Переговоры с гигантами. Поможет ли сотрудничество с крупными газодобывающими компаниями может стать Украине газонезависимой

История взаимоотношений Украины с западными добывающими компаниями началась еще в 2012 году, когда стало известно, что Shell и Shevron будут добывать в Украине газ из плотных пород или сланцевый газ . Компании должны были добывать газ соответственно на Юзовской площади, которая находится на Харьковщине и Донетчине, и на Олесской площади на западе Украины. В то время приход западных газодобывающих компаний в Украину имел серьезный политический резонанс, поскольку увеличение собственной добычи могло бы теоретически вытеснить из Украины российский газ . Но после аннексии Крыма и начала войны на Донбассе уже в 2015 году проекты по добыче свернули . Главной причиной прекращения работы в стране по заявлениям тогдашнего главы Госгеонадра Николая Бояркина стала не война с Россией, а непрозрачные правила игры на рынке .

После этого долгое время западные гиганты по добыче углеводородов интереса к Украине не проявляли, а своими силами нам стать энергонезависимыми так и не удалось. Хотя разведанные залежи газа в Украине составляют 1,1 трлн куб. м, поэтому страна по своим газовым запасам занимает второе место в Европе после лидера по поставкам голубого топлива в ЕС – Норвегии. Вместе с тем, газовый вопрос оставался центральным для всех правительств Украины от аннексии Крыма. В 2016 году Кабмин утвердил концепцию развития газодобывающей отрасли, которая должна была создать предпосылки для энергетической независимости страны до 2020 года.

Программа, которую позже назвали "Программа 20/20", предусматривала добычу газа в стране до 2020 года, должна была увеличиться до 28,5 млрд куб. м. Локомотивом этой концепции должна была стать государственная "Укргаздобыча", которая к 2020 году должна была добывать 20,1 млрд куб. м. Но программа с треском провалилась, а в 2020 году добыча газа составила 14,6 млрд куб. м как и в 2016. И хотя в "Нафтогазе" причиной провала назвали популизм и необходимость субсидировать низкие цены для населения, аудит компании, обнародовавшей в том же 2020 году показал , что после рекордной добычи 2018 года, государственный бюджет из-за краж и неэффективных управленческие решения в "Нафтогазе" потерял 75 млрд гривен.

Подписывайтесь на Telegram-канал delo.ua

Вполне понятно, что ни одна крупная западная компания не будет вкладывать в такую рисковую и капиталоемкую отрасль, как добыча углеводородов в стране, которая находится в состоянии полномасштабной войны. Однако, как показывает практика, даже до полномасштабной войны Украина не была привлекательна для инвесторов ни с точки зрения своей регуляторной базы, ни с точки зрения бизнес-климата.

Героическая борьба нашего народа с агрессором, не только за свою независимость, но и за право отстаивать ценности свободного мира, находит поддержку и находит поддержку в западных странах. Поэтому не исключено, что по завершении войны интерес инвесторов к Украине вырастет. Но если руководство государства и топ-менеджмент крупных компаний вернутся к своим старым привычкам, западные партнеры могут быстро разочароваться в нашей стране, как собственно и украинский народ.

Без ресурсов западных компаний Украине будет трудно развивать собственную добычу

Директор по аналитическим исследованиям DiXi Group Роман Ницович рассказывает, что сотрудничество "Нафтогаза" и Halliburton было и раньше. Интенсивность такого сотрудничества зависела и будет зависеть от того, насколько активно у нас развивается газовый рынок в целом, поскольку услуги нефтесервисных компаний, касающиеся бурения обустройства, капитального ремонта скважин, разного рода таких сопутствующих услуг для бурения зависит от того, насколько активно ведется добыча.

Однако что касается общей добычи, то Украина и до войны не была достаточно привлекательна для западных компаний, в то время были страны с более привлекательной геологией месторождений, не говоря уже о бизнес-климате.

“В 2020 году были перезапущены соглашения о распределении продукции (СРП), как механизм привлечения инвестиций в добычу и механизм предоставления недр в пользование. Тогда были проведены конкурсы, но эти конкурсы выигрывали преимущественно украинские компании. Были случаи, когда украинские компании принимали участие в конкурсах вместе с иностранными компаниями, но иностранные компании тогда вышли из того партнерства. То есть такой механизм, к сожалению, привлекает больше отечественные компании, чем иностранных инвесторов”, - говорит Ницович.

Он отмечает, что о причинах выхода западных компаний из совместных с украинцами проектов говорить сложно, но не исключает, что сам механизм СРП нуждается в доработке, поскольку из всех компаний, участвовавших в конкурсах на разработку углеводородных участков по СРП только один ООО "Велко" бизнесмена Степана Козицкого перешла к выполнению разведывательных работ. Все остальные находятся в стадии анализа соответствующей геологической информации.

Однако Ницович отмечает, что у руководства государством и нефтегазовым сектором есть понимание того, что после окончания войны интерес к украинской добыче увеличится и одна из возможностей увеличивать внутреннюю добычу именно создавать такие партнерства.

“Добыча углеводородов – это достаточно капиталоемкая вещь. Банки кредитов на это не дают. Особенно, если мы говорим о международных финансовых учреждениях, то они не дают кредиты на проекты, связанные с ископаемым топливом. В этих условиях создание партнерств с крупными западными компаниями – это шанс привлечь финансирование в эту достаточно капиталоемкую отрасль”, - говорит Ницович.

Эксперт также говорит, что через механизм СРП Кабмин планирует привлечь инвестиции не только в нефтегазовый сектор, но для разработки других видов полезных ископаемых, входящих в перечень критически важных.

“Уже есть перечень участков, которые будут предлагать на конкурсы по механизму СРП. Но здесь нужно понимать, что в первую очередь закон об СРП разрабатывался для нефтегазовых месторождений, а в случае добычи и распределения других видов полезных ископаемых возникает много вопросов. Очевидно, что необходимо будет доработать юридическую базу”, - говорит эксперт.

Ницович отмечает, что сейчас вероятность того, что в Украину зайдут западные компании крайне низкая, поскольку к типичным для Украины рискам, связанным с нашей регуляторной системой и нашими судами, добавились еще военные риски.

“Эти риски достаточно существенны, поэтому без расширения механизмов страхования таких военных рисков инвесторы вряд ли обратят внимание на Украину. Однако на уровне правительства уже ведется работа по минимизации военных рисков и страхованию инвестиций, как с международными организациями, так и с отдельными государствами в двустороннем порядке”, - рассказывает Ницович.

Директор специальных программ НТЦ "Психея" Геннадия Рябцева также отмечает, что инвестирование в государство, ведущее войну, очень рискованно. Поэтому очень сомнительно, что какие-нибудь существенные проекты будут осуществляться в ближайшие месяцы.

«Скорее всего, стороны договорятся о какой-то программе, где сначала будет идти технико-экономическое обоснование и разработка документов. Если в этом направлении начнется работа, то хорошо. У нас, к сожалению, не будет возможности самостоятельно наращивать добычу. Для этого нужно внешнее инвестирование и если кто-то из западных компаний планирует принять участие в этом процессе, то это можно только приветствовать. Единственное, что важно, чтобы в цепочку компаний, выполняющих проект снова не было включено каких-либо посредников, которые занимались исключительно получением средств за посредничество или организацию сотрудничества”, - говорит эксперт.

Западные компании помимо капитала привезут в страну технологии и могут усилить нашу обороноспособность.

Ведущий эксперт Центра Разумкова, а также бывший глава коммуникаций группы "Нефтегаз" Максим Белявский говорит, что Нафтогаз по-прежнему вел переговоры с Halliburton, ExxonMobil и Chevron вместе с этим эти переговоры были поставлены на паузу после начала полномасштабного российского вторжения.

“Сейчас фактически происходит реанимация тех переговоров, которые были ранее. Речь идет как о совместной разработке новых месторождений, так и более эффективном использовании тех месторождений, из которых уже добывают ресурсы. Кроме того, речь идет о привлечении новых технологий и сервисных услуг, что позволит уменьшать потери и расход природного газа при эксплуатации действующего фонда скважин. Однако здесь есть один момент: если ExxonMobil и Chevron еще не прекратили свое сотрудничество с государством-агрессором, они должны в ближайшее время это сделать. Только после этого, по моему мнению, есть все достаточные основания для сотрудничества между дочерними компаниями “Нафтогаза” и указанными иностранными лидерами в области добычи углеводородов”, - говорит Белявский.

По его мнению, сама новость, что западные гиганты возобновили переговорный процесс на фоне тотальных санкций и выходов подобных компаний из российского бизнеса, свидетельствует о том, что даже у нефтегазовых гигантов нет сомнения в том, кто будет победителем. Однако даже если такие переговоры идут, это не значит, что завтра послезавтра к нам придут инвестиции.

Есть сигнал, что "Нафтогаз" способен бороться за инвестора даже в сверхсложных условиях военного положения. Но и у Украины много домашних задач, которые мы должны сделать для того, чтобы в страну приходили инвесторы, а портфель инвестиций увеличивался”, - говорит эксперт.

Среди таких задач Белявский выделяет завершение реформы недропользования. Речь идет прежде всего о том, чтобы спецразрешения на пользование недрами выдавались прозрачно. Также Украине нужен кодекс о недрах, который решит проблемы несоответствия отечественному законодательству недропользования европейским нормам. Кроме этого, по мнению Белявского, для привлечения инвесторов Украине нужно снизить ренту за пользование недрами.

“Нынешняя рентная модель была разработана незадолго до вторжения в 2022 году, в то время, когда в Европе был энергетический кризис, а цены на газ были достаточно высокими. Но при текущих условиях и ценах на газ как в Европе, так и в Украине нынешние ставки рентных платежей фактически нивелируют любой интерес к этому виду бизнеса”, - говорит Белявский.

Также Белявский рассказал, что история взаимоотношений Украины с гигантами нефтедобывающей сферы началась еще в 2012 году, когда начались переговоры относительно добычи совместной добычи газа из плотных пород, или еще как ее называют "сланцевого газа". Однако после аннексии Крыма и началом войны на Донбассе проекты по добыче "сланцевого газа" были приостановлены в первую очередь из-за риска безопасности, поскольку наиболее перспективные участки находились на Харьковщине. Однако эксперт считает, что совместные проекты "Нафтогаза" и западных добывающих гигантов в будущем позволят усилить обороноспособность Украины.

Эксперт говорит, что такие компании, как ExxonMobil и Chevron, могут стать донорами для закупки вооружения, системы защиты, фортификационных систем для объектов нефтегазовой отрасли.

“К примеру, если посмотреть на объекты нефтегазовой отрасли Израиля, который уже в ближайший год будет экспортировать топливо на Европейский рынок, то там достаточно тесная кооперация военно-промышленного комплекса с нефтегазовой промышленностью. Поэтому крупные компании нужно поддерживать не только для прямых инвестиций в нефтегазовую отрасль, но и для инвестиций в военно-промышленный и оборонный комплекс либо в формате предоставленного вооружения, либо в формате предоставленных грантовых линий. То есть я считаю, что с приходом иностранных нефтегазовых гигантов, кроме инвестиций в отрасль, придут и средства или само вооружение на оборону соответствующих комплексов защиты месторождений”, - говорит Белявский.