Более глубоко приватизированные отрасли промышленности демонстрируют большие темпы роста производства. И это обнадеживает

Как известно, чтобы предприятия вели себя как подобает субъектам рыночной экономики, у каждого из них должен быть реальный собственник. Только он должен принимать решения на свой страх и риск в рамках действующего законодательства или делегировать это право подконтрольному менеджеру. Вдобавок должен действовать механизм перераспределения активов в пользу тех, кто ими лучше распоряжается, т.е. фондовый рынок. Тогда есть надежда, что неэффективные собственники постепенно расстанутся со своей собственностью и она обретет действительно эффективного собственника

Процесс перераспределения прав собственности теснейшим образом связан с отделением бизнеса от государства. В той степени, в какой кто-то посторонний волен принимать решения, влияющие на экономические результаты предприятия, реальные права собственности, которыми располагает номинальный владелец, превращаются в пустой звук. Кроме того, необходимо, чтобы фактический владелец мог реально контролировать менеджера. Без всего этого приватизация имущества предприятий неполноценна: по высказыванию отца "польского чуда" Лешека Бальцеровича, ее необходимо дополнить "приватизацией отношений". Там, где она состоялась в достаточной мере, а именно в странах Вышеградской группы, предприятия практически сразу улучшали финансовые показатели своей работы и наращивали объемы производства. А поскольку в Украине дела обстояли не так, не следовало и ожидать быстрых положительных результатов приватизации.

Однако некоторые сдвиги все же произошли. Как установили эксперты Гарвардского института международного развития, с 1997 года на украинских предприятиях негосударственной формы собственности показатели рентабельности прямо зависели от продуктивности труда и капитала, а на предприятиях государственной формы собственности эта зависимость либо отсутствовала, либо была обратной. Это был очень обнадеживающий факт, который свидетельствовал о том, что в негосударственном секторе система экономических стимулов все-таки хотя и слабо, но работает, что должно было отразиться на качестве управления предприятиями и со временем привести к росту производства в наиболее реформированных отраслях экономики. Действительно, по данным 1998 года ученые Гарварда и Центра рыночных реформ нашли между этими секторами разительные отличия в важнейших показателях, характеризующих качество управления предприятиями — например, оборачиваемости активов и накоплении задолженности перед бюджетом.

И, наконец, настало время пожинать плоды. В 1999 году в промышленности начался подъем, усилившийся в этом году. Частично он объясняется конъюнктурными, переходящими факторами, основанными на активизации внешних рынков. Но есть очень существенная черта, которая в корне отличает ситуацию 2000 года от оживления, наблюдавшегося в 1997-м. Тогда, три года назад, это было именно временное оживление, вызванное чисто внешними факторами, без серьезной основы в виде структурных изменений в экономике. Соответственно, зависимость между большинством показателей работы отраслей и глубиной их приватизации отсутствовала. Это легко объяснить: с одной стороны, в преимущественно нерыночной среде у собственника нет ни возможностей, ни стимулов улучшать работу предприятия; с другой стороны, реструктуризация предприятия почти всегда сопровождается временным спадом. Не говоря уже о том, что спад, особенно в машиностроении и производстве потребительских товаров, часто означал просто отказ от "уничтожения стоимости" в процессе "производства ради производства". Сыграл свою роль и завышенный курс гривни, стимулировавший нереформированные энергоемкие производства за счет трудоемких.

В 2000 году ситуация в корне отличается: те отрасли промышленности, которые имеют более глубокий уровень приватизации, имеют и более высокие показатели роста производства. Особенно четко это обозначилось по итогам III квартала. Статистический анализ, проведенный экспертами Киевской консалтинговой группы и Гарвардского проекта в Украине на основании данных "Держкомстата" о работе промышленности за 6 и 9 месяцев 2000 года, а также за 1999 год, показал, что индексы объемов промышленного производства по отраслям положительно связаны с показателями оценки глубины приватизации отраслей. Эта зависимость оказалась устойчивой, достаточно сильной и статистически значимой, независимо от способов оценки глубины приватизации.

При этом показатели корреляции для 9-и месяцев были выше, чем для 6-и месяцев года. Это свидетельствует об укреплении влияния глубины приватизации на рост промышленного производства в отраслях, несмотря на то, что с середины года на динамику производства перестал оказывать влияние фактор низкой базы для сравнения с показателями 1999 года, являвшийся достаточно существенным в первом полугодии 2000 года. Причем это характерно абсолютно для всех оценок глубины приватизации (по доле продукции, по доле активов, в том числе основных средств, оборотных средств).

Для 1999 года индексы производства в отраслях также были положительно связаны с глубиной приватизации в отраслях, но в отличие от результатов 2000 года эти зависимости статистически недостоверны. Таким образом, хотя некоторая зависимость между глубиной приватизации и показателями работы отраслей начала проявляться еще в 1999 году, она еще не была устойчивой, а ранее вообще отсутствовала.

Кроме того, было проверено влияние доли госсобственности на темпы роста производства по отраслям промышленности. Выяснилось, что чем больше доля госсобственности в каждой отрасли, тем хуже показатели ее работы. Причем это было характерно для всех способов оценки доли госсобственности. Характерно, что влияние этого фактора было еще более значимым, чем влияние глубины приватизации, и оно усилилось по итогам 9-и месяцев по сравнению с итогами первого полугодия, когда фактор роста в отраслях в немалой степени определялся низкой базой для сопоставления показателей с I полугодием 1999 года.

Важнейший вывод из всего этого состоит в том, что структурная перестройка, о необходимости которой так долго говорили экономисты и политики-реформаторы, в некоторой степени все-таки произошла. Отношения собственности изменились не только номинально, но и реально, и польза от этого наконец-то начала проявляться в масштабах экономики. Эффект от приватизации промышленных предприятий в значительной мере определил рост промышленного производства в 2000 году, а потому есть основания предполагать, что углубление приватизации в наименее реформированных отраслях со временем обеспечит существенный рост производства и в них. Разумеется, для этого требуется также "приватизация отношений" — распространение на эти отрасли прозрачных рыночных механизмов ценообразования, отмены "картотеки-2" с введением эффективных процедур банкротства, отказ от протекционизма и патернализма. А в тех случаях, когда осуществляется государственное регулирование, оно должно быть четким, жестким и прозрачным, недопускающим произвола и "теневого" контроля.

Впрочем, если окажется, что едва начавшийся рост прервется, несмотря на успешную приватизацию, не стоит торопиться с выводами. Сегодняшний рост в ряде энергоемких отраслей, таких как, например, металлургия, основывается преимущественно на сегодняшней активизации внешних рынков, но этот фактор не вечен. Как только ценовая конъюнктура на внешних рынках изменится, украинские металлурги, не имеющие эластичных цен, вынуждены будут сворачивать производство. Кроме того, энергоемкие "базовые отрасли" держатся сегодня на своем политическом влиянии, которое открывает доступ к льготам в налогообложении, дотациям, искусственным ценам и прочим сугубо временным источникам существования. Соответственно, нас неизбежно ожидает спад, связанный с упадком этих отраслей, если, конечно, предприятия энергоемких отраслей не станут собственностью других стран, способных обеспечить эластичность цен на таких предприятиях путем поставки на них энергоресурсов по более низким ценам, чем это может себе позволить Украина; только это может сохранить энергоемкие отрасли в Украине.

А пока что, чем больше успеют вырасти остальные секторы экономики, рост в которых основывается на реальных сравнительных преимуществах Украины, тем менее болезненным будет спад в энергоемких отраслях. И даже в условиях кризиса возможный спад производства в отраслях с наибольшей глубиной приватизации при прочих равных условиях все равно окажется ниже, чем в малореформированных отраслях, где ослаблено действие рыночных механизмов.