Нетипичный гангстер со скучным лицом — о фильме "Закон ночи" с Беном Аффлеком

Бен Аффлек является режиссером, автором сценария, сопродюсером и исполнителем главной роли ленты, превращая ее тем самым в масштабный личный творческий проект. Даже более крупный, пожалуй, нежели предыдущая его авторская работа — основанная на реальных событиях рубежа 1970-х –1980-х драма "Арго", получившая "Оскар" лучшему фильму года. То была глубоко американская, очень голливудская история об агентах ФБР, которые тайно вывозят американских дипломатов из Ирана, замаскировав их под участников съемочной группы. В ней Бен Аффлек весьма успешно сыграл главную роль, выступил режиссером и сопродюсером.

Задача, с которой он сталкивает себя в "Законе ночи", в чем-то схожа — вписать главного героя в собственном исполнении в атмосферное экранное пространство, известное (и воссозданное) благодаря классическим меткам голливудского кинематографа. Только речь теперь идет о гангстерской мифологии рубежа 1920-х — 1930-х годов и о принципиально ином — выведенном за пределы истеблишмента — герое. Не о позитивном представителе власти, который помогает своим соотечественникам, но о маргинале, который когда-то "хорошим парнем был", а теперь вынужден жить по правилам преступного мира. Пытаясь при этом сохранить себя и свой моральный кодекс.

В центре вселенной

Не смотря на то, что в фильме задействована россыпь выдающихся и просто крепких актеров, для которых созданы интересные характеры, центром вселенной "Закона ночи" является именно персонаж Бена Аффлека — Джо Коглин, промышляющий грабежом банков в Бостоне, а позже — бутлегерством и гангстерским делом в Йобор Сити, неподалеку Майями. Параллельно с этими, безусловно, увлекательными занятиями, находящими соответствующее зрелищное экранное воплощение в перестрелках, погонях, мордобитии, шантаже и прочей демонстрации физической силы, в каждом городе Джо проживает по страстному роману. Они в значительной степени определяют эмоциональный контур происходящих с ним событий.

Чтобы еще больше подчеркнуть этот узкий фокус на главном герое, в фильм добавлен закадровый текст. Комментарий самого Джо разжевывает события, интерпретируя их в необходимом автору ключе. И, пожалуй, несколько снижает нерв напряжения истории: зрителю, скорее, предлагают следить за тем, как развивается жизнь главного героя, чем переживать ее "американские горки" вместе с ним. Отчасти так происходит еще и благодаря исполнительской манере Бена Аффлека, который играет потерявшего берег героя преимущественно со "скучным" лицом.

Эта его тоска, парадоксально соединяющаяся с сильными любовными чувствами, по большому счету, тоже необходима — отвечая за экзистенциально-философскую составляющую ленты. "Закон ночи" говорит об искуплении — надломленный главный герой в гангстерском мире, упавшем на дно жестокости, пытается найти личное счастье и своеобразное внутреннее умиротворение, но вынужден также принять кару за совершенные грехи. Мотив искупления, так или иначе, проявляет себя и в судьбах остальных персонажей — вызывая сочувствие к ним, либо же, наоборот, удовлетворенное "так им и надо" зрителя.

Цветастый коллаж

Стоит отметить, что "Закон ночи" имел некоторые "премиальные" амбиции (что после успеха "Арго" неудивительно) и даже стартовал в американском ограниченном прокате в преддверии сезона наград. Однако снискал он пока не профессиональное или зрительское одобрение, но, скорее, обескураженные реакции. Связаны они, пожалуй, именно с тотальным вниманием к неоднозначному главному герою, из-за которого сюжетные линии остальных персонажей — плодотворные каждая сама по себе — остаются в зачаточном состоянии. А вместе напоминают цветастый коллаж, проблема которого заключается в том, что он создан, скорее, случайно, чем умышленно.

В итоге крепкие сами по себе актерские работы Эль Фэннинг (дочь начальника полиции Йобор Сити), Сиенны Миллер (проститутка, первая любовь Джо), Зои Салданы (сестра кубинского криминального авторитета, вторая любовь Джо) оставляют ощущение недосказанности, незавершенности. Выделяется на их фоне, пожалуй, лишь образ религиозного, но от этого не менее коррумпированного начальника полиции Йобор Сити в исполнении Криса Купера, которому сюжет позволяет эмоционально раскрыться даже больше, чем главному герою.

К слову, появляется в фильме и Брендан Глисон, который сыграл эпизодическую роль отца главного героя в премьере прошлой недели "Кредо убийцы". В "Законе ночи" он тоже играет роль своеобразной "живой мебели" — и тоже отца главного героя, капитана полиции Бостона, который в нескольких резких репликах, подкрепленных сдержанной жестикуляцией, передает характер персонажа, непростые взаимоотношения с сыном и свою судьбу.

Лаконичный характер игры Брендана Глисона, который малыми деталями — без слов — доносит суть происходящего (в частности, фатальные проблемы персонажа со здоровьем), впрочем, в "Законе ночи" подминает под себя детальное закадровое "голосовое" объяснение событий. Из-за такого стремления к литературному рассказу отчасти страдает мастерски созданный визуальный образ Америки 1920-х — 1930-х годов. Она превращается в голливудскую иллюстрацию, наполненную не столько реальностью, сколько картонной красотой.

Операторские "плюсы"

Красоты реальной в фильме тоже хватает — тут принцип коллажа срабатывает в пользу "Закона ночи". Захватывающие дух кадры, присутствующие в трейлере к фильму, вполне дают представление об его визуальном богатстве. Сопровождают они, в основном, эмоционально насыщенную вторую любовную историю Джо, происходящую во Флориде. Сентиментальностью крепкого мужского чувства лента в этом аспекте напоминает работу Майкла Манна "Полиция Майами: Отдел нравов", который также красиво запечатлевал волны, закаты, влюбленных и криминальный мир — отчасти игнорируя саму историю.

Над "Законом ночи" трудился превосходный оператор-постановщик Роберт Ричардсон, соавтор Оливера Стоуна, Мартина Скорсезе, Квентина Тарантино, трижды лауреат "Оскара". Кажется, что единственный, кого ему не удалось в "Законе ночи" окончательно "ухватить", — это сам Бен Аффлек. Преимущественно унылое лицо исполнителя главной роли и автора фильма постоянно меняет свою форму, а сам он — под воздействием света и в зависимости от ракурса съемки — превращается то в мешковатого увальня, то в подтянутого спортивного красавца. Чем еще больше — пусть и неосознанно — подчеркивает "неуспокоенный" характер ленты.