Что предложить Донбассу: Топ-5 решений для пост-индустриального региона

По итогам хакатона "Хакадон" менторы отметили пять проектов, которые могут быть реализованы на базе ликвидируемых шахт Донбасса

EcoTechnology: переработка бурого угля на удобрения

500 рабочих мест на каждой из фабрик, сотни тонн полезного продукта за смену, оперативная рекультивация больших площадей земли, и новая трудовая идеология для пост-индустриального региона — проект EcoTechnology Сергея Шевченко стал самым перспективным по версии менторов Хакадона

Какие проблемы региона решает ваш проект?

Как минимум две основных. Во-первых, рекультивирует землю. Это там — проблема номер один. Во-вторых, создает рабочие места. Это — вторая важная проблема в регионе.

Сколько именно ваш проект создает рабочих мест?

Та его версия, которую я защитил на Хакадоне, создает минимум 500 рабочих мест. А через три года эта цифра вполне может увеличиться. Причем, не только за счет нашей фабрики. Мы в регионе рекультивируем землю, она становится плодородной. В какой-то момент все понимают, что ее можно использовать по-разному. Например лес выращивать, грибы, фруктовые сады разбивать, и так далее. В общем занятость начнет расти в прогрессии.

Как быстро можно рекультивировать землю на Донбассе?

Год нужен на наведение порядка. Все зависит от состояния конкретной шахты. Есть же там совсем разваленные. Или, например, заминированные. Плюс — нужно время саму фабрику поставить. А это — документы, согласования, словом, наша родная бюрократия. Короче говоря, в программе у меня написано год. Но по-хорошему понадобится скорее всего три года. Хотя, если скажут за год — сделаем за год, не проблема. У нас же уже есть готовое производство в Луцке. То есть оттуда можем начинать завозить удобрения и начинать рекультивацию.

Какая нужна инфраструктура для вашей фабрики?

Подъездные пути, хвостохранилища, крытые склады, электроэнергия, вода. На шахте это все обычно есть. Словом, никакой дополнительной инфраструктуры строить не придется.

Сколько такая фабрика может производить удобрений?

На нашей уже работающей на Волыни небольшой фабрике мы делаем сто тонн удобрений за смену. Но если говорить о производстве на 500 рабочих мест, то эту цифру можно смело умножать на десять. Тысячу тонн за сутки вполне сможем выдавать.

Ваша фабрика будет скорее на экспорт ориентирована?

Я — патриот Украины так что готов работать для своей страны. Потому что вся земля украинская практически уничтожена химическими удобрениями. На 50%. А в некоторых районах и на все 70%. Наши же органические удобрения ее возрождают. Мы даже испытывали их в Чернобыле, в зоне радиоактивного загрязнения. И там они тоже работают. Эту технологию мы привезли из Словакии. На нее есть сертификат Евросоюза.

Экс-шахтеры захотят идти к вам производить удобрения?

Знаете, шахтеры привыкли к перевалке породы. Вот у нас ровно это же происходит: есть объемы земли, чернозема, который нужно переваливать. Бывшие шахтеры будут заниматься тем же, чем и раньше, только делать это не под землей, а на поверхности. Более того, часть наземного персонала шахт, который кстати говоря составляет до 50%, — слесари, механики, водители, электрики нам так же нужны. В общем, не думаю, что у горняков возникнут проблемы с переходом на новое производство.

Кроме того, даже 500 трудоустроенных человек — это как минимум две с половиной тысячи обеспеченного населения. У них же у всех есть семьи.

Какой у Донбасса агро-потенциал?

Где-то пять миллионов гектаров. Мы сможем рекультивировать весь этот объем. Это не считая чистых территорий, которые не стоит трогать. Наша же задача не завоевывать новое, а возродить то, что пострадало.

Агрошкола: новые фермеры

Проект Агрошкола Жанны Дуфиной решает проблему массовой переквалификации экс-шахтеров, и позволяет им получать быстрый доход в сфере, во-первых, не связанной с добычей угля, во-вторых — обладающей практически бесконечным потенциалом для роста.

ФОТО: Жанна Дуфина

Почему Донбассу нужна агрошкола?

Во-первых, так уж сложилось: Украина — страна традиционно аграрная. К этому факту, конечно, можно относиться по-разному. Есть мнение, что агро — это прошлый век. Но те, кто действительно находятся в этой теме, знают насколько на самом деле это сейчас наукоемкая, высокотехнологичная отрасль.

Во-вторых — хорошо, если у государства и коммерческих организаций получится создать в регионе большие инфраструктурные объекты, на которых трудоустроится много людей. Но нужно понимать, что это — долгосрочные проекты, а в короткой перспективе людям нужно уже прямо сейчас обеспечивать свои семьи. И вот вариант такого частного предпринимательства — высокомаржинального фермерства, которому обучает агрошкола, может приносить быстрый доход.

Сколько специалистов будет выпускаться за один цикл обучения в школе?

Если мы говорим про минимальную команду Агрошколы, то за 2-3 месяца активной фазы мы можем обучить фермерству 30 человек. Еще стольких же доучить до смежных с отраслью профессий. И где-то сотню людей профориентировать.

Что нужно для открытия агрошколы?

Во-первых, у нас уже есть данные исследований по ситуации с персоналом, который будет освобожден в результате закрытия шахт. Есть перечень их профессий. Есть понимание кого как заказчика этими людьми, прошедшими агрошколу, можно будет заинтересовать.

Нужны по большей части чисто материальные вещи. Какие-то помещения для занятий, которые можно найти на месте, и базы — это самое важное. То есть, предприятия, на которые нужно повести людей для обучения на практике. Так поступают в Финляндии, Германии. Так должно быть и у нас. Договориться с предприятиями не проблема — в горячий сезон они готовы принимать у себя дополнительные рабочие руки.

Сколько стоит агрошкола?

Я могу сказать сколько это стоило четыре года назад — от 7 до 11 тысяч гривен. Но тогда мы готовили агрономов, то есть людей с высшим образованием, которые должны были отвечать за технологию. И цикл обучения длился девять месяцев. Словом, с Агрошколой на Донбассе в этом смысле все несколько проще будет.

Экс-шахтеры пойдут в фермеры?

У большинства горняков и так есть свои приусадебные участки. Причем у многих это не формат дачи, а по гектару земли. Многие шахтеры рано выходят на пенсию, и они себе эту задачу — фермерство — как раз на зрелую часть жизни ставят. Так что первый барьер — предубеждение против сельского хозяйства, можно достаточно легко преодолеть. Наша задача — научить их работать эффективно и по науке.

Насколько высок агро-потенциал Донбасса?

Есть такие типы сельхоз-производства, которые не очень зависят от того насколько богата почва. Достаточно только чтобы она не несла экологических рисков. На Донбассе развито тепличное хозяйство и нужно этот тренд поддерживать. Тепличные хозяйства могут быть высокомаржинальными за счет того что в них можно выращивать что угодно и при этом круглый год. А если говорить не об угольном Донбассе, а, скажем, о его южной части, то там вообще потенциал огромен: там земля богатая черноземом всегда была.

Сколько жителей региона потенциально решится себя занять в агро-секторе?

Это зависит и от государства, и от поддержки местных властей, и компаний. Но я знаю, что государство рассматривает вариант наделения шахтеров земельными паями. То есть, этот момент может очень повлиять на количество потенциальных фермеров. Ну и тогда тем более от такого проекта как Агрошкола будет польза — мы сможем повысить эффективность, а значит, повысить и уровень благосостояния. Так что считайте, цель будет достигнута.

Це глина: керамика меняет город

Как решить проблему негативного медийного фона целого города, возродить его неиндустриальную идентичность, и превратить в место туризма и культурной экономики — проект "Це глина" Марии Келий переосмысливает Славянск как керамический кластер.

ФОТО: Мария Келий

Почему вы хотите сделать и Славянска керамический кластер?

Мы хотим акцентировать внимание именно на идентичности нашего города. И изменить негативный медийный фон, который идет от Славянска. Наш город обычно как вспоминают? В трех случаях. Во-первых, когда тут убили журналиста Александра Кучинского. Во-вторых, когда в Славянске прорвало канализацию и весь город плавал понятно в чем. И в-третьих, когда тут 13 апреля 2014 года захватили горотдел, с чего, собственно, начались боевые действия в регионе. Словом, мы хотим акцентировать внимание на керамике потому, что это другая — позитивная идентичность города. Тут давние керамические традиции. Город же старый, тут еще в купеческие времена была куча керамических заводов.

Какие-то из них сохранились?

Из старого фактически ничего не работает. Сейчас в основном действуют подпольные цеха — где-то у кого-то в гараже. Частные, короче говоря, предприятия. Качество и уровень продукции, которую они производят, оставляет желать лучшего. Знаете, у нас в городе есть один крупный керамический рынок. Ты туда приходишь и у тебя не возникает желания что-то купить, не хочется иметь дома все эти поделки. Хотя часть славянских цехов работает на экспорт. Но их продукции тут никто не видит.

Вы хотите всех этих производителей объединить?

В первую очередь мы хотим привлечь внимание Украины к нашему городу, изменить его имидж на позитивный. Хотим, чтобы Славянск ассоциировался с деятелями искусства, керамистами Украины. И, возможно, Европы.

Технически ваш проект будет выглядеть в виде резиденций?

Да, мы хотели запустить резиденцию на 10 дней, во время которой будут происходить различные дискуссии — возможно на темы локального контекста, возможно на тему развития всего восточного региона страны при помощи культуры. Просто открыть площадку для общения.

Местные жители пойдут общаться?

Знаете, мы недавно организовали тут свободное пространство "Теплиця". Проводим там мастер-классы, лекции. Я не могу сказать что к нам прямо толпами ходят, но даже если приходит 30 человек — это уже плюс. Славянск — город маленький, сарафанному радио тут легко работать. Главное, что мы этими инициативами возвращаем городу доверие. В Славянске есть тенденция: когда что-то новое начинается, люди это немного в штыки принимают. Говорят: "Понаехали тут, умники, и активничают". А когда объясняешь, что ты местная, отношение начинает меняться с негативного на заинтересованно положительное. Ну и все это в итоге формирует отношение к молодежи и показывает, что у нас на уме не одни фестивали и праздный образ жизни. А что мы действительно хотим делать что-то и для города, и для Украины.

Какой итог вашего проекта вас удовлетворит?

Один из главных показателей — количество присоединившихся людей. Ну, и хорошие отзывы в прессе. Я думаю, в итоге мы даже сделаем какую-то ярмарку-продажу и будем проводить ее более или менее регулярно. Вот, во время "Хакадона" мне говорят: "Не хотите сделать ярмарку-продажу в Киеве"? Но почему в Киеве если мы можем сделать ее в Славянске? В конце концов идея же в том, чтобы осуществился приток новых людей и, вероятно, инвестиций именно в Славянск.

Фрактал: высокие аграрные технологии

Проект Cyberbionics производит "умные" теплицы, которые можно программировать даже слабо представляя что такое компьютерный код. Почему высокие технологии изменят социальный фон Донбасса — рассказывает один из авторов проекта, Евгений Лохматов.

ФОТО: Евгений Лохматов

Почему именно "умная" теплица?

Нам показалось, что это просто и наглядно. И что не всегда нужно сложные вещи изобретать. Хотя наша технология довольно универсальна. К нам обращаются например по вопросам энергосбережения крупные предприятия. В цехе 100 станков. Периодически часть из них не получает заданий, но все равно находится под напряжением. Работает на холостом ходу. На предприятии подсчитали — потери электроэнергии обходятся в 200 тысяч гривен. А наши устройства помогают этого не допустить.

Как ваши устройства работают?

Набор датчиков, и металлических деталей, которые можно приобрести в любом строительном супермаркете. Затем — компьютер. В него загружается программа. В ней — "набор кубиков". Выстраиваете их на экране как вам надо и получаете "умную" теплицу, которая умеет, скажем, при повышении температуры до 30 градусов, самостоятельно открывать фрамугу. Или — включать вентилятор. Или — активизировать полив. Все это может легко настроить человек, даже не умеющий программировать.

Чем ваш проект может помочь при реорганизации Донбасса?

Во-первых хочу отметить, что хотя изначально мы создавали "умную" теплицу как коммерческий продукт, но для Донбасса готовы делать скидки или предоставлять наборы вообще бесплатно если речь идет о личном их использовании. Во-вторых, тут важен социальный аспект продукта, который мы предлагаем. Люди получают новые навыки, осваивают новую профессию. Становятся проактивными, превращаются в агентов изменений. В этом как раз и идея — спровоцировать людей заниматься новыми технологиями, ощутить на себе их позитивный эффект. У Донбасса высокая степень индустриализации. Соответственно, высока и техническая грамотность. Освоить "умную" теплицу им будет не так сложно.

Вы изучали потенциальный спрос на ваши устройства?

Скажу так: целевая аудитория только одного из наших партнеров — 3 тысячи фермерских хозяйств.

Как технически будет происходить внедрение "умной" теплицы?

Обучение-конкурс. Человек тренируется под нашим присмотром. Получает навык. Затем лучшим мы предлагаем собрать всю систему на макете теплицы. Победитель получает набор бесплатно. Вот — мотивация. Затем мы ему сообщаем что через неделю приедем с телевидением снимать сюжет о его домашней "умной" теплице. Вот — рекламный момент. Люди понимают, что в принципе становятся экспертами и могут этим зарабатывать деньги. Если хотя бы половина победивших установит таки дома подарочные наборы, это будет уже отлично. Часть из них затем сделает это своей профессией. А есть же еще и невидимый эффект. Один экс-шахтер решит заниматься "умными" теплицами. Второй, третий. Вокруг уже сформируется соответствующая среда. И четвертый решит, что высокие технологии для него — это слишком, что он все-таки привык работать в гари, с железом в руках, но тем не менее перейдет из забоя, скажем, на творческую ковку металла. На такой эффект я считаю тоже можно рассчитывать.

Com4don: услышать новый Донбасс

Зачем нужна ментальная карта региона, как разрабатывать эффективные коммуникационные стратегии и чем важны правильные визуальные артефакты — проект Com4don Дмитрия Ткаченко исследует новую реальность оккупированных территорий и помогает "рекультивации" его жителей

ФОТО: Дмитрий Ткаченко

В чем суть вашего проекта?

Для меня этот проект — продолжение той деятельности, которой мы занимались в 2014 году в Донецке. То есть в рамках комитета патриотических сил Донбасса противостояли "русскому миру" и проявлениям сепаратизма. Но гражданское общество тогда к сожалению не справилось. В 2015 году я понял что надо менять формы противостояния и мы начали разрабатывать концепцию аналитического центра Фабрика мысли "Донбасс". Мы видели как на оккупированной части Донецкой области замыкается информационное пространство. И делают это сепаратисты эффективно — просто на это им выделяются хорошие деньги. Словом, родилась идея разработать коммуникационную стратегию для оккупированных и освобожденных территорий для формирования там проукраинского ментального поля и поля украинского гражданского сознания.

Причем, мы не только разрабатываем аналитические документы, но и собираемся работать по ним. На ближайшее время у нас запланировано производство более 30 продуктов: тематических передач, видеороликов. Кроме этого мы хотим захватить сегмент урбанистики. Донбасс — немного безрадостный в культурном плане регион. На четыре миллиона населения в Донецкой области имелось всего пять театров. О приятном и удобном городском пространстве и говорить нечего. Особенно это касается шахтных городов. Психолог Лев Выготский говорил, что артефакты формируют сознание. Словом мы собираемся сделать какое-то количество муралов в освобожденной части Донецкой области. Пусть работают на осознание жителями их проукраинскости.

В чем еще заключается ваша коммуникационная стратегия?

Мы собираемся сделать ментальную карту — карту идентичности. Изучить особенности мышления, потребностей, ценностей, убеждений оставшихся в регионе жителей. Собственно, на основе этой карты и будет разработана коммуникационная стратегия. То есть то, каким образом, какими словами, каким языком и через какие коммуникационные каналы надо разговаривать с целевой аудиторией чтобы возник конструктивный диалог. Чтобы дать людям информационную альтернативу, которую они воспримут. Просто наша гипотеза состоит в том, что на освобожденных территориях начинает формироваться новая идентичность — на основе советской. Они там строят "вчера". Мы говорим о том, что должны строить "завтра". Общее "завтра".

Сколько у нас еще времени?

Идентичность формируется достаточно медленно. Нельзя сказать что за два года оккупации она точно появилась. Но есть определенные признаки. Например по одному из исследований 8% респондентов региона на вопрос: "Почему вы остаетесь на оккупированных территориях?" ответили так: "Мы строим новое государство". 20% опрошенных там не интересуются, есть ли у них украинские телеканалы или нет. Короче говоря, у нас есть еще несколько лет пока по всем законам эти ментальные изменения не закрепятся навсегда. Мы, если честно, постоянно опаздываем. Потому что у нас в стране слабый горизонт планирования. То что делаем мы, наша коммуникационная стратегия — это попытка со стороны общественного сектора привнести долгосрочное планирование хотя бы в этом вопросе.

На что нужно делать упор в коммуникационном стратегии, чтобы жители оккупированных территорий притормозили со строительством советской ментальности?

Мы со многими экспертами говорим о том, что у жителей этого региона на самом деле слабая идентичность по глубинному прошлому. В отличие, например, от тех же галичан, у которых есть и давняя история, и культура. У жителей Донецкой области этих особенностей нет. Но они могут построить свою идентичность по будущему. Общее будущее: украинский Донбасс как dreamland. С массой новых возможностей и способов для реализации. Строим будущее для себя и своих детей — вот так, думаю, консенсус возможен.

Есть что-то в вашей коммуникационной стратегии о том, как перестроить угольный регион так, чтобы сворачивание горнодобывающей промышленности не вызвало сопротивления?

Давайте начистоту: я не вижу как безболезненно это сделать. Есть шахтерские города с вековой историей. День шахтера — на Донбассе религиозный практически праздник. Там масса людей, привыкших ежедневно спускаться под землю. У них сформировано туннельное видение. Они знают как добывать уголь. А как создать что-то новое — нет. Потому что в общественной практике региона нет предпринимательской традиции.

Короче говоря, с одной стороны нужно приложить все усилия чтобы эта традиция появилась. С другой — развивать технопарки. Площадки, куда бы по упрощенной системе смог бы зайти любой инвестор. Объединив оба фактора, возможно таки с упором на второй, можно было бы решить вопрос с закрытием шахт. Просто дать людям другую работу.

На Хакадоне говорили: "Через 15-20 лет угля не будет". Объяснить это шахтерам будет сложно. И вот тут как раз нужна массовая просветительская работа. Но правильная и деликатная. Люди хотят себя чувствовать важными. Хотят чтобы с ними говорили на их языке. И тут в дело должна вступить коммуникационная стратегия. И популярно объяснить: "Уголь — прошлое, и он уже никогда не вернется".