Фонд «Украина 3000» переводит средства в Укрэксимбанк

В СМИ сообщили, что на счетах в Трансбанке Фонд «Украина 3000» держал 20 миллионов гривен, плюс Фонд «Детская больница будущего» (дочерний фонд Международного благотворительного Фонда «Украина 3000»)  — 100 миллионов гривен. Это так?

Это не совсем корректно. Нам в прошлом году поступило около 20 миллионов гривен. Эти поступления – входящий баланс по прошлому году. А всего на счетах Фонда «Украина 3000» и Фонда «Детская больница будущего» — около 100 миллионов гривен.  Причем, на депозитных счетах накоплена сумма средств, которые поступали именно на проект «Детская больница будущего». Потому получилось так, что на счетах оказалось больше, чем нам перечислили. Ведь все затраты, которые шли на проектирование больницы и на административные расходы по этому проекту, покрывались за счет процентов, которые мы получали по депозитам. Даже там получалась позитивная разница.

Вы только с этим банком работали?

Практически вся сумма находилась в Трансбанке. Но у Фонда и его дочерних структур есть счета и в других финучреждениях — это Укрэксимбанк, банк «Львів», Инвест-кредит Банк.

Как вы спасаете деньги, которые находятся на счетах Трансбанка?

Сейчас открыты счета по всем нашим структурам в крупнейшем государственном банке — Укрэксимбанке. На часть денег платежные документы уже оформлены.

То есть все пожертвования сейчас будут поступать на счета в Укрэксимбанк?

Они уже начали поступать. Мы открыли счета, если не ошибаюсь, две недели назад. Сейчас, после того как в Трансбанке введена временная администрация, там начала действовать определенная процедура осуществления платежей — так называемый принцип очередности. Согласно очередности, в зависимости от поступлений платежей на корсчет банка, будут возвращены деньги, которые находились у нас в Трансбанке. Мы относимся к этому процессу достаточно спокойно. Постоянно мониторим банк, и я вижу, что там нет какой-то трагической ситуации.

Есть ли у благотворительных Фондов или лично у Фонда «Украина 3000» какие-то преимущества перед другими вкладчиками?

У благотворительных фондов, к сожалению, никаких преимуществ нет. Мы являемся такими же получателями финансовых услуг, как и все остальные. Единственное – так как у нас существенный объем средств, то мы в обязательствах банка занимаем значительную позицию.

Почему не открываете счета в разных банках?

Тут не угадаешь. Кто мог летом предположить падение ПИБа, банка «Надра», Родовид Банка?

Несколько месяцев назад акционеры Трансбанка приняли решение о том, что представитель Фонда войдет  в состав наблюдательного совета банка, чтобы контролировать всю ситуацию. Этим представителем стал финансовый директор Фонда «Украина 3000» Ростислав Замлинский. И если бы мы не начали переводить деньги, понимая, что есть риск, то, скорее всего, не была бы введена временная администрация. Я не исключаю такой ситуации. Наш перевод денег существенно надавил на платежный баланс банка.

Мы обратились к финучреждению и прекратили действие депозитных договоров на всю сумму. У нас договоры были на разные сроки. Для того чтобы иметь возможность перевести деньги в другой банк, мы в первую очередь сообщили в банк, что прерываем депозитные договоры. Соответственно, наши вклады у них из долгосрочных пассивов переросли в краткосрочные. Мы потребовали возврата денег с депозитных счетов на расчетные счета. Следовательно, эти деньги остаются подвижными и потенциально давят на платежный баланс банка.  Но я надеюсь, что временная администрация выведет банк из сложной ситуации. В том же ПИБе ввели временную администрацию и вывели банк из сложной ситуации: платежи идут.

Почему вы держали почти все деньги в Трансбанке?

Трансбанк — это структура, которая дала на проект «Детская больница будущего» первый миллион. И затем они вложили довольно большую сумму денег на протяжении трех лет. Кроме этого, нам предоставили наилучшие на тот момент условия: льготный режим. Это высокие процентные ставки по депозитам, минимальные платежи, возможность оперативно управлять ресурсами.

Под какой процент были депозиты?

Ставка менялась. В последнее время это было 19,5%.

Гривневый депозит?

У нас только гривневый. У нас не может быть других.

Разве благотворительным фондам запрещено открывать депозиты в иностранной валюте?

Исходя из нашего валютного законодательства, на самом деле, можно по-разному трактовать поступление валюты. В принципе, у нас же существует процедура, что после поступления валюты субъект обязан продать в течение, по-моему, 30 дней валютную выручку. И это положение можно трактовать по-разному. Обязаны или не обязаны мы продавать валюту? И даже если трактовать, что мы имеем право не продавать, то как трактовать поступление процентов? То есть, есть нюансы. И у нас были единичные случаи долларовых поступлений и поступлений в евро. У нас нет никакого механизма, позволяющего перевести гривневую денежную массу в валюту. Кроме случаев, когда мы проплачиваем внешнеэкономический контракт. Поскольку у нас проектанты – иностранцы (британско-французский консорциум BDPGroupе6), то мы, как и все, покупаем валюту и перечисляем под контракт.

Сколько потеряли на падении гривни?

Долгое время после того как начались валютные колебания сумма поступлений процентов по депозитам у нас превышала инфляционные процессы. В прошлом году мы имели в среднем по году 16%. То есть выше, чем где-либо депозит предлагался.

Что касается обесценивания гривни по отношению к доллару, то здесь у нас произошла очень интересная вещь. На сегодняшний момент падение гривни к доллару произошло в меньшей степени, чем падение гривневой стоимости строительных работ и строительных материалов. Так что сейчас  на ту гривню, которая у нас есть, мы можем приобрести строительных работ и строительных материалов больше, чем мы бы это сделали год назад при курсе 5,5.

У нас получилось попадание четко в нишу – на строительство. И именно этот сектор упал по цене больше всего.

Вы все 100 миллионов планируете потратить в этом году на строительство больницы?

Да, 96 миллионов гривен. Если все будет хорошо. Буквально с недели на неделю мы ждем передачи всей проектной документации и после этого начинаем благоустройство территории, подготовку строительной площадки и прочее.  Готовим представление проекта на Градостроительный совет. Надеюсь, его защитим и выйдем на строительство.

И сколько вам нужно будет денег на строительство?

Не хотел бы точные цифры называть, потому что это — элемент коммерческой тайны. Сейчас как раз идет выбор застройщика.

Сколько компаний участвуют в тендере и какие?

Мы провели первый раунд отбора, в котором участвовало 27 компаний. Сейчас ведем переговоры с шестью компаниями.

Что это за компании?

Я боюсь ошибиться… Знаю, что есть из известных «Киевгорстрой», «Киевгорстрой-1», «Основа-Солсиф». Интересно, что в предварительных предложениях участников конкурса  цены на выполнение строительных работ отличались приблизительно в 10 раз.

Можете назвать нижнюю и верхнюю планки?

От десятков миллионов и выше. До ста миллионов — это максимально. Точнее не скажу. По условиям конкурса, мы не имеем права разглашать эту информацию.

Почему? Это же только подогревает подозрения в обществе о непрозрачности работы Фонда?

У нас нет никаких коммерческих тайн. Все суммы поступлений и наших трат можно посмотреть на сайте Фонда. Разумеется, мы иногда сохраняем коммерческую тайну, но не свою.  Когда идет тендер на отбор застройщика, и мы понимаем, что в интересах всех, чтобы цена была минимальной. Разумеется, чтобы получить минимальную цену, мы должны проводить конкурс в закрытом режиме. Не для того, чтобы спрятать что-то от общественности. Между участниками тендера должна быть конкуренция. Мы с ними ведем работу для минимизации. А для этого они не должны получить информацию о цене других участников.

Какие у вас требования к застройщику, кроме минимальной цены?

У нас несколько требований – это опыт, цена и, самое главное, техническая база. Мы категорически отказались от переговоров с фирмами, которые выступают в роли генподрядчика, не имея своей технической базы. Мы, в первую очередь, выбирали тех, кто работает с фундаментами и имеет техбазу для работы с бетоном (идет речь пока о первом этапе строительных работ – это фундамент, специфические работы).

Сейчас начнется строительство, его же не заморозишь. Или вы не собираетесь весной начинать строить?

Почему же? Государственное управление делами как заказчик объявило, что строительство начнется в конце марта.

Есть запасные варианты финансирования этого проекта, кроме как со счетов Трансбанка?

Мы всегда пытаемся иметь несколько запасных вариантов. Во-первых, у нас есть несколько благотворителей, которые свои обязательства не выполнили.

Можете сказать кто?

Мы ведем сейчас переговоры, чтобы они их выполнили и деньги поступили на те счета, которые сегодня разблокированы.

На счета в Укрэксимбанке? А там тоже для вас процент самый высокий?

Там процентная ставка ниже.  По долгосрочным счетам будет близка к той, что мы имели. По краткосрочным — несколько меньше. Увеличиваем надежность — уменьшаем доходность. Это стандартная схема. В Укрэксимбанке мы стали сразу «маленькими». Там другой уровень клиентов – большие госкорпорации, международные клиенты.

Но возвращаясь к запасным вариантам финансирования…

Мы вышли на очень важный этап. Когда получим от строителей предложение по работам, поймем этапность работ, сроки работ, и, соответственно, сроки и этпаность платежей, то, исходя из этого, будем подстраховываться различными вариантами.

Надеетесь на ваших доноров? И кто уже точно даст на проект денег в 2009 году?

Я знаю, кто у нас по платежам должен. Ведь сейчас есть предприятия

Что значит — должен? Это же добровольные пожертвования? 

Когда прошел телемарафон, было объявлено —  во время телемарафона на проект «Детская больница будущего» собрано 243 миллиона  гривен. На самом деле были лишь заявлены публичные декларации о намерениях. И следующий этап работы Фонда по большим донорам  — переведение устных публичных заявлений в договорную базу. У нас со всеми, кроме одного мецената, составлены договоры, где предусмотрены платежи либо фиксация платежа к какому-то событию. Например, Фонд Пинчука четко зафиксирован на покупку оборудования для радиологического центра. Мы уже провели конкурс. Пинчук профинансировал все затраты на проведение конкурса. Но платеж будет, когда будут подписаны все соглашения. А соглашения мы подпишем тогда, когда будем четко понимать сроки, в которые необходимо сделать поставки. Это будет зависеть от начала строительных работ.

А работаете по такой схеме: донор обещал, перечислил – вы положили на счет?

 Сумма пожертвования фонда «Развитие Украины» Рината Ахметова разбита на транши. Основную массу они уже перечислили. На проектные работы перечислил сумму Вадим Новинский. Кстати, он был первым, кто в полном объеме перевел средства по обязательствам, взятым во время телемарафона.

А есть случаи, когда отказываются от обязательств, ссылаясь на кризис?

Есть. И мы относимся к этому с пониманием. Прекрасно, например, знаем, что делается в металлургии. Если у человека упала оборотка, и ему надо сегодня платить зарплату людям, у меня рука не поднимается устраивать с ним спор по поводу того, что он не перечислил, как обещал, на наш проект.

Но ни Пинчук, ни Ахметов, вы говорите, не нарушили обещаний. А кто нарушил?

Дело в том, что Фонд Пинчука и Фонд Рината Ахметова – это своеобразный буфер между мной и благотворителем. Я не спрашиваю, где они берут деньги.

Напрямую с благотворителем сложнее общаться?

Да, тогда я начинаю сопереживать. Может, это и хорошо для построения длительных отношений. Сегодня нам нужны средства для наших благотворительных программ, и он нам помог. Завтра у него возникли проблемы, и мы с пониманием отнесемся – это хорошие партнерские отношения. Я считаю, что главное в партнерстве – это понимание, а не обязательства.

Как оптимизируете расходы? Сотрудников увольняли из Фонда Украина 3000?

Пытаемся коллектив сохранить.

Фонд в 30 человек считается уже большим? У вас сколько?

Больше. Во всех структурах Фонда работают 65 человек. У нас есть Украинская кинофундация – предприятие, которое принадлежит Фонду «Украина 3000», есть Фонд «Детская больница будущего», третья структура – партнерская общественная организация «Украинский центр развития музейного дела».

Зачем вам два фонда? В чем выгода? Это же лишние админрасходы.

Выгоды никакой. Это сделано ради прозрачности. Мы изначально отделили все деньги, которые идут на проект «Детская больница будущего», в отдельный котел. Это и зарплаты, и аренда, и счета. Если бы мы держали все в одном юридическом лице, нам как управленцам сложно было бы разобраться в этих финансовых потоках — 100 миллионов на счетах. Плюс поступают проценты по депозитам, тратятся средства на админрасходы. Здесь все четко распределено. Административные затраты у нас в среднем составляют 10%, хотя законом разрешено 20%. А по проекту «Детская больница будущего» административные расходы в 2008 году составили 3%.

Но вы пока находитесь на начальном этапе. А на какой срок рассчитан весь проект?

Планировали, что в прошлом году начнем строительство – не получилось. Мы посчитали технически – прибавили количество дней, нужных на один этап работ, на второй и т.д.

Оказалось – это не работает. Чтобы перейти с одной точки к другой – нужно разрешение. Но оно получатся не за день, как мы рассчитывали, а за месяц. И, конечно, отнял много времени перенос стройки на новый участок. Полгода потеряли. Но надо было решать дилемму: сносить дубы или ускорять процесс. Мы наши выход, как не спиливать дубы – нашли площадку, максимально приближенную к той, что была.

Фактически мы разрешение на землю получили две недели назад. И если придерживаться четкой процедуры работ, то только после этого мы должны были начать проектирование. На самом деле, проектирование начали параллельно, пока оформляли документы. И в тот день, когда мы получили решение на землю, у нас уже был почти готовый проект. Мы сознательно пошли на этот риск.