приходя своеобразной высшей силой, влияющей на судьбы героев.

Главный же герой "Правила боя" Тарас (Владислав Никитюк) — сын покойного олимпийского чемпиона по боксу — пытается заработать матери на операцию, принимая участие в боях в "клетке". Когда собственник спортивного клуба, в котором проходят поединки (Станислав Боклан), отказывается выплатить Тарасу положенный за победу гонорар, тот возвращается в старый спортзал, которым руководит друг отца, тоже олимпийский чемпион Карпов (хрипловато-щетинистый Алексей Горбунов).

Тарас становится спарринг-партнером сына Карпова — Игоря (Евгений Галич), который как раз готовится к ответственному бою. Динамика "спортивно-семейных" отношений отца-тренера и сына-боксера необычайно важна для Алексея Шапарева, но, по большому счету, не находит должного воплощения — на ее внутреннее развитие попросту не хватает экранного времени, которое утекает иными сюжетными линиями и поворотами.

Игорь заметно нервничает и встречи с профессиональным психологом, которая ведет себя непрофессионально (Дарья Трегубова), лишь усиливают его душевное волнение. Параллельно на экране показывают жизнь Тараса и его малолетней сестры (ее сыграла дочь режиссера), а также — рутинные криминальные будни бандитов районного масштаба — товарищей Тараса (Павел Ли, Дмитрий Ступка, Полина Логунова).

Неосознанно комичное

Образы эти приобретают оттенок "комического", хотя комедия в "Правиле боя" возникает не всегда осознанно и специально — скорее из-за несоответствия во многом убедительных эмоциональных реакций исполнителей "бандитских" ролей той весьма условной — не всегда убедительной — реальности, в которой они должны существовать. В полной мере ее "вывихам" соответствует лишь играющий злодея Анатолий Пашинин, который истово рвет актерские нервы.

Его самозабвенно горячечные усилия, по сути, оголяют конструктивные огрехи "Правила боя" — фильма, лишенного цельности, в том числе цельности в манере актерской игры. На фоне лихорадочного Анатолия Пашинина, к примеру, Станислав Боклан, наоборот, кажется предельно отстраненным, профессионально "показывая" обходительного негодяя (своеобразное продолжение образа, созданного в "Слуге народа 2") — и только. Присутствие же на экране звезды мирового бокса Александра Усика, произносящего несколько псевдофилософских сентенций (с какой стати он вообще появляется в истории — неясно), — и вовсе формально.

По-настоящему "бытие" проступает в "Правиле боя" только тогда, когда в небольшом эпизоде на экране появляется Сергей Романюк — выдающийся киноактер, творческий путь которого прошел сквозь последние четверть века украинского кино. Правда, впечатляет он не созданным образом криминального босса, но той тяжелой личной трансформацией, которая произошла с ним из-за болезни, отобравшей жизненные силы. Напоминая о реальности, которая целиком за пределами картины, не внутри.

Вместо бытия — битье

Вместо "бытия" авторы фильма предлагают зрителям "битье". И с представлением этого важного компонента ленты на экране справляются, пожалуй, увереннее всего. Им есть чем привлечь зрителя. Правда, часть наиболее зрелищных кадров, которые должны вызвать восхищенный — в первую очередь подростковый — восторг, удивительным образом уже присутствует в клипах и трейлерах к фильму, отбирая неожиданную радость. Но уже то, что такие кадры, пусть и в небольшом количестве, в "Правиле боя" есть — безусловная заслуга их непосредственных создателей: режиссера Алексея Шапарева, оператора-постановщика Дмитрия Яшенкова и хореографа боев Сергея Жытниковского.

В частности, "визуального" внимания заслуживает раунд боксерского поединка, снятый долгим планом движущейся камерой, которая неотрывно следит за физическим действием — "танцем" боксеров. Отчасти это напоминает магнетическую и вместе с тем предельно реалистичную манеру съемки бокса, использованную режиссером Райаном Куглером и оператором-постановщиком Маризой Альберти в "Криде" — продолжении знаменитой истории Рокки Бальбоа.

В конструировании сюжета "Правила боя", впрочем, сценарист Иван Тимшин и Алексей Шапарев скорее обращают внимание на российское переосмысление боксерской "классики" — трилогию Алексея Сидорова "Бой с тенью", которая из серии в серию соединяла криминал со спортом. На потенциальное продолжение "Правила боя" намекает и неприлично открытый финал фильма, издевательски незавершенный, будто оборванный на полуслове.

В этой крайности отсутствия должных объяснений — важная особенность картины, создаваемой из узнаваемых шаблонов. В фильме есть и борьба за спортивную победу, и криминальные интриги, и страстная любовь, и мелодраматические семейные радости, и крепкая мужская дружба, и воздаяние за грехи. Но сложить внутренне непротиворечивое целое из этих частей не выходит.

Вполне возможно, авторы и не ставят перед собой такой задачи. Зритель ведь всегда может "подверстать" к тому вторичному, что видит на экране, сюжеты-оригиналы. И более-менее разобраться, что к чему. Вот только проблема "Правила боя" заключается в том, что эта задача из дополнительного бонуса — культурной игры в цитаты — превращается в необходимость самостоятельно конструировать картину.

В итоге, фильм предлагает не цепь взаимосвязанных событий, но отдельные звенья этой цепи. А эпизоды, в меру достоверные сами по себе, постоянно оказываются не на своем месте — вырванными из того общего контекста, которого, увы, полноценно так никогда и не предполагают. Из-за этого в смысловом пространстве "Правила боя" постоянно возникают нестыковки, детально описывать которые, пожалуй, не стоит. Ведь вскрывать их во время просмотра — само по себе занятие интересное. Пусть и "непрофильное".