Ежемесячно на Brave1 регистрируется ориентировочно 200 разработок для фронта — Наталья Кушнерская

Несмотря на бурное развитие отрасли, производители-участники Brave1 столкнулись с проблемами контрактирования разработок и масштабирования производства. В частности, представитель компании Tencore отмечал, что 80% закупок наземных дронов обеспечивают фонды и волонтеры .

О суммах инвестиций в 2024 году, грантах, а также как Brave1 помогает разработчикам привлекать инвестиции и решать проблемные вопросы рассказала руководитель кластера Наталья Кушнерская в интервью Delo.ua

Кластер уже существует 1,5 года, и за это время стал ключевой частью украинской defense tech. Какие выделили бы главные успехи за этот период?

— Когда в апреле прошлого года создан Brave1, в Украине фактически существовал только один сегмент defense tech рынка – БПЛА.

За эти 1,5 года работы Brave1 в Украине возникла мощная экосистема defense tech, уже претендующая на то, чтобы быть глобальным центром оборонных инноваций. Сегодня в Украине кроме рынка БПЛА работают рынки наземных роботизированных комплексов, средств радиоэлектронной борьбы. То есть мы перешли от чисто инженерной, технологической экосистемы к настоящей бизнес-индустрии. В целом же на платформе зарегистрировано более 2,9 тыс. различных технологических разработок от более 1,3 тыс. инноваторов.

Это стало возможным как благодаря улучшению условий государством, так и системному сопровождению кластером перспективных разработок. Мы предлагаем разработчикам четкий маршрут, как их решения могут быть развиты и кодифицированы в соответствии со стандартами НАТО для работы на фронте. Сопровождаем на всех этапах, оказываем грантовую поддержку, помогаем с привлечением инвестиций и ведем вплоть до кодификации. Благодаря Brave1 уже кодифицировано более 200 разработок.

Какие на сегодняшний день приоритеты Brave1? Есть ли какие-нибудь сферы, на развитии решений в которых акцентируют военные?

— Среди наших приоритетов сейчас беспилотники, роботы, средства радиоэлектронной борьбы, искусственный интеллект, ракеты и лазерные технологии. Это то, в чем больше нуждаются военные, и это то, что будет определять технологическое лицо войны в ближайшее время. Нам важно, чтобы именно по этим направлениям мы сохраняли преимущество над врагом, ведь это асимметричный ответ, который способен обеспечивать победы на поле боя.

Очевидно, что возникают насущные нужды с фронта. Чтобы найти ответы на эти угрозы, мы инициируем среди производителей специальные проекты, где оперативно и точечно ищем те технологии, которые нужны военным здесь и сейчас.

Сколько заявок на разработки вы получаете в среднем за месяц? Как изменялась эта цифра за последний год?

– В среднем ежемесячно на платформе регистрируется ориентировочно 200 разработок. В 2023 году этот показатель составил около 100. Такая динамика свидетельствует о высокой скорости роста украинской defense tech индустрии.

Одним из главных инструментов поддержки участников Brave1 является грантовая программа. В ноябре 2023 года вы говорили, что "79 разработок получили гранты на сумму свыше $1,4 млн. Еще 49 разработок на $745 тыс. находятся на стадии подписания договоров". Какова общая сумма грантов на сентябрь 2024 года? Сколько разработок профинансировано?

— По состоянию на середину октября Brave1 предоставил 363 гранта на 362,3 млн. гривен. Эти средства разработчики могут потратить на R&D и развитие своего решения. Опросы производителей, получивших грант, показывают, что благодаря грантам удалось улучшить более 50% разработок. В более чем 80% разработок улучшили технологический уровень готовности.

Также недавно запустили новые гранты на 4 млн. и 8 млн. грн. Наша ключевая цель – чтобы разработчики имели финансовый ресурс для быстрого и эффективного внедрения своих решений.

Многие эксперты отмечают не только увеличение роли господдержки defense tech-проектов, но и инвестиционную привлекательность этой индустрии. Что делает Brave1 на этом направлении и каковы ключевые результаты?

— Да, действительно сегодня украинский defense tech стал объектом интереса как для украинских, так и для зарубежных инвесторов. Для понимания только с начала года в эту сферу инвестировано более $25 млн, что в четыре раза больше, чем за весь 2023 год.

В значительной степени это стало возможным благодаря работе кластера, который активно связывает наших производителей с инвесторами. Работаем с более 170 инвесторами из более чем 30 стран мира. Регулярно проводим презентации команд перед партнерами, чтобы инвесторы могли наглядно увидеть масштабы и технологичность отечественных проектов. Во время одной из таких презентаций и познакомили команду Swarmer с их инвестором. Впоследствии это вылилось в полноценный раунд на $2,7 млн — один из крупнейших инвестиционных раундов с начала полномасштабного вторжения. Также помогли команде Farsight Vision, которая является разработчиком платформы ситуационной и разведывательной осведомленности, привлечь 600 тыс. евро от Darkstar Coalition. Это только те кейсы, о которых можем публично говорить. 

Таких историй будет только больше. Недавно мы провели саммит Defense Tech Valley, который объединил более 1,3 тыс. участников, из которых более 100 украинских и зарубежных инвесторов, более 250 отечественных и международных команд разработчиков. У нас уже есть информация о подготовке инвестиционных соглашений по итогам этого саммита на миллионы долларов.

Возвращаясь непосредственно к разработкам и их создателям. Очевидно, что несмотря на значительный рост индустрии, остается и много вызовов. Какие самые главные проблемы компаний вы видите? 

— Одним из наиболее проблемных вопросов является финансирование R&D. Кроме этого, многие компании не имеют нужной экспертизы или физически не готовы масштабировать свое производство. Также производители не всегда понимают реальные потребности Сил безопасности и обороны, поэтому мы активно налаживаем регулярную коммуникацию между военными и разработчиками

Значительной проблемой является и отсутствие долгосрочного контрактирования. Это приводит к тому, что производители не могут осуществлять качественное средне- и долгосрочное планирование. Ощутимым является дефицит квалифицированных кадров, ведь речь идет о необходимости специфического набора знаний и умений, которые не всегда может предложить рынок в нужной мере. 

Несмотря на эти трудности, вы неоднократно заявляли, что в Украине постоянно формируются новые рынки defense tech решений. Расскажите об этом подробнее? 

— В первый год полномасштабного вторжения мы имели в Украине фактически только один сформированный defense tech рынок — это БПЛА. Там уже были значительные успехи благодаря проекту "Армии дронов", упрощению процедур и дебюрократизации в этой сфере. Как следствие, сейчас имеем более 500 производителей и более 800 уникальных разработок.

За последние полтора года у нас выросли рынки РЭБ (120+ компаний) и роботов (160+ компаний). В значительной степени это результат именно кластера, ведь мы регулярно проводим митапы между производителями, предоставляем возможность протестировать решения на полигоне, поддерживаем финансово через грантовую программу и помощь с привлечением инвестиций. Все эти шаги позволили создать мощную конкуренцию на рынке, которая только способствует появлению эффективных решений для военных.

Если завершатся активные боевые действия, то какие перспективы у компаний, которые сейчас работают исключительно на ВПК?

— Потребность в инновационных технологических решениях не исчезнет с завершением активных боевых действий, ведь усиление обороноспособности Украины является обязательным требованием как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективах. Поэтому украинские компании смогут и в дальнейшем реализовывать свою продукцию Силам безопасности и обороны. В этом нет никаких сомнений.

И напоследок — каким вы видите технологическое будущее этой войны?

— Лицо войны меняется постоянно — мы понимаем, что нужно в режиме нон-стоп искать все новые и новые ответы на технологические вызовы. Украине критически важно генерировать новые эффективные решения значительно быстрее врага. Это и является одной из целей кластера — обеспечить разработчиков всей необходимой поддержкой для создания технологических геймченджеров войны.