Референдум в Курдистане: еще один камушек в глобальной игре "Го"

Из 40 миллионов курдов, компактно проживающих в Сирии, Иране, Турции и Ираке, пока под властью Багдада пребывает чуть более 5 миллионов. В составе Ирака они пользуются широкой автономией, которая предусматривает собственную систему законодательной, исполнительной и судебной власти, силы безопасности и свои представительства при иракских посольствах за рубежом. Однако курды настаивают на независимости. Причиной такой настойчивости являются два довольно прагматичных и приземленных аспекта:

1) перераспределение доходов от нефти — главного экспортного товара, прибылью от которого теперь не нужно будет делиться с Багдадом (доказанные запасы нефти составляют около 150 млрд баррелей, 45 из которых находятся на курдских территориях);

2) укрепление позиций президента Иракского Курдистана и лидера Демократической партии Курдистана Масуда Барзани, у которого появилась серьезная оппозиция в лице Движения за перемены (ориентированного на Иран) и местных исламистов из Исламской группы Курдистана.

Багдад и неизбежность

Для Багдада провозглашение независимости Иракского Курдистана станет крайне болезненным ударом как в экономической сфере, так и в политической. Правительство уже осудило намерения курдских властей. В то же время у него не так много возможностей повлиять на Эрбиль — столицу Иракского Курдистана. Экономические связи между центром и курдской автономией сейчас минимальны, а военный сценарий в ближайшем будущем маловероятен, так как самые боеспособные силы Ирака заняты выдавливанием ИГИЛ из западных регионов страны. И даже после завершения активной фазы операции Багдаду придется держать крупную военную группировку на суннитских территориях. И в целом решение конфликта с курдами военным путем обойдется Ираку слишком дорого.

На данный момент численность Пешмерга (курдского военизированного формирования) составляет около 140 тыс. человек и продолжает расти, а до 2020 года планируется довести эту цифру до 200 тыс. человек.

Силы Пешмерги сведены в 12 пехотных бригад, каждая численностью 3-5 тыс. человек. Имеется большое число отдельных батальонов, несколько батальонов сил специального назначения, артиллерийских дивизионов и вспомогательных подразделений.

Остроты добавляет и факт, что на данный момент военными Пешмерга заняты районы, никогда не входившие в состав курдской автономии, а именно богатая нефтью провинция Киркук со смешанным населением и горная область Синджар, населенная курдами-йезидами.

Минимальные риски для Турции

Официально Анкара уже осудила намерение властей курдской автономии.

"Решение властей курдской автономии Ирака о проведении референдума о независимости является ужасной ошибкой", — заявил МИД Турции 9 июня.

Однако, говоря о позиции официальной Анкары по отношению к возможности провозглашения независимости Иракского Курдистана, нужно иметь в виду несколько моментов.

В последнее десятилетие Иракский Курдистан стал важным экономическим партнером для Турции. Этому способствовали увеличивающиеся энергетические потребности страны и крупные инвестиции турецких компаний в автономию.

В 2013 году Курдская автономия даже подписала с властями Турции соглашение о прямом экспорте углеводородов с собственной территории без согласования с Багдадом, чем сильно разозлила иракское правительство.

При этом важно понимать, что между турецкими курдами (Рабочая Партия Курдистана, далее — РПК) и иракской ДПК существуют непреодолимые противоречия. РПК изначально была создана турецкими марксистами, и сейчас остается левой светской партией, в то время как ДПК — кланово-феодальная структура Барзани.

Стоит отметить, что РПК в самой Турции признана террористической организацией.

ДПК и РПК рассматривают друг друга в качестве соперников за влияние на курдов региона, особенно с начала 2010-х. Обе партии создали свои дочерние организации, помогающие им распространять влияние за пределы традиционных ареалов их деятельности — турецкого и иракского соответственно.

Так, союзными организациями РПК являются Партия демократического союза (ПДС), объединяющая сирийских курдов; Партия свободной жизни в Курдистане (ПСЖК), нелегально действующая в Иране, и Социал-демократическая партия Курдистана, действующая в Ираке. Последняя является маргинальной и не играет там существенной роли.

На ДПК же ориентируются Демократическая партия Иранского Курдистана (ДПИК), Демократическая партия Сирийского Курдистана (ДПСК) и ДПК-Север, действующая среди турецких курдов.

Учитывая выше изложенное, опасения многих западных и турецких аналитиков, что независимый Иракский Курдистан превратит эти территории в тыловую базу для РПК, безосновательны и существует высокая вероятность, что Турция, по крайней мере де-факто, признает новое независимое государство.

Мнимая неоднозначность

Тем временем Госдепартамент США очень аккуратно заявил о поддержке территориальной целостности Ирака.

"Мы поддерживаем единый, стабильный и федеральный Ирак", — сообщила спикер Госдепартамента Хизер Нойерт.

Но в то же время было высказано и понимание позиции властей автономии: "Мы ценим и понимаем законные чаяния людей Иракского Курдистана".

При этом в силовом блоке американского истеблишмента уже давно готовятся к провозглашению независимости иракских курдов. К примеру, 20 марта на сенатских слушаниях глава Разведывательного управления Минобороны США Винсент Стюарт заявил следующее: "Курдская независимость находится на том этапе, когда мы должны говорить не "если", а "когда" это произойдет. И это осложнит ситуацию, если не удастся прийти к соглашению в Багдаде".

Глава администрации президента Иракского Курдистана Фуад Хуссейн считает, что подобная неоднозначность в позиции американцев объясняется продолжающейся борьбой с Исламским государством.

"Если мы внимательно проанализируем американское мнение, то увидим, с одной стороны, уважение целей и стремлений народа Курдистана, а с другой — определенные проблемы, связанные с кампанией против ИГИЛ", — заявил в интервью Фуад Хуссейн.

При этом глава иракских курдов подчеркивает, что перед принятием решения о проведении референдума курдские власти консультировались с США.

Об этом же говорит и интенсификация военного сотрудничества США с иракскими курдами. Еще в июле 2016 года администрацией США и региональным правительством Курдистана был впервые подписан меморандум о взаимопонимании, оговаривавший и сотрудничество в военной сфере. А 19 апреля одна из структур пентагона Агентство по сотрудничеству в сфере безопасности США (DSCA) сообщила, что Штаты утвердили продажу Курдистану партии оружия и военного снаряжения на общую сумму 295 млн. Объясняется это необходимостью усиления иракских курдов для борьбы с Исламским государством. Однако уже сейчас понятно что дни ИГИЛ в Ираке сочтены. Поставки же такой крупной партии военной техники — дело не одного месяца и даже не одного года. Возникает вопрос: для чего США усиливают иракских курдов в преддверии провозглашения их независимости?

Против кого дружить?

После первого турне Трампа и его визитов в Саудовскую Аравию и Израиль, в регионе стали говорить о возобновлении конфронтации США с Ираном. Стоит отметить, что Ирак, который рассматривается Штатами как один из ключевых союзников, все больше подвергается влиянию Ирана. Так, поддерживаемые Ираном шиитские военизированные группировки, численность которых оценивается в 100-120 тыс. человек, входят в состав сил народной мобилизации Ирака и уже выражают крайнее недовольство сотрудничеством с США. Можно не сомневаться, что после ликвидации ИГИЛ влияние Ирана на Ирак усилится.

В этих условиях перенос внимания и превращение иракского Курдистана в форпост США закономерно. Таким образом, референдум приведет к формированию мощного военно-политического оператора США против Ирана.

При этом позиция Тегерана едва ли не самая жесткая среди всех соседей Ирака.

"Иран будет решительно выступать против любых мер, предпринятых с целью разорвать Ирак на части", — заявил еще 2 мая спикер МИД Ирана Бахрам Касеми.

Без сомнений, со стороны Тегерана последуют и практические шаги. Вероятно, главный упор будет сделан на усиление оппозиции ДПК. Однако выступить против референдума в данных условиях означает политическое самоубийство. Поэтому со стороны Ирана более вероятна попытка усилить движение против Демократической партии Курдистана с тем, чтобы вытеснить ДПК на периферию политической жизни пока автономии, а скоро и государства.