Рэкет с женским лицом: о драме "Королевы криминала"

Место на "Кухне"

Оригинальное название криминальной ленты Андреа Берлофф "Кухня" искусно обыгрывает большое и малое места действия, которое происходит в конце 1970-х годов. "Большое" находится в снедаемом преступностью районе Нью-Йорка, прозванном "Адская кухня", где хозяйничает ирландская мафия (выдающийся оператор-постановщик Мариза Альберти и команда художников создают ощутимую сумрачную его атмосферу). "Малое" — это кухни трех семей, где расквартированы жены бандитов: умиротворенная Кети, мать двоих детей (Мелисса Маккарти), забитая (в буквальном смысле этого слова) Клер (Элизабет Мосс) и сжатая, будто пружина, Руби (Тиффани Хеддиш), стресс которой вполне можно понять, ведь она, наверное, единственная афроамериканка, живущая в этом районе.

Особый путь по проторенной дорожке

Когда их мужей сажают в тюрьму, героини остаются без средств к существованию (до этого они уже были без образования, работы и каких либо социальных перспектив) и решают взяться за семейный рэкетирский бизнес. Несмотря на то что у ирландской мафии в целом дела идут ни шатко, ни валко, Кети, Клер и Руби в новом для себя деле преуспевают, используя нетрадиционный подход (его результаты довольно традиционно демонстрирует "нарезка" сцен, в которых пухлые пакеты переходят из рук в руки, а потом эти руки считают зеленые купюры). Скоро особый женский путь вливается в многажды топтанную криминальную трассу. Героини входят в курс дела. И в его вкус. И кровавый привкус. А когда это происходит, понимают, что их выдающиеся достижения рассыплются в прах после того, как их мужья вернутся из мест не столь отдаленных. Откуда они, само собой, возвращаются.

По наблюдениям Роберта Мертона

Зарисовки "Королев криминала" на тему рэкета районного масштаба могут служить наглядным пособием для изучения тезисов выдающегося американского социолога Роберта Мертона, который в свое время проанализировал проблему организованной преступности в США. Он отмечал, что рэкет на местном уровне существует (и будет существовать), пока выполняет требуемые обществом функции, которые официальные институты выполнить не в состоянии. В частности, создает условия для местного бизнеса, облегчает взаимоотношения этого бизнеса и власти, а также помогает в карьерном продвижении тем, кто на все остальные социальные лифты опоздал. Соответствующие аспекты криминальной деятельности представлены в оригинальной 100-минутной ленте достоверно, живописно и убедительно, одновременно обеспечивая ее художественную связь с традицией американского "мафиозного" кино.

По заветам феминистического движения

И это является выдающимся достижением авторов картины, учитывая то немаловажное обстоятельство, что острый жанр все же нередко уходит для них на второй план, становясь рельефным фоном прямолинейного политического высказывания (пусть и менее пафосного, чем в прошлогодних "Вдовах" Стива Маккуина). Акцентируя тему борьбы за равноправие полов, "Королевы криминала" позиционируют себя на острие не так социологии, как гендерных исследований. Их результаты предстают в форме поднятых на театральные котурны монологов героинь. В них они раскладывают наболевшее по полочкам разной степени "болезненности", наряду с систематическими побоями, ставя в вину мужчинам то, что они открывают перед женщинами двери, ожидая "спасибо" в ответ. Слова же подкрепляют действенные, приземленные примеры: того, как многочисленные мужчины разного возраста, темперамента и интеллекта приносят в жизни героинь горькие ненастья, и того, как женщины ничуть не хуже мужчин делают абсолютно все, в том числе убивают и расчленяют тела, избавляясь от трупов.

Публицистика, драма, шарж

Интонация фильма становится результатом компромиссов между эффективными жанровыми формулами, не всегда убедительными оригинальными творческими решениями, суховатой публицистикой, психологической драмой (копающей глубоко, но преимущественно в одном месте) и своеобразной — максимально черной — комедией. Находится в "Королевах криминала" и место для стремительного сюжетного разворота, который уже не разрушает стереотипы, но подтверждает их. И для иронии, направленной авторами в том числе на самих себя (когда, к примеру, персонаж экстатически восклицает "Пусть живет Глория Стайнем!", упоминая лидера феминистического движения всуе). Некоторый разнобой присутствует и в актерском ансамбле. Мелисса Маккарти создает свой образ с деликатным реализмом, Элизабет Мосс использует психопатологическую палитру (ее в яркой роли не всегда хладнокровного киллера безупречно эксплуатирует и Донал Глисон), а Тиффани Хеддиш "творит" на экране с той показательной старательностью, не заметить которую попросту невозможно. Сергей Васильев для delo.ua