Немая красноречивость

Вновь на больших экранах Киева появляется артхаузное кино. С 3 февраля в Киеве проходит показ последней ленты "живого кинобрэнда" Ким Ки Дука "Пустой дом". Компанию этому лауреату "Серебряного льва" Венеции-2004 с 17 февраля составит еще один корейский фильм — обладатель Гран-при жюри Канны-2004 "Однокашник" Чхан-Ук Пака

Уже стало привычным, что редким, но метким появлениям артхауза в кинотеатрах Украины мы обязаны стараниям прокатной компании "Артхауз-траффик". Второй месяц 2005 года компания решила назвать "убойным корейским февралем", и мы не будем это оспаривать. Очередной партией артхауза, которую отечественная публика каждый раз ждет как глоток свежего воздуха, станет двойная порция корейского кинематографического пирога, причем выпечки последнего сезона.

В 2004 году Ким Ки Дук отличился сразу двумя картинами: "Весна, лето, осень, зима… и снова весна", показанная в Украине прошлой осенью в рамках фестиваля "Азия Кино", и "Пустой дом", которая гостит на больших экранах Киева с 3 февраля. Это удивительный пример артхауза, который по крайней мере в Европе показывает себя коммерчески успешным.

Ким Ки Дук не просто киноремесленник, который делает продюсерское кино под диктовку вкусов массового зрителя. Он прежде всего автор, выступающий как режисер и сценарист авторского кино. Поэтому в каждому новом фильме выискиваешь его, авторские, моменты, которые не позволяют гулять в голове догадкам, а направляют мысли по тропинке, которой шел Ким Ки Дук, создавая работу.

Однако кореец не утруждает себя "прямой речью". Так, "Пустой дом" — уже который по счету фильм режиссера, в котором с экрана прямо в глаза зрителям не брыжжет кровь, крича о пугающей, напоминающей о первобытных нравах жестокости. Хотя по предыдущим фильмам можно было сказать, что это едва ли не элемент фирменного стиля Ким Ки Дука. Однако его последние картины — буддистская "Весна, лето, осень, зима... и снова весна" и христиански притчевая "Самаритянка" говорят о том, что корейский мастер постепенно переходит к более изощренным и менее эпатажным способам пробиться сквозь лбы и грудные клетки аудитории. Он больше не тычет носами в отвратительную реальность. Наоборот, всем своим поведением главные герои "Пустого дома" стараются обратить внимание зрителя на те небольшие островки прекрасного, которые попадаются в житейском море. Это фильм, в котором почти нечего слушать, но нужно очень внимательно смотреть. Самым заметным художественным приемом, использованным Ким Ки Дуком в "Пустом доме", является умолчание. Главные герои, носители тех самых авторских идей, совершенно не проговаривают свои поступки, не подсказывают нам слова, которыми нужно формулировать мысли по поводу увиденного.

Конечно, поразительно немногословны, как по нашим меркам, едва ли не все персонажи Ким Ки Дука. Однако пара из "Пустого дома" — Тае-сук и Сунь-хуа — "переплюнула" всех. Первый за весь фильм практически не говорит в кадре ни слова. О том, что Тае-сук в принципе умеет разговаривать, можно догадаться только в тот момент, когда полицейский делится со своим коллегой выбитой (за кадром) из юноши информацией. Партнерша героя говорит, но очень редко. И то, если ее очень сильно достают, хотя другой бы на ее месте уже начал кричать.

Немногословность — одна из самых характерных черт картины, благодаря которой фильм оставляет не только глубокое, сильное впечатление, но и вызывает онемение. Удивительно, но, чувствуя себя после просмотра таинственным образом духовно обогащенным, автор этих строк не перекинулся со своим спутником по поводу фильма и двумя фразами. Такая реакция может показаться парадоксальной, однако этот кажущийся парадокс вполне естественно встроен в художественное тело "Пустого дома". Главные герои достигают понимания, не прибегая к словам. Они обретают любовь, не прибегая к объяснениям в любви. Они очень немногословны и очень светлы. "Немой" Тае-сук воспринимается едва ли не посвященным. И наоборот, много говорящие в картине люди в большинстве своем воспринимаются как негативные персонажи, в словах которых чаще звучит злоба. Мимовольно получается, что в словах живет зло... Ким Ки Дук будто вторит Иоанну Златоусту: "Молчание — золото." По краней мере, в "Пустом доме".

Номинально более титулованная (все-таки, Канны против Венеции) картина "Однокашник" принадлежит гораздо менее титулованному корейскому режиссеру Чхан-Ук Паку. До 2004 года он не стяжал главных наград мира кино, но в прошлом году пятый фильм молодого режиссера вознес его сразу до приза жюри Канны-2004. Дифирамбы Чхан-Ук Паку на Каннах пел известный циник и по совместительству глава жюри Канны-2004 Квентин Тарантино: "Это был лучший фильм Каннского фестиваля. Мне кажется, это абсолютный шедевр — подобные фильмы появляются раз в десять лет, не чаще. Он превращает корейскую кинематографию в самое интересное культурное явление в мире".

Надо сказать, что основой "Однокашника" послужили японские комиксы манга 1997 года, в которые режиссер привнес и свои авторские моменты. Сам Чхан-Ук Пак так комментирует картину: "Это история о мести... В "Однокашнике" я хотел показать месть с положительной стороны, чтобы люди пережили катарсис с помощью акта мести. Для меня месть — самая драматическая тема на свете. Сейчас в нас намного больше гнева, чем в прошлом, но мы живем в мире, где нам не позволяют дать ему выход..."

До общественного показа дело с "Однокашником" еще не дошло, поэтому ограничимся этими авторитетными комментариями. Как-никак, Квентин Тарантино — признанный законодатель мод в современом кинематографе. А с его легкой руки Чхан-Ук Пак — не кто иной, как носитель и творец "самого интересного культурного явления" современности. Каким бы любителем манги ни был Тарантино, к его словам нельзя не прислушиваться.

Итак, корейцев сегодня можно считать самыми модными кинематографистами мира. По крайней мере, этих двух по результатам 2004 года. И оба они на больших экранах Киева: с 3 февраля — "Пустой дом" и с 17 — февраля "Однокашник". Каждый фильм запланирован к показу в течение трех недель в кинотеатрах "Одесса-Кино" и "Баттерфляй Де Люкс".