Путешествие без конца: о фильме "Иней" — драме Шарунаса Бартаса о войне на Донбассе

О выходе полувоенного фильма-путешествия Шарунаса Бартаса "Иней" в украинский кинопрокат можно сказать одно: "наконец-то". Картина должна была появиться в украинских кинотеатрах еще 5 октября минувшего года, потом ее старт немного перенесли, а потом и вовсе перестали упоминать о нем.

В итоге у ленты, которую совместно произвели Литва, Франция, Украина и Польша (от Украины над "Инеем" работали компании "Инсайт Медиа" и "Татофильм" при финансовой поддержке Государственного агентства по вопросам кино), сменился дистрибьютор — фильмом стало заниматься прокатное подразделение кинотеатра "Жовтень". С 14 по 20 декабря кинотеатр провел семь дневных сеансов "Инея", чтобы изучить спрос, и вот теперь, наконец-то (!), позволяет украинским кинозрителям увидеть один из наиболее актуальных для Украины художественных фильмов минувшего года.

Действие и бездействие

Проблемы с организацией проката фильма Шарунаса Бартаса — вполне понятны. Сложный характер картины прекрасно демонстрирует украинский трейлер "Инея". В нем показаны звезды (вернее, единственная звезда — француженка Ванесса Паради), громкие военные действия, сдержанный патриотический пафос украинских воинов и даже определенная телесность.

Единственное, о чем не говорит этот короткий ролик, так это о том, что в нем неприкрыто представлены абсолютно все зрелищные карты "Инея"; что показанными в 80-секундном ролике кадрами, которые — с натяжкой — можно называть "традиционными" для кино, захватывающего зрелищным эффектом и резвыми сюжетными поворотами, собственно, ограничивается яркое действие фильма.

Подобная "яркость" совершенно нетипична для творчества Шарунаса Бартаса. И это важно осознать еще до просмотра картины, чтобы не разочароваться ее обескураживающей неспешностью, бесконечно продолжающей путь героя в глубину зоны АТО: для режиссера важен в первую очередь глубокий внутренний интеллектуально-эмоциональный труд по осмыслению происходящих в Украине событий, сопряженный с внешне блеклым документальным созерцанием результатов войны и ее убийственного потенциала.

В микроавтобусе без "шансона"

Молодой литовец Рокас (Мантас Янчаускас) соглашается доставить гуманитарную помощь украинским военным, смотрит в YouTube кадры пылающих шин Майдана и приглашает в поездку тихую подругу (Лия Макнавичюте), не говорящую по-русски, отношения с которой находятся в периоде полураспада. Когда в Киеве они не находят волонтеров, которым предназначался груз, Рокас отправляет микроавтобус в Днепр и дальше — вглубь зоны АТО, желая своими глазами увидеть войну и ее неукраинскую сторону.

Первая половина фильма, заключающая в себе неэмоциональный, кружащий разбитыми, но мирными украинскими дорогами путь героя до Днепра, предстает перед зрителем с "холодным носом" (едва заметное напряжение возникает разве что во время перехода польско-украинской границы, чтобы тут же смениться разочарованием несбывшихся надежд). Неспешность повествования соответствует характеру главного героя, который даже музыку во время поездки не слушает, а только "негероически" смотрит по сторонам. Его наблюдения за происходящим преследуют личную, невидимую, не сформулированную как следует цель. Лишь общение с военными корреспондентами в Днепре несколько меняет позицию Рокаса, добавляя системности его блуждающему взгляду.

"Днепровские" эпизоды — пожалуй, единственные, в которых "Иней" хотя бы отчасти опирается на жанровые традиции военного кино (и фильмов о журналистах на войне). Город предстает границей нормальной жизни, последним приютом относительной стабильности на пути в ад, местом, где время будто бы замирает и все становится возможным, потому что завтра — не существует.

Персонажи безоглядно тратят деньги на дорогие гостиничные номера, вскрывая запасы мини-баров. Шарунас Бартас даже пускает зрителям в глаза "звездную пыль" в форме кратковременного экранного десанта Ванессы Паради в роли военного корреспондента. И тут же возвращает "Иней" на нежанровый путь, оттеняя днепровскую главу плачущим после секса персонажем поляка Анджея Хиры.

Разговоры о войне

Разговоры, ведомые в дорогой гостинице в Днепре Рокасом, иностранными журналистами и молодыми украинками, глуповато и подобострастно смеющимися над шутками иностранцев, открывают путь к серьезным беседам литовца в зоне АТО — в санатории, где расквартированы украинские военные и волонтеры, собирающие останки в местах сражений, и на передовой, к которой его неумолимо тянет.

При этом в уста Рокаса режиссер вкладывает свои собственные вопросы, которыми задавался перед началом работы над фильмом: что именно он сделает, если русская агрессия придет в Литву (вопрос отнюдь не праздный, обоснованный самой литовской историей).

Диалоги с воинами выполнены в документальной манере и несут полемичное зерно. Отсутствие однозначной поддержки украинской позиции флегматичным Рокасом, его все новые и новые острые вопросы подталкивают украинцев находить лаконичные формулы, чтобы объяснять простые, в общем-то, реалии войны. То, что они действительно очень просты, станет понятно в обескураживающем финале, когда "Иней" наконец сменит заторможенный темп задыхающимся быстрым бегом наперегонки со смертью.

Раздражение и смирение

Специфическая позиция Рокаса — свидетеля, который не собирается свидетельствовать никому кроме себя, и находится там, где ни при каких обстоятельствах не должен находиться, — в определенной степени нейтрализует документальный характер представленных ситуаций и естественные реакции персонажей, выхваченных из гущи украинской жизни, рождает ощущение холодной отстраненности. Отсутствие же быстрого и явственного осознания литовцем сути происходящего в зоне АТО, может разочаровать украинских зрителей. Но это, пожалуй, как раз тот случай, когда в заторможенности нет зла.

Тем самым "Иней" ("украинский" лишь в совместно-производственном, но не творческом смысле) предоставляет зрителям уникальную возможность взглянуть на происходящие в Украине остроконфликтные события непраздно заинтересованным, сострадающим европейским взглядом.