Россия пытается подавить крымских татар — The Economist

Меджлис — управляющий орган крымских татар, мусульманской коренной группы, которая составляет 12% населения региона. 16 сентября его штаб-квартиру окружили и обыскали десятки российских полицейских. Рейд состоялся на следующий же день после крымских выборов; татары, большинство из которых высказались против захвата Россией полуострова этой весной, выборы в основном бойкотировали, пишет The Economist. Для татар с их длительной историей угнетения под российским началом это последний из серии инцидентов, сигнализирующий новую попытку подавить их политическую автономию.

Несмотря на западные санкции, Владимир Путин на данный момент действует в Восточной Украине по своему усмотрению. В Крыму большая часть населения приветствовала российскую власть. Однако татар, кажется, Москва заставляет беспокоиться. Их подозрения в адрес Москвы имеют глубинные корни: в 1944 году целое татарское население в составе 180 000 человек за одну ночь было депортировано в центральную Азию по приказу Иосифа Сталина. Около половины погибло от голода; народу не позволялось возвращаться в Крым до последних дней советских реформ перестройки 1990 годов.

Если татары и представляют политическую угрозу, это частично по той причине, что они составляют тесно сплоченное сообщество с четким руководством и долгой традицией ненасильственного сопротивления. Их протестная история уходит в 1969 год, когда пять демонстрантов в Москве смогли продержать плакаты с требованием права на возврат в Крым "целых семь минут", как один из протестантов с гордостью рассказал автору этого материала много лет назад. Это выдающееся достижение в те тоталитарные времена. Россия уже испытывает свой набор проблем с исламскими экстремистами, и Путин явственно хочет держать недовольство этого мусульманского меньшинства под контролем.

Российская история угнетения татар в действительности уходит во времена до Сталина. "Сейчас в Крыму триста тысяч представителей буржуазии", — писал в 1920 году Владимир Ленин, имея в виду в основном татарское население. — "Мы захватим их, разделим их, подчиним их, поглотим их". Этот рецепт напоминает шаги, предпринятые российской властью со времени захвата Крыма. Власти запретили двум главным лидерам татарского сообщества, Мустафе Джемилеву и Рефату Чубарову, которые сейчас находятся в Киеве, въезжать на полуостров в течение следующих пяти лет. Джемилев, член украинского парламента, попытался вернуться в Крым 3 мая; полиция обложила штрафом сотню участников толпы, собравшейся его приветствовать, по обвинению в "публичных беспорядках". Чубаров, нынешний глава Меджлиса, сейчас ведет заседания по Skype.

Другие подозрительные инциденты накапливались постепенно. Татарин, протестовавший против российского захвата в марте, был найден мертвым со следами пыток, а двое других пропали. Тяжеловооруженные специальные полицейские подразделения проводили постоянные обыски в ресторанах, медресе и мечетях. В начале сентября здание Меджлиса, над которым до сих пор реет украинский флаг, было испорчено вульгарным граффити.

Тем временем российские власти запретили длинный список исламских книг по подозрению в "религиозном экстремизме", включая русский перевод Корана. Вывешивать украинский флаг также запрещено. Местное правительство запретило симферопольскую церемонию в ознаменование 70-летия депортации татар, называя ее "слишком опасной", и заявило, что "слишком жарко" для Европейского дня памяти жертв сталинизма и нацизма 23 августа.

Путин озвучил татарам успокоительную риторику. "Я считаю, мы должны…восстановить крымских татар в их правах и очистить их доброе имя", — заявил он 18 марта, вскоре после аннексии. Вряд ли эти слова убедили татар. Один из ведущих представителей сообщества (он ребенком потерял двух сестер, когда семья была депортирована в Узбекистан) недавно рассказал о тревожном инциденте в прибрежном городе Евпатория. 1 августа на собрании местного религиозного совета группа молодых татар дождалась конца очередной встречи, а потом внезапно выбрала новых членов управления. В продолжение они сменили замки, взяли под контроль почти $13 000 пожертвований на нужды мечети и объявили о лояльности новому, альтернативному муфтияту. Для пожилого лидера, смущенно попросившего не использовать его имя, такие инциденты явно кажутся частью новой кампании политического подавления, и татары знают, кого винить.