Предправления «Укрзернопрома»: Аграрий без долгов

Антон Викторович, каков ваш прогноз относительно урожая на этот год?

С моей точки зрения, урожай пшеницы в Украине будет меньше процентов на десять по сравнению с прошлым годом. Хотя статистическим данным в нашей стране верить нельзя. Особенно сейчас. Единственное, на что можно более-менее опираться, — это прогноз министерства сельского хозяйства США, выпускаемый по всем странам мира. Он наиболее приближен к реальным показателям.

Сейчас работаете с госоператорами?

Мы с ними никогда не работали. Какой смысл продавать зерно Аграрному фонду, если не понятно, что ты заработаешь и получишь ли деньги вообще? Еще один момент — это курсовые колебания. За урожай мы можем получить расчет и через месяц — учитывая нашу бюрократию, это вполне возможно. А за это время на валютном рынке могут произойти любые изменения.

Какое у вас соотношение экспорта к продажам на внутреннем рынке?

Рапс полностью экспортируем через трейдеров. В частности, работаем с «Альфред  С. Топфер Интернешнл (Украина)». Насколько мне известно, в основном рапс идет в Европу. Подсолнечник у нас забирают локальные переработчики. Пшеницу частично потребляем сами, отчасти продаем на разных рынках — все зависит от цены. В этом году планируем переключиться больше на экспорт в связи с нестабильной валютной обстановкой на внутреннем рынке.

Вы не отказались от идеи продать хлебозаводы в Днепропетровской области, дабы ликвидировать конфликт интересов внутри бизнеса в связи с приходом новых инвесторов? Правду ли говорили, что до кризиса сумма сделки колебалась в пределах $30 млн.?

Цена была примерно в пределах этой цифры. Конечно же, конфликт интересов присутствует. В сельхозбизнесе есть сторонние акционеры, а в хлебопекарном их нет. Но мы объяснили инвесторам ситуацию, все с пониманием отнеслись к ней. Более того, мы продавали урожай по цене даже чуть выше рыночной. Чтобы избежать лишних разговоров и обвинений.

Очень хорошо, что тогда не удалось ничего продать. Приход кризиса совпал со спадом спроса на товарных рынках. В одночасье пшеница и ячмень стали неликвидными. А когда идет посевная, нужны деньги на удобрения, топливо, выплату зарплаты. И мы стали пшеницу продавать своим же хлебозаводам и таким образом наполнили сельхозбизнес деньгами.

На сегодняшний день «Укрзернопром» имеет долги?

Нет. Работаем на оборотных средствах. В связи с этим были вынуждены притормозить развитие. В этом году за счет кредитных средств планировали выйти на 150 тыс. га обрабатываемых площадей. Но банки перестали выдавать кредиты. В итоге посевную увеличили только до 100 тыс. га.

Кстати, с каким банком вы сейчас работаете? Столкнулись с проблемой снятия денег в период банковского кризиса?

Таких проблем не возникало. Ранее текущие средства держали в Райффайзен Банке Аваль, сейчас — в Укрэксимбанке.

Какие-то дотации получали от государства? Как идет возмещение НДС?

Все время пытаемся получать, но взяток за это не даем принципиально. Знаю, что мы получили компенсацию за потерю рапса. Компания «Провидна» выплатила страховое возмещение «Укрзернопрому» по договору комплексного страхования озимых. А что касается НДС, то эта проблема станет перед нами только через два месяца.

В конце прошлого года вы не исключали приобретения разорившихся компаний при условии небольших вложений? За последние полгода что-то подобное уже произошло?

Банкротами становятся те компании, разорение которых было прогнозированным. Это структуры, которые брали в аренду площади, не имея при этом ни техники, ни денег на обработку земли. В итоге они продавали часть акций инвесторам, имея от этой деятельности большие деньги. И первые наши компании уже близки к разорению.

Кого-то из крупных представителей подобных компаний можно выделить?

Компании «Ленд-Вест», «Ленд-Ком». Ни там, ни там результата нет.

И все-таки, подумываете сейчас о покупке разорившихся предприятий?

Хорошая сделка — это всегда хорошая сделка. В моей практике были варианты, когда после покупки предприятия мы продавали его по частям. В результате получали в два раза больше денег, чем изначально потратили на приобретение. Понятно, что сейчас на рынке предложения существуют. Но это скрытый бизнес. И до осуществления сделки я не могу говорить о том, к чему имею интерес.

Вас интересует исключительно аграрный бизнес?

Я пока не вижу более привлекательных направлений. У нас есть точечный проект в девелопменте — ТРК «Блокбастер» в Киеве. Но мы не девелоперы. Понятно, что арендный план, который изначально составлялся, не выполняется. Однако прибыль торговый центр приносит. Строительство комплекса нам обошлось дешевле, чем стоимость, которую декларируют другие девелоперы за аналогичные проекты.

Чем объясняется дешевизна?

В основном это профессионализм группы заказчиков. Мы строили своими силами. Самое сложное в возведении такого объекта — не дать воровать.

И сколько можно сэкономить на строгом контроле всех строительных процессов?

Это может быть и 20% от сметы — легко.

Вы по-прежнему придерживаетесь правила: если предприятие в группе ваших компаний не приносит прибыли, вы от него избавляетесь?

Да, у меня все проекты прибыльные. Даже несмотря на кризис. А это почти 50  компаний, специализирующихся на аграрном бизнесе, около 10 хлебопекарных предприятий и три девелоперских фирмы. Численность людей, работающих в структуре «Укрзернопрома», все время меняется — по мере продаж-покупок предприятий. Владели двумя яйцефабриками — их продали, хлебозавод тоже… За последние десять лет количество работников колебалось от 2 до 10 тыс. человек.

В одном из интервью вы дали понять, что симпатизируете Арсению Яценюку. Приближается время президентских выборов, Арсений Петрович пытается заручиться вашей финансовой поддержкой на время предвыборной кампании?

Я как бизнесмен никакой политической силе помогать не собираюсь. В то же время как избиратель согласен поддержать Яценюка. Во-первых, проголосовать за него — а это уже немало. Во-вторых, готов официально внести какие-то деньги в его избирательный фонд.

Какую сумму?

Это может быть сумма в районе нескольких десятков тысяч долларов. Я небедный человек, могу себе это позволить.

Вы лично знакомы с Арсением Петровичем?

Знаком. Когда он работал в банке «Аваль», мы плотно сотрудничали.

Ваши активы СМИ оценили в  $41,6 млн.  Это соответствует действительности?

Могу лишь сказать, что у нас капитализация в свое время была $300 млн. Полгода назад она упала в десять раз. А за последние три месяца возросла в 5 раз.

С чем было связано такое стремительное падение?

Было общее падение рынка, плюс один из акционеров обанкротился. Сейчас же интерес инвесторов возобновился, фонды проснулись, опять откуда-то появились деньги. Я имею в виду не банковские средства, а инвестиционные.

На каких условиях владеете сегодня компанией? Сколько акционеров у «Укрзернопрома»?

Основных акционеров четверо, двое из них — мажоритарные. Контрольный пакет принадлежит мне. Это без учета доли, проданной на IPO.

Объясните, что вынудило вас зарегистрировать в Австрии, а не в Украине, компанию MCB Agricole Holding, которая контролирует группу сельхозпредприятий «Укрзернопром»?

Учитывая не самый лучший имидж Украины в мире, нам небезразлично, как будет представлена компания. Ведь наш бизнес связан с экспортом и зависит от инвесторов. А многие иностранные фонды, банки имеют определенные лимиты на становые риски по отношению к Украине. К тому же в Австрии холдинговые компании не облагаются налогами, если ведут бизнес за пределами страны.

Антон Шишкин

Родился в сентябре 1964 года в Москве.
 1986 год — окончил МГУ им. Ломоносова по специальности «физик-исследователь».
 1987-1989 годы — работа в московском НИИ им. Курчатова.
 С 1989 года занимается частным бизнесом.
 С 1996 года ведет бизнес в Украине, был главой правления ЗАО «Синтез-Юкрейн», учредителем компании «Укр-Петролиум», специализирующейся на нефтетрейдинге.
 1998 год — создал и возглавил «Укрзернопром».

Читайте также: Россия обогнала Украину по экспорту зерновых