Кредиты, выданные во время полномасштабной войны, почти не имеют просрочек, – Сергей Наумов, Ощадбанк

Вспомните несколько важных управленческих решений, принятых вами накануне российского вторжения и в первые месяцы большой войны. Возможно, что-то вы бы сделали иначе? Почему?

– В канун полномасштабной войны после DDOS-атаки 15 февраля мы существенно усилили кибербезопасность. В том числе благодаря этому период после 24 февраля является периодом наиболее стабильной работы наших IТ-систем за все время существования Ощадбанка.

Еще один шаг, который мы сделали в преддверии полномасштабного вторжения, – обезопасили наши данные. Сейчас у нас есть два физических дата-центра, а также опция облачного хранения данных.

Начиная с февраля 2022 года мы оперативно пересмотрели свои политики риск-менеджмента и существенно либерализовали их. Это позволило не только поддерживать, но и увеличивать объемы кредитной поддержки населения и бизнеса во время войны. При этом наши клиенты отблагодарили нас добросовестным обслуживанием кредитных договоров – кредиты, выданные после начала полномасштабного вторжения, фактически не имеют просрочек.

За время войны мы существенно либерализовали подход к дистанционной работе, предоставили работникам помощь в сумме двух месячных зарплат, внедрили медицинское страхование.

Как и многие другие, до конца мы не верили в возможность полномасштабной войны. Быстрое продвижение врага на определенных участках привело к тому, что в нескольких случаях мы не успели вывезти все, что хотели, не подвергая наших людей опасности. То, что я бы сделал по-другому, – наверняка разработал бы механизм более оперативной эвакуации.

Еще один опыт – во время эвакуации людей мы полагались на внешних провайдеров транспортных услуг, однако когда враг приближался к определенным территориям, фактически они не функционировали. Мы сделали выводы и приняли решение иметь эвакуационный транспорт. В конце концов это сработало.

Чем отличается Ощадбанк накануне вторжения от банка первых месяцев большой войны и от банка сейчас, в начале 2025 года? Что вы потеряли с февраля 2022 — в деньгах или активах? И что приобрели за это время? Где удалось заработать или запустить новые проекты? В каких регионах? В какие сегменты рынка банк зашел или вышел с начала войны?

– Убытки Ощадбанка состоят не только из стоимости основных фондов, которые сейчас находятся на временно оккупированных территориях. В этой сумме также учитывается стоимость резервов, сформированных вследствие ухудшения кредитного портфеля, недополученные процентные и комиссионные доходы (вызванные в том числе кредитными каникулами для заемщиков), дополнительные потери от девальвации гривны, капитальные инвестиции в обеспечение бесперебойной деятельности, текущий ремонт повреждений.

Ощадбанк накануне вторжения и Ощадбанк начала 2025 года радикально отличаются по многим направлениям.

За последние годы мы произвели централизацию, обновление систем, существенно продвинулись на пути диджитализации. Упростили внутренние процессы и документооборот – мы стали быстрее принимать решения.

Какие самые большие уроки Ощадбанк получил за последние три года?

– Основной урок: люди – это главное. Человекоцентричность – одна из ключевых ценностей банка, определяемых новой стратегической программой.

Еще один урок, который мы извлекли в последние годы, состоит в том, что программы устойчивого развития, особенно в направлении инклюзивности, во время большой войны играют все более важную роль.

Также важный вывод за последние три года состоит в том, что несмотря на все вызовы, мы не должны сдаваться и будем продолжать предоставлять финансовые сервисы. Также критично – не прекращать кредитную поддержку граждан и бизнеса.

Как изменился клиент Ощадбанка с начала полномасштабной войны?

– Клиенты стали больше ценить стабильность. Во время военного положения во главу угла выходят базовые потребности: украинцам нужна финансовая точка опоры. В чем это должно проявляться? Нужно, чтобы все банковские сервисы работали как часы без сбоев. Банк должен продолжать кредитовать, хотя классическая стратегия банков во время войны – сворачивание бизнеса. Банк должен быть инклюзивным.

Что дальше? Как вы видите перспективы рынка, на котором работает Ощадбанк?

– Финансовый рынок – высококонкурентный и на нем становится все больше игроков. Сейчас это не только банковские учреждения, но и почтовые операторы, финтехкомпании и т.д. В соревновании победит тот, кто будет более современным, удобным, цифровым. Чтобы соответствовать этим требованиям, Ощадбанк запланировал в своей стратегической программе дальнейшую автоматизацию и оптимизацию процессов и продуктов.

После окончания войны ожидается спрос на банковское обслуживание крупных проектов восстановления Украины. Соответствующие контракты получат банки, которые хорошо знают международных партнеров, внедрили ESG-политики, наработали опыт реализации крупных проектов, а также имеют профессиональный персонал в этом направлении.